Кирилл Казанцев - Неприкасаемый чин Страница 34

Анатолий Игоревич даже поехал в гостиницу, где она остановилась. Но в номере ее не оказалось. Порочная страсть разъедала душу. Бахрушин в мыслях уже видел, как насилует красавицу. Как заламывает ей руки, таскает за волосы, заставляет унижаться. Желание не находило выхода. Самое удивительное, что прежде он удовлетворился бы чуть ли не первой попавшейся на его дороге девчонкой. Лишь бы она не была проституткой. Лишь бы сопротивлялась. А вот теперь ему нужна была только она — Лора.

Уже поздним вечером Бахрушин ехал с Коляном в свой загородный особняк. Анатолий Игоревич был мрачен и неразговорчив. Сидя на переднем сиденье, он то и дело прикладывался к горлышку бутылки.

— Значит, так, Колян. Заезжаем домой, выгоняешь мой ретролимузин. Ну а дальше все как всегда. Понял?

— Понятно, хозяин, — в голосе Коляна не слышалось радости.

— Не боись, я все проблемы потом утрясу. Пару девок найдем. Я им после забашляю. Молчать будут. Это только с той дурехой осечка случилась.

— Что ж, со всеми бывает, — согласился шофер.

Машина уже выехала за город. В свете фар ярко вспыхивала разметка.

— Погоди-погоди, — Бахрушин опустил стекло.

Впереди в свете фар показалась женщина. Она шла в том же направлении, что и ехала машина. Светлая блузка, юбка до колен, дамская сумочка через плечо на длинном серебристом ремешке. Мягко покачивались бедра.

— Да это же…

Поравнявшись, Колян притормозил, поехал рядом. Бахрушин чуть не по пояс высунулся в окошко.

— Лора…

— Ну я. И что из этого? — не поворачивая головы, поинтересовалась стерва.

— Ты куда из ресторана сдриснула?

— Во-первых, не сдриснула, а просто ушла. А во-вторых, мне так захотелось. Люблю дразнить мужиков.

— А тут чего делаешь?

— Погулять вышла.

Бахрушин, не дожидаясь, пока Колян остановится, выскочил на обочину, схватил Лору в охапку, усадил на заднее сиденье. Сам сел рядом, захлопнул дверцу.

— Гони! — сказал Анатолий Игоревич Коляну.

— Руки-то пока убери, — не слишком сильно оттолкнула Бахрушина Лора и положила свою дамскую сумочку между передними сиденьями.

Объектив миниатюрной видеокамеры, замаскированный под клепку с большой накладкой, смотрел прямо на мужчину и женщину.

— Ну и куда поедем? — покосилась Лора.

— Увидишь.

— Не хочу я никуда с тобой ехать.

Колян уже развернул машину и гнал изо всех сил. Бахрушин навалился на женщину, страстно задышал ей в лицо.

— А ты все равно моей будешь, и на сына не посмотрю. Что там у вас было и сколько раз?

— А ну отстань, идиот, — сопротивлялась посягательствам Бахрушина Лора.

На заднем сиденьи было не так уж просторно, чтобы хозяин химкомбината мог овладеть женщиной силой. Напарница Ларина никак не позволяла ему добраться до основных своих прелестей. Николай поглядывал в зеркальце заднего вида. Он знал, что хозяин не любит насиловать в машине. Ему подавай природу, простор.

— Недолго осталось, — произнес он неопределенно, сворачивая на проселок.

Впереди в темноте блеснуло озеро. Автомобиль замер на лугу, поросшем ивовыми кустами. Вблизи темнел лес.

— Дверцу открой, — прохрипел Анатолий Игоревич, держа извивающуюся Лору.

Николай выбежал из-за руля, распахнул заднюю дверцу. Бахрушин вытащил женщину в расстегнутой, сбившейся одежде из машины. Последнее, что успела сделать напарница Ларина, — это схватить свою сумочку с вмонтированной в нее видеокамерой за серебристый ремешок. Больше всего она опасалась того, что владелец химкомбината начнет ее насиловать прямо возле машины. Ведь на помощь ему сможет прийти Колян. А потому она на несколько секунд стала податливой и, улучив момент, вывернулась из рук Бахрушина и бросилась бежать к лесу.

— Стой, сука! Все равно трахну! — кричал Анатолий Игоревич, бросаясь за ней.

Лора бежала, петляя. Высокие каблуки проваливались во влажную землю. Она остановилась, сорвала туфлю с ноги и с размаху ударила ею Бахрушина в плечо. Шпилька рассекла рубашку, кожу, полилась кровь. Но это лишь распалило насильника. На его лице появилась хищная улыбка, а глаза стали совершенно безумными.

— От меня не уйдешь, — хрипло проговорил владелец химкомбината, проводя ладонью по ране, и потянулся окровавленной рукой к Лоре.

