Я знаю, что ничего не знаю - Сократ

Конфуций, Сократ

Я знаю, что ничего не знаю

© В.В. Малявин, перевод, составление, предисловие, комментарии, 2022

© Е.А. Ямбург, комментарии, 2022

© И.А. Канаев, перевод, комментарии, 2022

© А.В. Марков, составление, предисловие, комментарии, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Конфуций и Сократ

Сократ и Конфуций принадлежат не совсем к одному времени (греческий мыслитель был лет на 80 моложе китайского), но к одной эпохе, которую вслед за немецким философом Карлом Ясперсом принято называть “осевым временем”: временем поисков смысла жизни во всем мире, появления новых представлений о справедливости, правде и спасении. Сходного между ними больше, чем различного: они были педагогами и учителями не для какого-то отдельного города или области, в отличие от прежних моралистов, пророков и поэтов, но для всей страны, всего Китая и всей Греции.

Оба философа исходили из того, что для поддержания порядка недостаточно только санкции свыше, санкции богов или небес, но нужны совместные усилия множества людей, то чувство правильности, которое должно войти в душу каждого человека. Они оба думали об образцах и их существовании, и хотя для Сократа они находятся в мире чистой логики, мире правильно построенного рассуждения, а для Конфуция – в мире прежней истории, присущих китайцам гармонических навыков управления, они оба стремились обратить взгляд современников от частностей и мелочей жизни к общим идеям и правилам.

Иначе говоря, они оба – идеалисты в высшем смысле, для которых идея или образец уже пребывает в мире, уже ближе к нашей сущности и сущности вещей, чем поверхностное или обманчивое их восприятие, и нужно только немного приучить свой ум верно рассуждать, как мы откроем самое родное в себе и в вещах. Сократ, конечно, больше ведет ум в неизвестное, в отличие от Конфуция, но Сократ и разговаривал с молодыми людьми, готовыми к дерзости, а не с почтенными старейшинами.

И Конфуций, и Сократ как люди “осевого времени” не были эрудитами в банальном смысле, но заведя разговор, блещущий интуицией, они получали все науки в руки, как в сказках приобретают чудесных помощников. Оба, наконец, действовали, предпочитая благоустройство этого мира чрезмерным мечтам о том, что мир мог бы стать другим – такой подменной фантазии оба противопоставили заботу о том, чтобы мысль оказалась прямо сейчас мыслью, настоящим размышлением о происходящем, а не догадкой, подчиненной чуждым ей целям.

Для Конфуция благо состоит в ритуале, для Сократа – в знании, но это просто текущее состояние блага, а совершается оно как данность тогда для них, когда продолжается разговор. Мы включаемся в него сейчас.

Александр Марков

Конфуций

Учение

Предисловие

Череда поколений подобна одному человеку, который непрерывно учится.

Б. Паскаль

Человек, получивший от современников почетное прозвище Кун-фу-цзы, что значит «почтенный учитель Кун», а в Европе известный под латинизированным именем Конфуций, жил две с половиной тысячи лет тому назад в стране, удаленной от Европы на десятки тысяч верст. Он не сделал политической карьеры, не одержал громких побед на полях сражений, не поразил мир гениальными открытиями и, будучи очень скромным, даже не оставил потомкам письменных поучений. Но ему удалось то, о чем может только мечтать каждый человек, и в особенности человек учительствующий: слава о нем облетела весь мир, а на его родине, в Китае, память о нем и сегодня заявляет о себе неоспоримой наглядностью материальных предметов. В лежащем у подножия Шаньдунских гор городке Цюйфу, родном городе Конфуция, приезжему непременно покажут и старинную усадьбу рода Кунов, где живут прямые потомки – теперь уже в семьдесят восьмом поколении! – древнего мудреца, и могилу самого Конфуция. Нынче в Цюйфу каждый год проводят пышные празднества в честь первого Учителя Китая. Под грохот барабанов и завывания труб актеры, одетые в экзотические костюмы, с топорами и секирами в руках исполняют ритуальные танцы, которые доводилось видеть самому Конфуцию. И в воздухе, напоенном терпким запахом благовоний, звучат слова хвалебных гимнов величайшему мудрецу Китая:

Велик, велик, велик Конфуций!

Ему ведом вселенский путь вещей.

Он телом стал одним и с Небом, и с Землей.

О, Учитель десяти тысяч поколений!..

Если заслуги учителя определяются тем, насколько его жизнь, его опыт и мысли продлеваются в его учениках, то Конфуция и в самом деле можно назвать величайшим Учителем всех времен: имя его стало подлинным символом мудрости целого народа, а память о его жизни, о его неповторимой личности сохранилась до наших дней. В чем же секрет этой необыкновенной жизненности наследия Учителя Куна?

Ответ прост, но требует долгих размышлений: Конфуций первым в истории открыл человека; он был учителем человечности в человеке. До Конфуция на земле были только боги или потомки богов – цари, герои, божественные первопредки. Конфуций с простотой, достойной основоположника великой цивилизации, провозгласил: у человека нет лучшего призвания, чем осознать себя человеком и стать творцом культуры – единственной реальности, которая целиком и полностью создается людьми. И в этом усилии самоосознания, высвечивающего в жизни Прекрасное, Возвышенное и Должное, человек, по Конфуцию, не уступает богам.

Что же, согласно Конфуцию, делает человека подлинно человечным, что очеловечивает человека? Не что иное, как способность осмыслять свою жизнь, судить самого себя, совершенствоваться всегда и во всем – способность, данная человеку от природы и все же реализуемая нами через непрестанное и многотрудное усилие. В ней сходятся и приходят к равновесию, друг друга обусловливая, природное и культивированное, знание и действие.

Но усилие самосовершенствования, как всякая практика, всякое искусство, не может осуществляться на пустом месте. Оно требует своего материала, и материал этот, как хорошо видел Конфуций, поставляет ему культура, еще точнее – культурная традиция, в которой запечатлен опыт совершенствования, самоочеловечивания многих поколений людей.

В деле учительства должно цениться в первую очередь не оригинальное, даже не умное, а просто долговечное, непреходящее, вечнопреемственное в нашем опыте. Воистину же неизбывно всякое мгновение жизни, озаренное светом разума. Культура, по своей сути, есть жизнь, наполненная сознанием и сознательно прожитая; жизнь неумирающая, ибо она простирается в вечность. А творчество, способность человека к самообновлению, открытию новых горизонтов своего бытия оказываются в итоге лучшим залогом человеческого постоянства.

Конфуций был первым и, может быть, самым убежденным