Михаил Нестеров - В бою антракта не бывает Страница 36

– Откуда такое рвение? – Лысенков кивнул Мирошнику, чтобы тот совсем обнажил тело, но затем сам, преодолевая отвращение, проделал эту несложную процедуру.

К этому моменту Лысенков получил инструкции от полковника Симагина и точно знал, гдеименно и в котором часу будет найден труп рецидивиста. Он бы назвал Симагина провидцем, если бы перед этим не прозвучала фамилия генерал-майора Михеева и короткое «выполняйте».

Лысенков играл на приличном уровне. Он хорошо отработал перед подчиненными, сосредоточенно бормоча под нос:

– В первую очередь меня интересуют татуировки, по которым предварительно можно будет судить, является ли умерший Сергеем Викторовичем Каменевым.

Это подтвердилось едва ли не с полувзгляда, так как Лысенков, изучая дело бандита, хорошо знал расположение и тематику наколок.

После этого Николай Павлович заинтересовался пулевыми отверстиями в груди трупа. Рядом с ним, облачившись в медицинские перчатки, уже стоял судебный медик управления. Едва взглянув на ранения, он авторитетно заявил:

– Стреляли уже в труп.

– Это точно? – переспросил Лысенков.

– Сто процентов. Остальные сто покажет вскрытие.

– Из какого оружия стреляли, можешь сказать?

– Ну ты даешь, Палыч! Я даже калибр приблизительно не могу определить. Обычно рана меньше диаметра пули. Могу установить приблизительное время смерти. Судя по всему, Каменева убили примерно пять суток назад. Может, больше.

– Ну хоть что-то... – съехидничал полковник.

– Вот тебе и заложники! – не менее артистично воскликнул Мирошник. – Надо же, так уделать своего похитителя. А направлялся Каменев, судя по маршруту, к брату на кордон.

– Составляй протокол осмотра трупа здесь, потом поедем на место его обнаружения. Вот «восьмерка» подвалила нам работенки!

– Интересно, чем они ему голову отсекли? – не обращая внимание на слова начальника, продолжил старший оперуполномоченный. – Ребяткичас от часу становятся все опаснее. Как бы еще чего не натворили.

– Его можно дактилоскопировать?.. Снимай отпечатки пальцев, – распорядился Лысенков, услышав положительный ответ, – а я подышу свежим воздухом.

По правде говоря, ему после откровенной беседы с полковником Симагиным полегчало. Он подумал, что с обнаружением трупа Каменева работа его по большей части закончится. Особо опасный преступник умер так, как умирают на электрическом стуле: после смерти напряжение сразу снимается. А на заложников можно будет выйти профилактическими средствами. Причем живых найти легче, чем мертвых. Пятьдесят на пятьдесят, что они сами захотят явиться в милицию – об этом Лысенков задумывался не раз. И вот на поверку оказывается, что оперативно-розыскные мероприятия вступают в новую фазу.

Где теперь искать беглецов? И не дай бог, если Мирошник окажется прав: по запарке могут совершить не одно преступление.

Отбросив сигарету, Лысенков обернулся к эксперту.

– Отпечатки пальцев соответствуют отпечаткам Сергея Каменева, – сообщил тот.

– Хорошо, иди.

– Не угостите «Беломором»?

Полковник хмуро оглядел подошедшего майора Страхова, шутка которого показалась плоской, как бильярдный стол. Впрочем, Страхов оперировал его же словами, высказанными с неприкрытой неприязнью к майору: как к сообщнику. Это чувство все еще сидело в Лысенкове, и он демонстративно вытряхнул из пачки несколько сигарет и сунул в протянутую руку майора.

– Думаю, хватит надолго, – недвусмысленно прокомментировал полковник, – ежели, конечно, вы не часто курите.

Страхов громко рассмеялся.

– Ищете пути к примирению? – расшифровал его поведение полковник. – Или пытаетесь оставить о себе хорошее впечатление? Может быть, в стиле: «Вы друг генерала Михеева, и он мне друг».

– Выпланировали устроить засаду в заповеднике. Преступник туда уже не доберется. – Страхов кивнул на здание, где лежало тело Каменева. – А беглецы, если и знают месторасположение Светлого, постараются обойти его стороной.

Страхов, фактически возглавивший отряд наемников, этой фразой, но главное посредством подкинутого на рельсы Каменева, отсек Лысенкова от заповедника. Этому моложавому полковнику было положено знать столько, сколько ему отмерил Михеев.

Страхов продолжал:

– Заповедник Светлый – единственное место, куда беглецы не сунутся. Там брат покойного, которого в ближайшие часы оповестят о гибели Сергея. Причем известие будет носить точечную форму: «Вашего брата порешили беглецы. Отрубили голову, заткнули его глотку его же языком, разрядили в него магазин и рожок. Вот их фотографии». Не я придумал эту форму. Но она стала единственной мерой отсечь новоявленных преступников от обширной зоны заповедника и вернуть их на рельсы. Мы возьмем их на станции либо в поезде.