Та успела пригнуться и побежала к лесу. Теперь босиком она передвигалась куда быстрее. Но и Анатолий Иванович не отставал. Он нагнал ее на самой опушке, повалил, принялся задирать юбку, рвать кружевное белье. Бахрушин не понимал, что все это лишь игра со стороны напарницы Ларина, в которую он ввязался.

Сумочка с вмонтированной видеокамерой стояла рядом на траве и все исправно фиксировала, снимая в инфракрасном диапазоне. Так что темнота не являлась помехой для видеозаписи.

Бахрушин наотмашь ударил Лору по лицу. Он знал — обычно это заставляет женщину на какое-то время замереть. И тут же схватил ее за волосы, чтобы вдавить задранную голову в траву. Но тут случилось непредвиденное. Волосы оказались париком. И уже сам Анатолий Игоревич замер в полуиспуге, в полуудивлении, сжимая в пальцах содранный «скальп».

Напарница Ларина на это и рассчитывала. Она тут же что было сил врезала коленом Бахрушину в пах. Затем, высоко выбросив ногу, ударила пяткой в нос. Владелец химкомбината взвыл от боли. Кровь крупными хлопьями полетела в росистую траву. Лора выскользнула из-под насильника, вскочила и принялась наносить ему удары ногой, приговаривая:

— Я, между прочим, белье в дорогих бутиках покупаю, урод. Проституток тебе мало? Получай! — Она еще раз ударила в пах.

Вставший было на колени, Бахрушин распластался по земле и заскулил от боли, захлебываясь текущей из носа кровью.

— Дорого тебе это обойдется. Ох как дорого!

Наконец напарница Ларина прекратила избиение. Плюнула на лежащего в траве Анатолия Игоревича, забросила сумочку через плечо и, как была, босиком, пошла в лес.

Через минуту Бахрушин нашел в себе силы подняться. Он попытался на ощупь определить характер повреждений, но все, что находилось ниже живота, представляло собой единый сгусток боли — не прикоснуться. Матерясь, он принялся собирать выроненные им вещи. Связку ключей, пачку сигарет, зажигалку, портмоне. Вот только мобильник никак не мог найти.

Покачиваясь, прихрамывая, Бахрушин двинулся к машине. Но тут его потерянный телефон дал о себе знать — замигал в густой траве светлячком. Постанывая, Анатолий Игоревич нагнулся, поднял его, поднес к уху, даже не удосужившись посмотреть, кто это ему звонит в столь позднее время. На том конце линии оказался его заместитель Гросс:

— Извините, что так поздно, Анатолий Игоревич. Вы сейчас можете говорить?

— Вообще-то, могу, — прохлюпал разбитым носом Бахрушин.

— С вами все в порядке?

— Более-менее, Боря. Ты порожняк не гони, по делу давай.

— А дело такое. В общем, не телефонный это разговор. Ну да ладно. Разруливать как-то надо. Я тут в пределах сметы, разрешенной вами, людей нанял.

— Опять психиатров психологические портреты рисовать?

— Психологи тут ни при чем. Я решил, что не будет лишним кое-кого под наблюдение взять. И вот что выяснил. Тот мудила, который вашу супругу на конкурс отобрал…

— Линейный продюсер с «Евровидения», что ли? — уточнил Бахрушин.

— Никакой он не линейный продюсер, хоть и документы у него в порядке. Меня не проведешь. На таких должностях с нуля никто не появляется. А о нем в музыкальном мире никто ничего не слышал. Ни один человек.

— Брось, Боря. Не может этого быть.

— Я тоже сначала не поверил. Но, когда мне показали видео с наружной камеры наблюдения, где этот мудила с Лорой, на которую вы глаз положили, мило встречаются и даже целуются, сразу понял — это подстава. Против вас оба работают. Вот только кто их послал — вопрос.

— Лора? С ним? — Бахрушин наморщил разбитый лоб. — Спасибо тебе за информацию, Боря. Отблагодарю. Очень кстати ты позвонил.

— Решил до утра не ждать.

— Правильно, правильно сделал. Теперь можешь отдыхать.

Анатолий Игоревич прервал связь, а затем, немного подумав, набрал номер, оставляя на сенсорном экране кровавые отпечатки…

Лора чувствовала омерзение от того, что совсем недавно ее еще лапал Бахрушин. И она сама это подстроила. Сумочка с видеокамерой, хранившей видеозапись произошедшего, болталась на плече молодой женщины.

— Ну и работенка, — пробормотала она, — но нужно быть справедливой. Ни Ларину, ни Дугину такое не поручишь. От них тут проку мало.

Что именно собирается делать Дугин с записью, на которой документально зафиксировано то, что Бахрушин — насильник, Лора не знала. В организации существовало четкое разделение обязанностей. И лишь у редких агентов Павел Игнатьевич приветствовал самодеятельность.

Руководитель тайной антикоррупционной организации был просто помешан на конспирации и перестраховках. Он не уставал повторять своим агентам на первый взгляд простую истину: