История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2 - Святополк-Мирский (Мирский) Дмитрий Петрович Страница 35

упоминал об этих воспоминаниях как о лучших страницах, написанных про

этого великого человека. И это при том, что Горького нельзя сравнить с

Толстым по силе мысли: дело здесь не в уме, а в глазах, которыми Горький

видит насквозь. Замечательно, что он увидел то, что многие не смогли увидеть,

а если увидели – не смогли записать. Созданный Горьким образ Толстого скорее

деструктивный, чем конструктивный: Горький пожертвовал единством мифа

ради сложности жизни. Он наносит смертельный удар по иконописному образу

«святого Льва». Также замечательны воспоминания Горького об Андрееве, где

есть прекрасная глава, описывающая тяжелое и безрадостное пьянство

молодого писателя. Заметки из дневника – книга об оригиналах. Здесь, как

76

нигде, Горький выражает свою любовь – любовь художника – к своей стране,

остающейся для него лучшей в мире, несмотря на весь его интернационализм,

на все его научные мечтания, на всю грязь, которую он в России видел.

«Россия – чудесная страна, где даже дураки оригинальны» – таков рефрен

книги. Это собрание портретов, ярких образов, зарисовок своеобразных людей.

Ключевая нота книги – оригинальность. Некоторые ее герои очень известные

люди, например, два фрагмента посвящены Александру Блоку.

Запоминающимися получились портреты известного миллионера-старообрядца

Бугрова, который сам считал Горького оригиналом и за это его ценил, и

мистической корреспондентки Владимира Соловьева Анны Шмидт. Интересны

главы о том, как притягивают людей пожары; какие жуткие вещи делают иногда

люди, оставаясь одни и думая, что их никто не видит. За исключением

воспоминаний о Толстом, дневниковые записи, пожалуй, лучшее, написанное

Горьким. В периодике появлялись другие рассказы Горького, отчасти

продолжающие манеру Заметок из дневника, отчасти обозначающее

возвращение к более традиционно законченным формам. В этом таится

опасность, но Горький так часто обманывал нас, развиваясь не так, как мы

ждали, что, может быть, и на этот раз наши опасения окажутся ложными.

Последние книги Горького имели всеобщий и немедленный успех. И все-

таки он не обрел живого литературного влияния. Его книги читаются как

заново обнаруженная классика, а не как новинки. Несмотря на его большое

личное участие в современной литературе (бесчисленные молодые писатели

смотрят на него как на своего патрона в литературном мире), его творчество

глубоко отличается от произведений младшего поколения: во-первых, полным

отсутствием интереса к стилю, во-вторых, очень несовременным интересом к

человеческой психологии. Ретроспективный характер всех последних

произведений Горького еще усиливает впечатление, что он принадлежит миру,

которого уже нет.

3. Художественная школа «Знания»

Вскоре после своего первого большого успеха Горький основал

издательство, получившее название, характерное для своего основателя, –

«Знание».

«Знание» стало общей площадкой для всей молодой школы прозаиков

и на несколько лет почти монополизировало русскую художественную

прозу. Все выдающиеся молодые прозаики присоединились к группе

Горького и стали печататься в «Знании». Трое стали оригинальными и

значительными писателями: Куприн, Бунин и Андреев. Остальные не

слишком выделились, и их можно для удобства сгруппировать как школу

Горького – или школу прозаиков «Знания». Общей характеристикой школы

является открытая и подчеркиваемая тенденциозность – это революционная

художественная школа. Они выражались свободнее, чем старые радикальные

писатели, особенно в 1905 г. и позже, хотя цензура и держала их под

контролем. Они были свободнее и в своем реализме, широко пользуясь

разрушением условностей, которое начал Толстой и закрепил Горький. Влияние

Чехова и Горького на школу очевидно, но влияние Чехова чаще всего

поверхностно – в целом произведения школы остаются преимущественно

приукрашенной журналистикой.

Этих писателей достаточно кратко перечислить. Старейшиной их был

Евгений Николаевич Чириков (р. 1864), умеренный представитель школы

77

В. Вересаев (псевдоним Викентия Викентьевича Смидовича, р. 1867), врач по

профессии, произвел в 1901 г. сенсацию книгой «разоблачений» Записки врача,

но большинство его рассказов и романов посвящено описанию настроений

марксистской интеллигенции. А. Серафимович (псевдоним Александра

Сергеевича Попова, р. 1863) также «политический» писатель. Теперь он

коммунист, и его последний роман Железный поток получил высокое

признание официальных большевистских писателей как самое марксистское

послереволюционное произведение. Сергей Иванович Гусев-Оренбургский

(р. 1867) – непритязательный социальный реалист, описывающий сельскую

жизнь в своей родной Оренбург ской губернии. Его старый роман Страна

отцов (1904), был недавно переведен на английский язык. Типичный ученик

Горького – Скиталец (псевдоним Степана Гавриловича Петрова, р. 1869), Чехов

упоминает его в одном из своих писем, говоря, что он предпочитает Скитальца

как живого воробья «искусственному соловью» – Андрееву. Рассказы

Скитальца очень просты и невообразимо наивны; в них описывается

революционный идеализм и жажда просвещения в том социальном классе,

который открыл Горький. Несколько более интересной фигурой был Семен

Соломонович Юшкевич (р. 1868), еврей, сосредоточившийся на жизни и

обычаях своего народа. Его самый известный роман Евреи показывает жизнь

еврейского пролетариата и впервые изображает погром. Приключения Леона

Дрея – плутовской роман о легкомысленном и циничном еврей ском мошеннике.

Юшкевич писал также пьесы, в которых чувствовалось влияние Гауптмана и

немецкого модерна. Одна из них – Miserere – была поставлена Станиславским и

имела некоторый успех. Молодые писатели, пришедшие в литературу после

1902–1903 гг., не так были одержимы революцией, и их творчество носит

отпечаток других влияний. Только один из них, Виктор Васильевич Муйжель

(р. 1880), неуклюжий, мрачный, с трудом читаемый натуралист, может быть

причислен к школе «Знания». Тематикой его была крестьянская жизнь, и он все

проверял, как далеко можно зайти, пользуясь только черной краской. Эта

избыточная чернота сближает его с пессимистической школой Андреева, хотя

его занимало в первую очередь социальное, а не метафизическое зло.

4. Куприн

Александр Иванович Куприн (произношение Куприн неправильное. –

Прим. авт.) тоже начинал как писатель школы «Знание», но его литературная

личность достаточно оригинальна, чтобы заняться им отдельно. Он родился в

1870 г., учился в Москве в кадетском корпусе, несколько лет был армейским

офицером. Основной темой его ранних рассказов была армия. Он изображает

армию в ортодоксальной «оппозиционной» манере, показывая несчастного

солдата, угнетаемого глупыми сержантами и грубыми офицерами. В центре

рассказа всегда стоит молодой офицер, подавленный окружающей его мрачной

реальностью и размышляющий о смысле своей жизни и жизни вообще.

Кульминацией этих рассказов была повесть Поединок, появившаяся в

1905 г., сразу после великих катастроф Мукдена и Цусимы, когда вся

радикальная Россия объединилась в ликовании по поводу поражений

императорской армии. Повесть имела огромный успех и постоянно

цитировалась в нападках на армию. При этом Поединок вовсе не

революционное произведение. В повести скорее отражается точка зрения

типичного «чеховского интеллигента». Герой повести подпоручик Ромашов,