Сергей Зверев - Тайное становится явным

Сергей Зверев

Тайное становится явным

Из записи допроса. 11.07.20.. г. 6.30 утра.

– Слишком рано, спать хочу… Это что за «ежовщина», господа?

– Вы понимаете, Дина Александровна, что совершили акт измены?

– Как вы смешно выражаетесь, молодой человек, – акт измены… Да вы сущий златоуст. Меня, к вашему сведению, зовут Любовь Александровна Ушакова, и я не понимаю, о чем вы так витиевато… И чем, собственно, вызвано ваше стремление в три часа ночи…

– Вас зовут Дина Александровна Красилина. Давайте забудем про липовые имена и клички. Или еще лучше – оставим их нашим друзьям из тайных обществ. Вы обвиняетесь в намерении покинуть страну в момент исполнения служебных обязанностей.

– Вы имеете в виду эти смешные загранпаспорта?

– Естественно. А также в том, что, покинув тайгу, вы не вышли на связь со своим начальством в Иркутске. Вы, похоже, и впредь не собирались, нет?

– Вы не уверены, собиралась я или нет. Так что перестаньте гадать. А мое поведение… Это не есть… акт измены. Моя персона ничтожно мала, и едва ли ее присутствие на рабочем месте живой и невредимой вызовет фурор в рядах работодателей.

– Вы владеете информацией, способной изменить положение дел в стране. Ее сокрытие – не просто государственная измена. Это игра в стане врага, уважаемая Дина Александровна.

– Идите к черту. Это не намеренное сокрытие.

Пауза.

– Охотно допускаю. Хотя не уверен, допустят ли другие. Ладно, бог с ними, другими. Но вы нарушили все существующие инструкции. Вы разделили информацию с посторонними, вы действовали, как сопливая дилетантка, грубо вмешиваясь в работу параллельных структур. После вашего наезда на Эрлиха нам пришлось срочно его брать – хотя не были до конца отслежены связи и механизм как шпионской, так и воровской деятельности. Но он открыто запаниковал. В итоге из-за ваших эгоистических устремлений мы остались в ущербе.

– Я не знала, что вы продолжаете разрабатывать Эрлиха… Хорошо, я совершила ошибку. Каюсь. Но извините, не… акт измены. Я пять лет работаю на вашу организацию, хотя между нами, девочками, говоря, ничем ей не обязана. И все пять лет таскаю вам каштаны из огня. Благодаря моей (в том числе) деятельности была уничтожена лаборатория психологической обработки человека на Горном Алтае. Благодаря моим бессонным ночам была составлена карта распределения «обработанных» чиновников НПФ на ключевые посты в управленческом аппарате, позволившая через четыре года их бесшумно убрать. Благодаря моей, наконец, журналистской деятельности в эмиграции удалось арестовать счета многих высокопоставленных фигур из Национал-патриотического фронта, занимающихся поставками в Европу небезызвестного препарата А-1, и вывести на чистую воду группу Беляева-Казанского, которая намеревалась на выгодных для себя условиях вступить в сговор с представителями финансовых кругов Запада…

Легкий смешок.

– Группа Беляева-Казанского была подставлена самим Орденом – не вы ли принесли нам эту информацию?.. Ладно, простите, Дина Александровна, вас в этом не обвиняют. Никто не умаляет ваших прошлых заслуг и не пытается их опротестовать. Что было, то было. Даже чисто по-человечески мы понимаем: вы устали. Вы встретились с любимым человеком и решили связать с ним дальнейшую судьбу, полностью выйдя из игры. Легкомысленно, но по-людски понятно.

– Где вы держите моих спутников?

– С ними все в порядке. Правда, девочка у вас какая-то нервная, Дина Александровна. Дерется, чушь прекрасную несет…

– А Туманов?

– Туманов спокоен, ведет себя грамотно. Но наши работники на всякий случай уже не подставляют ему свои челюсти. От греха подальше. У лейтенанта Симакова две трещины на скуле, он сильно расстроен. И есть с чего. По наблюдениям медиков даже перелом срастается куда быстрее, чем трещина.

– Простите его, он такой дикий.

– Охотно. Я не Симаков. Вы не волнуйтесь, Дина Александровна, ваших спутников не истязают и не насилуют. Полагаю, в случае примерного поведения им даже не придется идти в камеру.

– Вы заговорили по-другому. Минуту назад вы обвиняли меня во всех смертных грехах…

Новый смешок.

– Вышли мы все из народа, Дина Александровна. И замашки у нас исконно народные. Меняем гнев на милость – как ветер направление…

– Мы находимся у вас второй день. Я рассказала абсолютно все. Почему нам не доверяют?