– Дойдет ли эта информация до беглецов?

– Она давно уже у них в головах. Пусть они не такие стратеги, чтобы понять это, но существуют средства массовой информации, оперативные, почти что открытые каждому сводки.

Лысенков отдал должное этому майору.

«Где ты раньше был с такой-то сообразительностью».

Спустя два часа, когда на Тихвинской остановился грузовой состав и в холодильную камеру мехсекции загрузили наспех сколоченный ящик с телом Каменева, на связь с Константином Романовым вышел его куратор – полковник Евгений Пахомов.

– Возвращайся в Москву, Костя. По каналам МВД прошло сообщение: неподалеку от станции Тихвинская обнаружен труп. Особые приметы, татуировки на теле и прочее говорят: труп принадлежит Сергею Каменеву. Что касается главного свидетеля – Ирины Андриановой. В СМИ уже прошла информация о том, что Сергей Каменев был убит своими сообщниками – именно в таком контексте. По ТВ в очередной раз показали фотографии наших беглецов, а также труп Каменева. Жуть. Наша оперативная группа пришла к выводу: беглецам опасно приближаться к заповеднику. У нас есть предложение. Останься там еще на пару деньков, отдохни...

2

Послеобеденные планы Андрея были нарушены. Во-первых, испортил настроение главный лесничий, связавшись с подчиненным по рации и сообщив, что неделю проведет в Хабаровске, а за себя оставляет помощника. Понятно, невесело усмехнулся Каменев. Считай, старик откровенно вешает на него блатных с ружьями.

Андрей закончил связь и снял наушники. С минуту тупо смотрел на красную лампочку-индикатор стационарной радиостанции. Из ступора его вывел голос гостя.

– Хорошая машина.

– Ага, – недружелюбно отозвался лесничий, все еще находясь под впечатлением разговора с начальством. – Связь надежная и постоянная. И вот что удивительно: безотказно и круглосуточно ловит не волны, а меня.

Романов со знанием дела кивнул. Такие станции действительно ценятся среди профессионалов; и Андрей правильно заметил: безотказная. Имеет автономное питание от аккумулятора – это на случай перебоев с электричеством.

Каменев перехватил взгляд Романова.

– Разбираешься в технике?

– Немного. – Его взгляд упал на рацию, выпускаемую под маркой «Багратион».

3

Заботин потряс девушку за плечо:

– Проснись, слышишь?

Ирина открыла глаза. Стряхивая с себя остатки сна, она какое-то время видела перед глазами скуластую физиономию. Постепенно теряя резкие очертания, она превратилась в озабоченное и надоевшее лицо Игоря.

– Ты кричала во сне, – отрапортовал Заботин, столкнувшись с ее недовольным взглядом.

– Не храпела же...

– Что снилось?

– Сначала скажи, что я кричала.

– Какого-то чучмека по имени звала. Гурари или Дурели, что ли, не разобрал.

Дамир Гурари!

Черт возьми. Вот уж не ожидала, что адвокат будет ей сниться.

А сон был не таким уж и плохим. Хотя начало оставляло желать лучшего: она не успела обзавестись другим дезодорантом.

...От нее исходит цветочный запах дешевого парфюма. Она склоняется над столом и обращается к розовощекому парню:

«За последние дни я совсем огрубела. И если эта мразь, этот кретин не примет меня сию же минуту...»

«Что за шум?» – раздается позади красивый баритон.

«Где я слышала этот голос?.. Ах да, у меня в квартире, возле кровати...»

«Прошу!» – адвокат с готовностью, словно давно ожидал гостью, поводит холеной рукой.

Она входит в кабинет, в большом зеркале видит свое отражение: волосы мокрые зачесаны назад, джинсы в крови, блузка порвана. Видит позади Дамира и слышит его голос:

«Кончились деньги? Негде взять на бутылку? Честно говоря, в таком виде вы мне нравитесь».

«Кончай балаган! Я только что с ПОЕЗДА!»

«Выпьете? Я налью. Немного».

Она ложится на пол и подтягивает под себя ноги.

«Не смотри на меня так, я устала, я очень устала»...

Вот и здесь, за тысячи километров от «остального мира», она уходила в лес, пахнущий зверьем и болотными испарениями, уединялась на песчаной косе и смотрела на бескрайнее море. Считала волны – порой до тысячи. Причин ненавидеть Дамира Гурари – столько же. А ей на миг показалось, что он проникся к ней жалостью, связался с каким-нибудь большим военнымчином. Но нет... Он просто оборвал связь. Онмастер обрывать связи.