Тони Рейнольдс - Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник)

Тони Рейнольдс

Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник)

Tony Reynolds

The Lost Stories of Sherlock Holmes

© Tony Reynolds, 2010

© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ЗАО ТИД «Амфора», 2013

Предисловие

После смерти моей бабушки, Эммы Мэри Рейнольдс (урожденной Уотсон) из Незерфилда в Сассексе, моему отцу перешли во владение три кованых сундука с бумагами. Он попросил меня просмотреть их содержимое. Взломав замки (ключи были давным-давно потеряны), я обнаружил в сундуках бумаги Джона Х. Уотсона, доктора медицины, который приобрел широкую известность как друг и биограф Шерлока Холмса.

Это были самые различные бумаги, и некоторые представляли интерес не только для семьи – в том числе записки о множестве дел, в расследовании которых доктор Уотсон помогал Шерлоку Холмсу. В основном это были заметки, по какой-то причине так и не получившие литературного воплощения, но попадались и неопубликованные рассказы.

Думаю, кое-какие из этих историй доктор Уотсон по размышлении счел недостаточно интересными для широкой публики. Однако по большей части им руководило, как явствует из текста рассказов, желание сохранить в тайне факты, оглашение которых могло быть нежелательно для клиентов и даже повлечь реакцию властей. Порой же скрытности требовали интересы государства.

Поскольку все герои этих историй давно умерли и названные выше причины утратили силу, я отобрал восемь рассказов, которые составили эту книгу. Надеюсь, они прольют новый свет на методы, к которым прибегал в своих расследованиях великий сыщик, а также на помощь, которую ему оказывал его преданный друг и мой предок доктор Джон Уотсон.

Дело о клипере «Матильда Бригс»

Мой друг Шерлок Холмс упорно считает, что мир еще не готов к истории о клипере «Матильда Бригс» и об ужасном существе, гигантской крысе с Суматры. И тем не менее он позволил мне эту историю записать и даже освежил в моей памяти некоторые детали. Наблюдая, какими темпами наука изменяет нашу жизнь в эти последние десятилетия девятнадцатого века, я пришел к убеждению, что скоро наступит время, когда описанные здесь загадочные явления будут до конца поняты и наши ученые смогут справиться с опасностями, о которых я должен тут рассказать.

Как-то холодным ноябрьским вечером, как мне помнится, мы с Шерлоком Холмсом по обыкновению сидели у камина в доме 221b по Бейкер-стрит и, попивая портвейн, вспоминали наши приключения.

– Для меня, Уотсон, дни становятся длиннее, хотя на самом деле они все короче, – пожаловался мой друг. – Последние полгода мне попадалось мало дел, которые требовали бы умственного напряжения. Даже вы с вашей знаменитой способностью придавать нашим расследованиям сенсационный характер ничего не смогли выжать из такого никуда не годного материала. Я чувствую, как мозги мои ржавеют от тумана и сырости, пока я здесь маюсь от безделья.

– Ну-ну, Холмс, – произнес я нарочито грубоватым тоном, опасаясь, как бы его не одолела черная меланхолия. С ним это часто случалось, если его поразительные способности не находили применения, и тогда он прибегал к сомнительному утешению – инъекциям кокаина. – Несколько недель отдыха пойдут вам только на пользу. Кстати, почему бы вам не использовать их для работы над реактивами, позволяющими обнаруживать пятна крови? Разве вы не говорили, что исследования Гарвея доказывают…

Тут меня прервали донесшиеся с лестницы тяжелые шаги: какой-то грузный человек взбегал вверх по ступенькам. Судя по негодующим восклицаниям миссис Хадсон, она следовала по пятам за неизвестным посетителем.

– Ого, Уотсон, – сказал мой друг, резко выпрямившись в кресле, – быть может, этот достойный моряк предложит нам достойную внимания загадку? Несомненно, он считает свое дело не терпящим отлагательства.

– Моряк?

– Ну конечно, Уотсон. Ритм его шагов подсказывает, что он привычен к морской качке. И он, несомненно, плавает на торговом судне… Войдите! – пригласил он в ответ на громкий стук в дверь. – Да, на торговом, поскольку мы вправе ожидать большей выдержки и невозмутимости от тех, кто принадлежит к нашему доблестному военно-морскому флоту и лицом к лицу встречается с врагами ее величества.

Между тем моряк уже предстал перед нами. Это был человек зрелого возраста, с загорелым морщинистым лицом – особенно много морщинок залегло у глаз, оттого что он годами напряженно вглядывался в дальний горизонт. Голубая форма его хотя и успела изрядно выцвести, была чистой и отутюженной. Я заметил эполеты, свидетельствовавшие о чине помощника капитана.