– Вашим словам доверяют. Не доверяют вашим поступкам. Ваша дальнейшая судьба решается. Она будет зависеть от многих факторов, в том числе и от тех мероприятий, которые мы проведем независимо от вас. А сейчас давайте пройдем в соседнюю комнату – там есть ручка и очень много чистой бумаги, – где вы подробно, до мельчайших нюансов опишете базу и все подслушанные вами разговоры. Особенно нас интересуют люди с именами Александр Николаевич и Алла Викторовна.

– Слишком много писать. Я с вами графоспазм заработаю…

Из записи допроса 11.07.20.. г. 23.55

– Спать пора, черти… У вас что, жены нет или поругались?

– Ваша фамилия – Туманов? Павел Игоревич Туманов?

– Вероятно, да. А также Шумилин, Налимов, Денисов, Князев, Сибиряк, Беркут, а в школе меня еще окрестили Пашей Ластиком – за умение грамотно выскребать двойки из журнала. Спрашивайте по существу.

– Вас идентифицировали по старым фото из дела «Бест».

– Я что, труп – меня идентифицировать?

– М-да, смешно… Вы действительно пару месяцев носили фамилию Князев. Операция в Забайкалье прошла блестяще, как, впрочем, и большинство операций с вашим участием.

– Особенно последняя. Когда при моем непосредственном участии был уничтожен костяк группы Беляева-Казанского, и вы не придумали ничего интереснее, как разнести меня в клочья. Я только не понял – это благодарность или дисквалификация?.. Кстати, еще не поздно. У вас есть прекрасная возможность наверстать упущенное.

– Не вижу смысла. По крайней мере, пока. Вас убивало другое подразделение. Как вы оказались в компании Красилиной?

– Случайно. Когда два человека мечтают встретиться, они непременно встречаются. Это закон. К сожалению, не помню его автора…

– Вы понимаете, что врать нерационально?

– Я понимаю. Мне прекрасно известно, что такое препарат С-5. Я не вру, товарищ…м-м… У вас звание есть? Или вы, прошу прощения, на гражданских хлебах?

– Полковник. Полковник Млечников.

– Хорошая фамилия. Звонкая… Исходя из этого, товарищ полковник, я не собираюсь врать и шипеть гадюкой, а готов ответить на все вопросы и даже дать вам пару деликатных советов. Например, как обустроить Россию… В этой комнате никого не убивали, нет?

– Это комната для допросов. Расстреливают в подвале. Там же цементируют и ставят крест. Вы исчезли из Москвы в октябре прошлого года. Нам нужны письменные показания, где, с кем и как вы провели последующие месяцы. Вам дадут бумагу, ручку. И время. Суток хватит?

– Хватит. Если пожрать дадите. Торчу у вас два дня, понимаешь, за миску водорослей и кусман черняги. Совесть бы поимели – у меня, между прочим, заслуги. В отличие от вас, по отношению ко мне.

– Не будем вдаваться, Павел Игоревич, в технику и специфику. Пианист играет, как умеет. У каждого свой сектор и зона ответственности.

– Хреново играете, уважаемые. Опять профукаете страну. Весь ваш коллективный интеллект только и может латать дыры в бардаке да носиться за миражами. А страна, между прочим, уплывает. В ваших рядах заговорщики… Ах, простите, не так выразился – ВЫ в рядах заговорщиков. Вся деятельность «Бастиона» есть не что иное, как элемент планомерной работы наиболее «продвинутой» части Ордена. Как вам это нравится? «Росгаз» под Орденом, контакты с китайцами – под Орденом… А ваша, собственно, заслуга, я имею в виду зазнаек из «Бастиона», состоит в отстреле зомбированных идиотов из НПФ да в выклянчивании «гуманитарки», которая успешно разворовывается. Да и сами вы, товарищ полковник, – уж не знаю кто такой. Может, и вы один из новых?..

– Умерьте свой пыл, Павел Игоревич. С проблемами внутри организации мы как-нибудь справимся.

– Да хотелось бы не «как-нибудь», а как надо… Ладно, будет трепаться. Тащите хавку.

– А вам больше подойдет смирение. Я удаляюсь, Павел Игоревич, сейчас вам принесут бумагу, кофе, и займитесь, наконец, делом. В шесть утра подадут завтрак, тогда и отдохнете. Апельсинов не обещаю, но, думаю, калорий хватит. О вашей дальнейшей судьбе сообщат отдельно.

– А о судьбе моих спутников?

– Они в порядке. Красилина дает показания, соплячка дерется ногами. Это не вы ее приучили?

– Ее жизнь с волками приучила… Вы гарантируете их безопасность?

– С удовольствием.

– Девочка потеряла отца – крупного чиновника из «Росгаза». С Русаковым были расстреляны некто Раневич, Сынулин и две женщины, их сопровождающие. Компания летела на базу отдыха «Орлиная сопка». Разумеется, ликвидировавшие их люди не сообщат о содеянном родным и начальству. Не могли бы вы об этом позаботиться?