Энн Грэнджер - Секрет миссис Смитон Страница 32

Нет, не всегда. Однажды, очень давно, безумный любовный роман чуть было не разрушил всю ее жизнь. Это было задолго до того, как в ее жизни появился Алан.

Она открыла глаза. Свежий ветерок залетел в этот угол сада и взъерошил ей волосы. Внезапно ей захотелось уйти отсюда. Она чувствовала, что не имеет права сидеть здесь, ведь она не собиралась покупать этот дом, только притворялась, что собирается. Нечего превращать этот сад в общественный парк, Оливия Смитон не одобрила бы этого.

Мередит поднялась и побрела обратно тем же путем, что и пришла. Через решетчатые ворота ей было видно, что дорога совершенно пуста — похоже, что Алан все еще у доктора.

Не желая возвращаться на скамейку, она направилась к обнесенному изгородью огороду, но там было очень жарко, видимо, воздух застоялся в огороженном пространстве. Мередит прошла через калитку на луг. Это место открытое, наверное, и свежий ветерок там дует. Но ветра не было и там: на лугу было все так же жарко и душно. Солнце стояло еще высоко, и растущий почти посредине луга старый каштан практически не давал тени.

Но кто-то все-таки облюбовал это место, чтобы посидеть под деревом. Она не видела, кто именно это был, потому что человек сидел с другой стороны каштана, прислонившись спиной к стволу. Она видела только одну вытянутую ногу и одну руку, голую руку, которая висела неподвижно, так что пальцы лежали на траве.

Мередит уже хотела повернуться и уйти, но в этот момент произошло нечто непонятное. Раздался шум крыльев, и черная ворона взлетела, как ей показалось, с колен сидящего человека. Тревожно каркая, она устроилась в ветвях старого дерева. Тут же за ней последовала другая.

Холодный пот тонким ручейком заструился между лопаток, сердце Мередит сжалось от нехорошего предчувствия: что-то здесь не так. Ворона, конечно, птица наглая, она может подойти очень близко, думая, что человек спит, но сидеть у него на коленях никогда не станет, если только… Вороны ведь едят падаль.

Да вот, убеждала она себя, не может быть. А вдруг все-таки? Нога и рука были по-прежнему неподвижны. Ну, а если он спит или ему плохо? Она с трудом заставила себя подойти поближе.

Голая рука сильно загорела и густо поросла темными волосами, а нога была в штанине, очень похожей на рабочие брюки. В воздухе слышалось какое-то странное жужжание, словно целая армия насекомых роилась где-то неподалеку.

Нога и рука, очевидно, принадлежали Эрни Берри, но это не мог быть Эрни Берри, не просидел же он здесь два дня?! Мередит постояла, собираясь с духом и борясь со все нараставшим страхом, потом решилась и обошла дерево, чтобы увидеть сидевшего под ним человека.

Едва она приблизилась к старому каштану, как черная туча насекомых сорвалась с верхней части туловища Эрни и, сердито жужжа, повисла в воздухе над его…

— О, Господи, Боже ты мой! — прошептала Мередит.

Не над головой, потому что головы у Эрни не было, были его крепкие рабочие ботинки, ноги в грубых брюках, грязная майка, которая в этот раз была еще грязнее из-за черных засохших пятен, мускулистые руки и широкие, волосатые плечи. Но там, где должна была быть голова, не было ничего, ничего над тем, что осталось от шеи, только почерневшее месиво из жил, сосудов и мяса, в котором деловито рылось несколько самых смелых зеленых мух, да несколько ос кружили и пикировали, как истребители, на цели внизу.

Мередит отвернулась, ее просто вывернуло наизнанку: салат и пирог с курицей моментально оказались на траве.

Глава четырнадцатая

А посреди этой долины, под скалой, голова и лик дьявола, зрелище жуткое и безобразное.

Миссис Барнетт открыла дверь, держа в руке пластмассовую бутылочку из-под детского питания. Увидев Макби, она смущенно воскликнула: «Ой, да проходите, проходите прямо к нему», но после этого куда-то исчезла, предоставив ему самому разыскивать дорогу.

В доме еще сильнее, чем утром, пахло вареными овощами. Наверное, это означало, что приготовление обеда подошло к концу. Следуя направлению, в котором миссис Барнетт ткнула пальцем, и своим инстинктам, Макби вскоре очутился в кабинете. Доктор Барнетт, протягивая широкую ладонь, шагнул ему навстречу.

— Жена сказала, что вы придете. Присаживайтесь! Чем могу быть полезен?