– Мистер Холмс? – неуверенно проговорил он, переводя взгляд с одного из нас на другого. – Мне нужно немедленно поговорить с мистером Холмсом.

– Это я, – ответил Холмс. – Пожалуйста, присядьте в это кресло и расскажите, чт́о вас сюда привело. Благодарю вас, миссис Хадсон, – сказал он, когда в дверях появилась эта леди. Она запыхалась, и щеки ее горели. – Мне очень жаль, что вам причинили неудобство, но у нашего клиента неотложное дело. Разумеется, только убийство, – добавил он, снова повернувшись к моряку, – могло заставить человека в вашем чине прибыть сюда лично, да еще в такой спешке.

Миссис Хадсон кивнула в ответ и удалилась, явно выведенная из равновесия столь бесцеремонным вторжением в ее дом.

– Два убийства, мистер Холмс, – мрачно произнес моряк, усаживаясь в кресло, – да еще и людоедство в придачу.

– Боже мой, какое несчастье! – воскликнул Холмс, изо всех сил стараясь скрыть свой восторг. – Пожалуйста, изложите нам все факты и, будьте так любезны, начните издалека, с того, что предшествовало упомянутым вами событиям.

– Непременно, сэр. Меня зовут Питер Боумен, и я первый помощник капитана «Матильды Бригс» из Бриксема. Месяц назад мы отплыли с Суматры, приняв на борт груз красного дерева и копры. Капитан, мистер Блейк, является также владельцем судна. Мы занимаемся перевозкой грузов и плаваем в Желтое, Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря, если подворачивается выгодный фрахт.

Когда мы на сей раз поставили судно в док в порту Пананг на Суматре, в первый же вечер на борт поднялся один китаец, некий мистер Ли. Капитан Блейк его ожидал, хотя не поставил меня об этом в известность, и они провели пару часов в капитанской каюте. На следующий вечер капитан отпустил всю команду на берег, сказав, что сам будет нести вахту. По возвращении рано утром я узнал, что груз мистера Ли уже на судне и что китаец отправляется вместе с нами в Лондон.

– Капитан всегда так печется о благе своей команды, что позволяет ей напиваться в портовых кабаках, пока сам несет вахту на судне? – как бы между прочим осведомился Холмс.

– На самом деле нет, сэр. Он всегда был суров. Да, капитан Блейк был строг, и дисциплина на судне поддерживалась неукоснительно.

– Вы сказали «был». Должен ли я понимать это так, что он стал одной из жертв?

– Да, сэр. Но это случилось позже, когда мы находились возле мыса Доброй Надежды…

– Нет, мистер Боумен, пожалуйста, вернитесь к началу. Мне не следовало вас перебивать. Продолжайте ваш рассказ с того самого места, где остановились. Вы сказали, что мистер Ли что-то погрузил на судно. Можете уточнить, что это был за груз?

– Не могу сказать точно, сэр. Он был уже на борту, когда я вернулся из увольнения на берег. В трюм погрузили около двадцати тяжеленных бочек. Когда я спросил капитана, что в них, он ответил, что это какая-то руда. Я не стал больше расспрашивать: капитан не любил, когда мы совали нос не в свое дело. А мистер Ли вообще ни с кем и словом не перемолвился.

– Да, это характерно для китайцев. Пожалуйста, продолжайте.

– Обратное путешествие не было удачным, сэр. Не то чтобы что-то пошло не так, но, понимаете, всем нам было как-то неуютно, да еще этот китаец все время болтался рядом. И никому из нас не улыбалось спускаться в грузовой трюм. Правда, там особенно нечего было делать, но оттуда вроде чем-то разило, и нам это не нравилось.

Мы были в плавании уже три недели и как раз собирались обогнуть мыс Доброй Надежды, когда погиб капитан. В ту ночь штормило как никогда. Я нес вахту на палубе и боялся, как бы древесина, которую мы перевозили, не сдвинулась с места и чего-нибудь не повредила в трюме. Капитан находился в рубке. В непогоду он обычно сам стоял у штурвала. Наверно, никому не доверял свое судно, и правильно делал. Итак, я взял фонарь и спустился вниз проверить. Казалось, все было в порядке, и я вернулся на свой пост. И вдруг нас накрыло волной. Меня чуть не смыло за борт, а я недолго бы продержался в воде при таком шторме. Раздались вопли – это на палубу высыпала вся команда. Боцман Питерс встал к штурвалу и вернул судно на прежний курс.