Дэвид Хьюсон - Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

Дэвид Хьюсон

УБИЙСТВО

КТО УБИЛ НАННУ БИРК-ЛАРСЕН?

Non nobis solum nati sumus.

Мы родились не только для себя.

БЛАГОДАРНОСТИ

Превращение эпического детективного телесериала в эпический детективный роман — непростое дело, особенно если учесть, что сюжет разворачивается в стране, в которой я никогда ранее не бывал, в стране, удаленной на миллион миль от теплого дружелюбного климата Италии, где происходит действие большинства моих романов. Я не мог бы взяться за этот проект, если бы не бескорыстная упорная работа многих людей как в Дании, так и в Великобритании.

Сёрен Свайструп, создатель телесериала «Убийство», нашел возможность встретиться со мной во время съемок третьего сезона сериала и поделиться своими мыслями, а затем дал великодушный совет: ориентироваться только на собственные соображения во всем, что касается переноса сюжета с экрана в книгу. Представитель моего датского издателя «Энгстром» Сюзанна Бент-Андерсен, а также неутомимый агент Сёрена Ларс Рингхоф оказали неоценимую помощь, посвятив меня в историю и культуру Копенгагена. Также мне помогало великое множество людей — назвать их всех поименно невозможно — из полиции Копенгагена, городской ратуши и других местных организаций.

В Великобритании мой редактор Триша Джексон и ее коллеги из издательства «Пан-Макмиллан» (все, и мужчины и женщины, — преданные поклонники Сары Лунд) стали для меня постоянным источником советов, предложений и поддержки, так же как и огромное количество фанатов «Убийства» из числа «неофициальных лиц». Отдельно я хотел бы поблагодарить Кейта Блаунта — как за его идеи относительно сюжета, так и за создание текстового редактора для писателей «Scrivener», который дал мне возможность отслеживать все три ветви повествования от начала до конца (не представляю, как смог бы осуществить столь объемный проект без этой программы).

И тем не менее предлагаемая вам новая версия сценария (а это неизбежно должно быть новое произведение, ведь телевидение и книга совсем не одно и то же) создана мной, и только мной.

ОСНОВНЫЕ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Сара Лунд — инспектор отдела убийств

Ян Майер — инспектор отдела убийств

Ханс Букард — начальник отдела убийств

Леннарт Брикс — заместитель начальника отдела убийств

Свендсен — оперативный сотрудник отдела убийств

Янсен — криминалист

Бюлов — следователь прокуратуры

Тайс Бирк-Ларсен — отец

Пернилле Бирк-Ларсен — мать

Нанна Бирк-Ларсен — дочь Тайса и Пернилле

Антон Бирк-Ларсен — сын Тайса и Пернилле

Эмиль Бирк-Ларсен — сын Тайса и Пернилле

Лотта Хольст — младшая сестра Пернилле

Троэльс Хартманн — лидер Либеральной группы и глава департамента образования

Риэ Скоугор — политический советник Хартманна

Мортен Вебер — политический советник и руководитель предвыборного штаба Хартманна

Поуль Бремер — мэр Копенгагена

Кирстен Эллер — лидер Центральной группы

Йенс Хольк — лидер Умеренной группы

Маи Йуль — лидер Зеленой партийной группы

Кнуд Падде — председатель комитета Либеральной группы

Хенрик Бигум — член комитета Либеральной группы

Олав Кристенсен — чиновник департамента образования мэрии

Герт Стокке — чиновник мэрии, администратор департамента охраны окружающей среды, возглавляемого Хольком

Оливер Шандорф — ученик, бывший приятель Нанны

Йеппе Хальд — ученик

Лиза Расмуссен — ученица

Ректор Кох — директор

Рахман аль-Кемаль — учитель, известный как Рама

Хеннинг Кофоэд — учитель

Ханна Майер — жена Яна Майера

Карстен — бывший муж Лунд

Бенгт Рослинг — судебный психолог, жених Лунд

Марк — сын Лунд

Ваги Скербек — друг семьи Бирк-Ларсенов и их наемный работник

Леон Фреверт — таксист, подрабатывающий в фирме Бирк-Ларсенов

Амир эль-Намен — сын владельца индийского ресторана, друг детства Нанны

Йон Люнге — наемный водитель предвыборного штаба Троэльса Хартманна

1

Пятница, 31 октября

По темному лесу, мимо мертвых деревьев, не дающих укрытия, бежит Нанна Бирк-Ларсен.

Ей девятнадцать, она задыхается на бегу, дрожит в тонкой рваной майке, увязая босыми ногами в липкой грязи.

Злобные корни хватают за лодыжки, кусачие сучья рвут бледные руки-крылья. Она падает, карабкается, выползает из отвратительных гнилых луж, пытается остановить зубную дробь, пытается думать, надеяться, спрятаться.

Яркий круглый глаз преследует ее, словно охотник раненую лань. Он медленно приближается широким зигзагом, прорезает насквозь лес Пинсесковен, стоящий на краю пустоши.

Голые серебристые стволы встают из бесплодной почвы, как конечности древних трупов, застывших в последней муке.

Она снова падает, острая боль пронзает тело. Земля исчезает под ней, и ноги летят в пустоту. Молотя руками, крича от страха и отчаяния, девушка проваливается в мутную ледяную канаву, натыкается на камни и бревна, режется об острый гравий. Головой, ладонями, локтями, коленями ловит невидимую твердую землю, ускользающую от нее в темноту.

Стылая вода, ужас — и где-то рядом он…

Тяжело дыша, она наконец выбирается из трясины, вылезает на берег, упирается из последних сил босыми, израненными, кровоточащими ступнями в болотистую жижу.

Чуть дальше на взгорке она выходит к дереву. Последние осенние листья касаются ее лица. Ствол крупнее, чем у соседних деревьев, и, обхватив его руками, она думает о Тайсе — своем отце: высоченном, молчаливом, угрюмом, непоколебимом и стойком, как бастион, готовый противостоять всему миру.

Она обхватывает дерево, цепляется за него, как когда-то цеплялась за отца. Его сила с ней, с ним — ее сила. Больше ничего не было нужно и не будет нужно никогда.

С бескрайнего неба падает низкий вой. Вспыхивают яркие сигнальные огни самолета. Он сбрасывает путы гравитации, покидает аэропорт Каструп, покидает Данию. Его короткое присутствие завораживает и ослепляет. В беспощадном сиянии пальцы Нанны Бирк-Ларсен поднимаются к лицу. Ощупывают рану, что бежит от левого глаза вниз по щеке, открытую, кровоточащую.

Она слышит его запах, чувствует его присутствие. На себе. В себе.

Из неописуемой боли, посреди страха вырастает жаркое и внезапное пламя гнева.

«Ты — дочь Тайса Бирк-Ларсена».

Сколько раз она слышала эти слова в ответ на свои мольбы.

Ты — Нанна Бирк-Ларсен, дитя Тайса, дитя Пернилле, и ты должна убежать от этого монстра в ночи, преследующего тебя через лес Пинсесковен на окраине города — города, в котором на расстоянии всего нескольких бесконечных километров отсюда находится то теплое, безопасное место, что зовется домом.

Она обнимает дерево, как когда-то обнимала отца, обвив руками потрескавшийся серебристый ствол. Короткая маечка заляпана грязью и кровью. Она дрожит, не двигается, убеждает себя, что спасение впереди, за пределами темного леса и мертвых деревьев, среди которых не найти укрытия.

Белый луч вновь пробегает по ней. Это не поток света с брюха самолета, что летит над пустошью, словно огромный механический ангел, и лениво поглядывает, не ждет ли спасения какая-нибудь заблудшая душа.

— Беги, Нанна, беги, — кричит голос.

«Беги, Нанна, беги», — думает она.

Один фонарь направлен теперь на нее, один пылающий глаз. И он рядом.

2

Понедельник, 3 ноября

— Это там, внутри, — сказал коп. — Ее нашел какой-то бездомный.

Семь тридцать утра. Еще не рассвело, падал прямыми ледяными полосами дождь. Инспектор отдела убийств Сара Лунд стояла у стены грязного кирпичного строения недалеко от доков и наблюдала, как мужчины в форме натягивают заградительную полицейскую ленту.

Это последнее место преступления, которое она увидит в Копенгагене. И конечно, дело придется иметь с убийством. К тому же — женщины.

— В здании никого. Мы проверяем квартиры в доме напротив.

— Сколько ей лет? — спросила Лунд.

Коп, которого она едва знала, пожал плечами и утер ладонью дождевые капли с лица.

— Почему вы спрашиваете?

Из-за кошмара, хотелось ей сказать. Кошмара, который разбудил ее сегодня в половине седьмого утра, заставил с криком подскочить на пустой кровати. Когда она встала, Бенгт, милый, чуткий, спокойный Бенгт неслышно ходил по дому, заканчивая укладывать вещи. Марк, ее сын, крепко спал в своей комнате перед телевизором, даже не шевельнулся, когда она, очень осторожно, заглянула в дверь. Этим вечером они втроем должны улететь в Стокгольм. Новая жизнь в другой стране. Назад пути нет. Мосты сожжены.