Он принадлежал к числу тех счастливых людей, которые всегда производили на окружающих впечатление крепких телом и бодрых духом, причем даже тогда, когда в действительности такими не являлись, и чей возраст определить было практически невозможно. Его круглое мальчишеское лицо, написанное на нем добродушие и непосредственные манеры позволяли предположить, что он молод, однако Макби пришел к выводу, что доктор несколько старше, чем кажется на первый взгляд, пожалуй, ему лет тридцать пять или даже чуть больше — он лет на десять старше своей жены. Исходя из жизненного опыта Алан знал, что врачи такого типа пользуются успехом у многих пожилых дам, которые отождествляют их со своими детьми или даже внуками.

Как полицейскому, Макби часто приходилось убеждаться, что этот факт может иметь большое значение. Такой милый молодой врач, адвокат, агент по продаже недвижимости, финансовый советник, сосед, сын соседа очень часто в конце концов оказывается не достойным доверия пожилого человека.

Он представился и, как мог, объяснил причину своего визита.

— Вы понимаете, что официального расследования, как такового, нет, но кое-кто весьма обеспокоен некоторыми аспектами последних событий. Так как я оказался здесь, то согласился заняться этим делом. Вообще-то я в отпуске, но нехватка людей, знаете ли…

Такой взывающий к сочувствию подход оказался верным. Реакция Барнетта была именно такой, на какую и рассчитывал Макби.

— Не повезло вам, старина. В этом наши профессии схожи. Со мной всегда то же самое. Только выберешься куда-нибудь в отпуск, так сразу у кого-то в гостинице случается сердечный приступ или солнечный удар, или кто-то хватит лишнего. Опомниться не успеешь, как управляющий уже стучит в дверь и спрашивает, не возражаю ли я? Черт, конечно, возражаю, но такая уж у нас работа, — он рассмеялся.

Где-то в недрах дома заревел ребенок. Макби автоматически отметил, насколько непохожи друг на друга добродушный весельчак доктор и его озабоченная жена, отмстил убогость обстановки у них в доме, при этом доктор, видимо, совсем неплохо зарабатывал. Конечно, у Барнетта молодая семья, но все-таки он был, что называется, стеснен в средствах. Или он тратил много денег на что-то другое, например, в отпуске, о котором он только что вспоминал, или, учитывая, что он намного старше жены, у него раньше была другая семья. Может быть, ему приходится содержать еще один выводок своих детей и бывшую супругу.

«Человек такого типа, которому нужны деньги, личный врач одинокой старухи… Хмм», — подумал Макби, а вслух сказал:

— Как я понимаю, вы были врачом миссис Смитон?

Барнетт кивнул.

— Да, она была одной из моих пациенток. У меня есть еще парочка подобных старушек в округе. Оливия поселилась здесь довольно давно, но не захотела связываться с национальной медицинской страховкой, предпочла лечиться частным образом.

— Дорогое удовольствие, а часто ли она болела?

— Нет, здоровая была, как блоха. Вот только с ногами у нее была беда. Подозреваю, что там имело место смещение тазобедренного сустава. Я все собирался предложить ей что-нибудь предпринять, но вот видите, как получилось… — он развел руками.

— Вас вызывали засвидетельствовать факт смерти? Вы были первым, кто ее осматривал?

— Да, так все и было. Ее нашла Джанин Катто, которая работала уборщицей у Оливии, она-то и прибежала за мной. Как показал осмотр, Оливия уже довольно давно была мертва, тело успело окоченеть. Весь уик-энд мы ее не видели, но тут ничего необычного не было — она редко выходила из дома.

— Простите, что спрашиваю, доктор, но вы сдвигали тело с места, когда производили осмотр, чтобы подтвердить факт смерти?

Барнетт покраснел и надулся, как индюк.

— Ну конечно же, нет! Говорю же вам, никаких сомнений в ее смерти не было. Естественно, мне пришлось взять ее руку и повернуть в процессе осмотра голову, но я сразу же восстановил статус кво.

— Она лежала на спине или на животе?

— На боку: одна нога вперед, другая назад, причем на одной ноге не хватало шлепанца, Оливия его потеряла. Я нашел его на лестнице, чуть выше, ковер там был смят, перила треснули. Я догадался, что случилось, но ничего не трогал, все оставил, как было.

Я и Джанин сказал, чтобы она ни к чему не прикасалась, это ведь было важно для следствия.

— Да, вы совершенно правы. — Доктор Барнетт смягчился, но, как выяснилось, ненадолго, а Макби тем временем продолжал:

— Если я правильно понял, для вас в порядке вещей было посещать Оливию, даже если она вас не вызывала. Вы просто заходили проведать ее.