Торговая игра. Исповедь - Гэри Стивенсон Страница 14

"Да. И принеси обед для Калеба, Хонго и Джей-Би".

Честно говоря, такой ответ меня весьма обрадовал. Я часто забирал заказы на ланч для продавцов в DFS, и мне казалось, что это простой способ быть замеченным и попасть в хорошие книги людей. Я обошел всех, собрал заказы и выскользнул из торгового зала.

Небоскребы Кэнэри-Уорф соединены огромным подземным торговым центром, что, как я полагаю, в некотором смысле делает их одним огромным зданием, и, проходя по этим огромным, широким, искусственно освещенным коридорам, от ресторана на вынос к ресторану на вынос, я почувствовал, как ко мне возвращается чувство равновесия. Что-то в разговоре с Рупертом, если это можно так назвать, выбило воздух из моих легких.

Я поспешил обратно в торговый зал и без слов положил заказ каждого трейдера на его стол рядом с собой. Подойдя к Руперту, я положил ему обед и сдачу: купюру в 10 фунтов стерлингов с несколькими монетами, наваленными сверху.

Руперт посмотрел на монеты с той инстинктивной быстротой, которую люди обычно проявляют, когда слышат, как деньги падают на землю.

"Что это?"

"Э... Это твоя сдача".

Руперт не двигался и ничего не говорил. Он по-прежнему смотрел на кучу монет. Я почувствовал, что, возможно, дал неправильный ответ, и попробовал что-то другое.

"Эмм... Одиннадцать фунтов семьдесят четыре".

Я знал, что это 11,74 фунта, потому что быстро записал, сколько стоил каждый заказ, чтобы убедиться, что Руперт получил правильную сдачу.

Руперт открыл верхний ящик стола и переложил деньги через весь стол так, что они упали в ящик. Затем он повернулся ко мне, словно собираясь довериться, но вместо этого посмотрел на меня со свирепым напряжением, которое невозможно было соотнести с ситуацией, в которой мы находились.

"На этом столе мы храним сдачу".

Я никогда в жизни не слышал ничего подобного.

Следующие несколько дней прошли по определенной схеме. Я просыпался утром и принимал душ с резиновым шлангом в холодной ванне. Я приходил к столу очень рано - с каждым днем все раньше и раньше, на самом деле по причинам, которые я скоро объясню. В конце концов Калеб сжалился надо мной и поручил мне работу над какой-то сложной и в конечном итоге бессмысленной электронной таблицей, так что каждое утро я проводил несколько часов, придумывая, как заполнить лист Excel пастельными цветами, чередующимися рядами. Когда утренняя суета заканчивалась, я садился либо с Рупертом, либо с Джей-Би - с тем, кто, казалось, охотнее признавал мое присутствие. По правде говоря, Джей-Би всегда казался более заинтересованным, но я научился улавливать тонкие настроения Руперта. Впечатление, произведенное на этих двоих, в конечном итоге стало бы моим паспортом к жизни миллионера, поэтому я посвятил себя тому, чтобы заставить их тикать.

Работать с Джей Би было легко. Он просто хотел, чтобы аудитория слушала его истории и шутки, и, по правде говоря, обычно их было приятно слушать. Он хотел услышать о жизни в Восточном Лондоне, о пуховых подушках в DFS и выходных с моим отцом, наблюдающим за тем, как Orient играет вничью 0:0 с Dagenham and Redbridge на выезде в снегу. С Рупертом было сложнее. Вскоре я узнал, что Руперту ничего не нравится больше, чем то, что я ошибаюсь. На самом деле Руперту нравилось не то, что я ошибался, а то, что я ошибался, а потом полностью и основательно принимал вину за это, безоговорочно и преданно извинялся, а затем собирал свой запас и стоически смотрел вдаль, абсолютно твердо решив стать лучшим человеком. Руперту это так понравилось, что я стал часто повторять это, и я решил ошибаться гораздо чаще, чем когда-либо был прав.

После утренней работы я предлагал всем пообедать, ведь в первый день мне это очень понравилось. Каждый трейдер получал что-то из своего ресторана, и убедиться, что все заказали правильно, да еще и отнести все это в офис, было нелегко, но это был простой способ продемонстрировать базовые способности и надежность, и по сей день я убежден, что это была моя самая важная роль за ту неделю работы. Поначалу я сомневался, стоит ли следовать приказу Руперта хранить всю мелочь, но он был произнесен с такой ослепительной, обжигающей силой, что я почувствовал, что у меня просто нет другого выбора, кроме как сделать это. Через пару дней Калеб заметил, что эти обеды становятся все дороже, а сдача не возвращается, но, сказав это, он посмотрел на меня так, словно я был его первенцем или кем-то в этом роде, и я понял, что каким-то невероятным образом то, что я делаю, должно быть правильным. Странная это публика, подумал я про себя. Я зарабатывал около 20 фунтов в день.

В случайных разговорах я начал выуживать из информацию, которая помогала мне расставлять людей по местам. Я узнал, что Калеб в свои двадцать восемь лет был самым молодым управляющим директором на торговой площадке (я понятия не имел, что такое управляющий директор, или "MD", но это явно было очень важно) и был переведен на должность главы лондонского отдела совсем недавно, после успешной карьеры в Citi в Японии. Я узнал, что Билл, молчаливый, серебристоволосый скаузер в углу, был нанят за большие деньги из "Галифакса" несколько лет назад, но, к большому огорчению и удовольствию Руперта, совершенно не приносил результатов. Я также узнал, что, в отличие от всех остальных трейдеров, Билл никогда не учился в университете. Возможно, именно поэтому он держал себя в руках.

Во второй половине дня, когда обычно было гораздо спокойнее, Калеб заходил в мой угол, проверял математику и впечатляющую раскраску моей электронной таблицы, а также комментировал мои формулы. Калеб получил экономическое образование в Стэнфордском университете в Америке и, как следствие, был ближе всех ко мне. Он говорил на языке математики, цифр и формул, но почему-то никогда не уступал мне в обаянии. Калеб хотел, чтобы я быстро уловил логические и математические связи и теоретические принципы работы продуктов на столе. В кои-то веки это соответствовало моей реальной подготовке. Из всех людей, с которыми я общался на торговой площадке, Калеб был единственным, кто, как мне казалось, действительно мог видеть мое лицо "я все понимаю". Вы каким-то образом чувствовали, что он знает, что вы знаете и чего не знаете. Вы чувствовали, что он действительно знает вас.

На столе был еще один трейдер, который полностью понимал, что