Джо Караганис - Медиа-пиратство в развивающихся экономиках Страница 38

Тем не менее, числа, рассчитанные BSA, могут рассказать действительно убедительную историю. С нормой 35 % ЮАР обладает одной из самых низких объявленных норм пиратства делового программного обеспечения в развивающихся странах. Согласно тем же отчетам, норма пиратства в 2009 году составляла 67 % в России, 60 % в Мексике и 56 % в Бразилии. Норма ЮАР также ниже, чем во многих европейских странах: в Греции, например, 58 %, в Италии 49 %, в Испании 42 % и во Франции 40 % (BSA/IDC 2010). В других африканских странах доля пиратского программного обеспечения обычно превышает 80 %.

Тем не менее, представители BSA продолжают настаивать на антипиратских мерах. Согласно бывшему председателю BSA в ЮАР Стефану Ле Ру (Stephan Le Roux): «Пиратство программного обеспечения бушует [в ЮАР] во всех секторах бизнеса, включая финансовый сектор, технологические и производственные компании. Это сказывается на их эффективности и безопасности их данных, а также на нашей экономике» (Mabuza 2007). В данном контексте даже глобальный экономический спад стал доводом к дорогому лицензированию программ. Как творчески убеждает Alaister de Wet — сегодняшний председатель BSA: «В эти нестабильные экономические времена жизненно необходимо, чтобы компании не сглаживали углы и не использовали нелицензированное программное обеспечение, поскольку это усилит пагубное влияние на их бизнес, потребителей, а также местную и общемировую экономику» (Manners 2009). Это и есть BSA на автопилоте.

Музыкальный рынок ЮАР ничтожно мал и в 2009 оборот составлял всего 120 миллионов долларов, примерно поровну разделенных между международной продукцией и местной южноафриканской энергичной музыкой (IFPI 2010). Рынок также необычен низким темпом перехода на CD диски, связанным с влиянием социально-экономического и расового деления потребителей с точки зрения освоения технологий. В результате ЮАР обладает внушительных размеров рынком кассет на протяжении начала 2000-х, основанном на устаревшей инфраструктуре дешевых радио и кассетных исполнителей. Согласно RiSA — южноафриканскому отделению Международной Федерации Фонографической Индустрии (IFPI), еще в 2007 продажи кассет составляли 35 миллионов рэндов (5 миллионов долларов) — это на 75 % ниже уровня 1998 года, но все еще составляет значительную часть канала распределения в бедных и сельских сообществах из-за своей низкой цены (Durbach 2008). Продажи CD со своей стороны продолжали расти в течение 2007, что было редким исключением при глобальном снижении популярности формата с 2004 (IFPI 2010).

Согласно последним цифрам по ЮАР, предоставленным RIAA (с 2006), потери США составляли минимальную долю музыкального рынка. RIAA сообщает о 8 миллионах долларов убытков в 2004 и 8,5 миллионах в 2005. Представители RIAA отмечают, что эти убытки не эквивалентны розничным продажам, а наоборот, занижены для отражения того факта, что «норма замещения» между пиратскими и легальными продажами меньше единицы. Также как и в других отраслевых группах, RIAA не объясняет, каким образом были получены эти цифры; также как и RiSA не комментирует, каким образом проводятся потребительские исследования.

Более поздние цифры, предлагаемые RiSA, говорят об изменении метода и очевидной попытке избежать сложностей с эффектом замещения. Новые данные RiSA делают различие между «уличной» и розничной стоимостью пиратских материалов. В течение 2009 RiSA оценила «уличную» стоимость пиратских продаж музыки в 6,2 миллиона долларов, а эквивалентную розничную стоимость в 30,2 миллиона долларов, не уточняя, на что именно приходятся эти «потери».[102] Если говорить о физическом продукте, RiSA в своих отчетах утверждает, что около 65 % приходится на местную музыку.

Несмотря на то очень скудное количество какой-либо еще опубликованной информации об общем объеме или влиянии музыкального пиратства в ЮАР, этот топик полностью отражает общественное отношение — не в последнюю очередь благодаря усилиям местных музыкантов. После нескольких новых отчетов в 2004 и 2005 о давних великих музыкантах, умерших в нищете, RiSA вместе с музыкальными группами начали новые кампании против музыкального пиратства. Наиболее обещающей из них была Операция Дудула — недолговечное антипиратское движение, организованное местными записывающимся артистом и поэтом Мзвахе Мбули (Mzwakhe Mbuli), который обладал поддержкой отрасли вплоть до распада в результате обвинений в склонности к самоуправству (смотри более полное обсуждение далее в данной главе).

Южноафриканская Федерация по борьбе с кражей авторских прав (SAFACT) представляет интересы как кинокомпаний, так и фирм, производящих видеоигры, и является одним из немногих международных отделений Ассоциации Развлекательного Программного Обеспечения (ESA), основанной в США. При поддержке ESA SAFACT участвовала в достаточно широком диапазоне потребительских исследований и действий по принуждению к соблюдению закона в конце 1990-х и начале 2000-х, начиная с первой зарегистрированной конфискации пиратского диска PlayStation в 1998.

В 1999 SAFACT начал широко освещаемую в прессе «войну» против пиратских видеоигр, заключавшуюся в серии рейдов на пиратских торговцев и дистрибьюторов. Кейптаун и Митчел Плэейн (Mitchells Plain) (городок с низкий уровнем дохода) находились в центре данных действий, т. е. ранее описывались как «центр пиратства» в ЮАР, а позднее как «пиратская столица ЮАР» (IOL 1999). Кажется, что эта война, наконец, подошла к концу. Несмотря на заявление IIPA в 2007 о том, что импорт «пиратского развлекательного программного обеспечения из Юго-Восточной Азии продолжается, в особенности из Малайзии» (IIPA 2007), не появлялось никаких новых данных о пиратском развлекательном программном обеспечении в ЮАР с 2001 — последнего года, когда ESA проводили исследование. В 2009 мы не смогли найти никаких пиратских видеоигр на рынках Нурд/Плейн (Noord/Plein), Брумы (Bruma) или Фордсбурга (Fordsburg) — главных блошиных рынках Йоханнесбурга, на которых обитали торговцы пиратскими CD и DVD. Наш вывод — во многом разделяемый ESA, но все еще удивительный в ЮАР с малой полосой пропускания — таков: пиратство видеоигр переместилось в онлайн и, во-вторых, в неформальные сети распространения между друзьями и местными игровыми сообществами.

Как и в других развивающихся странах, похоже, что мнения геймеров в ЮАР по поводу подобного поведения расходятся. По результатам нашего неформального исследования обсуждений игрового пиратства на форумах MyBroadband.co.za (популярный интернет провайдер) и других сайтах можно предположить, что игровые компании в глазах их потребителей стоят значительно выше, чем музыкальные и кинокомпании, чьи продукты, рыночная практика и тактика принудительного применения вызывают больше критики. Сочетание большого количества нововведений в играх и очень медленного появления на рынке премиум консолей и игровых сервисов в ЮАР способствует пониманию аргументов за коммерческие инвестиции, важности легальных рынков и, следовательно, защиты контента. Большинство главных продавцов консолей и издателей игр практически игнорировали южноафриканский рынок два последних десятилетия, рассматривая его малый размер и удаленность (а также преобладание дешевых систем и игр PlayStation 1 и 2), как препятствия к входу на рынок.[103] В отличие от других полностью объединенных рынков, таких как рынок фильмов, эта нехватка проявляется среди богатых потребителей, которые в противном случае могли бы позволить себе эти товары, и питает множество неофициальных форм параллельного импорта. В то время как ЮАР все более интегрируется с глобальными игровыми рынками, данная динамика вызывает довольно серьезные споры по поводу пиратства внутри игровых сообществ со своими доводами у обеих сторон оппозиции.

Тем не менее, реалии международного ценообразования и внутреннего уровня доходов накладывает практическое ограничение на эту двойственность. Начиная с конца 2009, Боги войны (Gods of war) (PlayStation 2) и Halo 3 (Xbox 360) продаются онлайн на R274 ($39) и R400 ($57) на Kalahari.net — оба выше своего уровня продаж в США. Как и игроки из других стран со слаборазвитыми местными изданиями и сетями распределения, южноафриканские потребители часто делают заказы на иностранных сайтах, которые предлагают более широкий выбор и низкие цены, чем местные продавцы — даже после расходов на международную доставку. Этот созданный потребителями сектор вынужденного параллельного импорта в игровом программном обеспечении не имеет реального эквивалента в индустриях музыки и фильмов.

Во всей ЮАР работает меньше ста кинотеатров — абсурдно малое количество для страны с сорока семи миллионным населением, хотя это и не такое уж необычное соотношение.[104] За последние пятнадцать лет две компании — Ster-Kinekor и Nu Metro — стали главными игроками на рынке показа фильмов, а также лицензировании домашнего видео и видеоигр. В 2009 две эти компании обладали семидесяти восемью южноафриканскими многозальными кинотеатрами с общим числом более семисот экранов. Оставшимися кинотеатрами владеет небольшое число намного меньших по размеру компаний, таких как Avalon Group, и несколькими владельцами отдельных кинотеатров.