Лариса Соболева - Месть без права на ошибку

Лариса Соболева

Месть без права на ошибку

© Л. Соболева

© ООО «Издательство АСТ», 2016

1. Утомленный удачей

– Свинья! – Через паузу отец заговорил сдержанно: – Забери бумаги в офисе и мигом ко мне! Если не успеешь к часу… Не успеешь, конечно! Езжай сразу в клуб. В два часа обед. – И папа не выдержал: – Понял, скотина?

– Скотина понял, – вяло ответил он, а ему ответили гудки.

Сергей положил мобилу на полку в ванной комнате, поднял голову и в зеркале увидел…

– Ну и рожа!

Поворачивая голову, обозревал себя с разных ракурсов. Рожа поганая: мешки под глазами (да здоровые), глаза красные, лицо запухшее, а цвет… Хорошо, нос не синий, был бы законченный портрет алкаша.

– Так… Все. Со следующего понедельника бросаю курить и в рот – ни капли. Решено. Ни капли… Хотя бы неделю… Спрятаться от всех, что ли?

На собственную волю уже не рассчитывал. Любуйся собой – не любуйся, рассуждай – не рассуждай, а ехать надо. Сергей достал из кармана куртки антиполицайчики, бросил в рот несколько крупинок: десять минут – и алкоголь можно будет обнаружить только в крови. Рожа, правда, останется без изменений, но реакция улучшится. Да здравствуют японцы! Теперь – в душ.

Через полчаса он выезжал из гаража. Черт, забыл дома сигареты. Не возвращаться же! Купит по дороге в кафе, а с понедельника – новая жизнь. Сегодня подписывается договор, естественно, придется «обмыть». А когда выпиваешь – воля слабеет, значит, в зубах будет сигарета. Но с понедельника…

Сергей открыл в машине окно, сделал пару глубоких вдохов, влажный и прохладный воздух взбодрил. И вдруг вспомнил, что третий день не видел своего кота. Высунул голову в окно, позвал:

– Филипп! Филя!..

Кот загулял. Прибежит, когда надоест мусорная жизнь и драные кошки. Можно ехать, но сначала сигареты.

– Да поссать захотел! Пива выпил… Много… Иду домой, еле ноги волочу. А еще через сквер… пятый этаж… Вот! Думаю, не дойду. Захожу подальше в сквер, становлюсь… Смотрю, в кустах чего-то виднеется. А оно темно было, но еще видно… Хотя темно. Вот. Это чего-то оранжевое, яркое такое, даже в темноте видно. Думаю, за мной подглядывают… Думаю, не хватало! Спрашиваю: кто там? Вот. Молчат. Ну, я без задней мысли иду туда. А оно – кусты все загородили, ни фига не вижу… Вот. Ну, я раздвигаю кусты, вот так вот… руками… Чуть не упал, потому что споткнулся. Не, ну я дальше… Смотрю, сидит платье! Ага, влез в какую-то жижу, думал – в дерьмо… а это кровища оказалась… Вот, значит. Темно же! Достаю фонарик… У меня с собой всегда фонарик! Козлы педальные все лампочки в подъезде повыкручивали. Я их вкручиваю, а они выкручивают! Так я фонарик купил, пусть теперь, козлы, без света живут. Ну вот, значит… Светю я фонариком и вижу: сидит платье оранжевое и ноги сидят с трусами! Платье с ногами сидят, а головы нет! Потом смотрю, а башка вот так свесилась… (Рассказчик свесил голову набок, показывая наглядно.) Я ничего не понял… Говорю: эй!.. Потом смотрю – а башка-то отрезана! И непонятно, как висит! Верите, рот открывается, клянусь, сам собой и слышу – ору! Я сначала не понял, кто орет. Сердце клокотало аж в горле – так испугался, что кто-то тут орет. Оглядываюсь посмотреть, кто орет… а это я, я сам и ору!

– Ребята, сигарет можно купить? – спросил Сергей.

За столиком в кафе сидело несколько мужчин, с интересом слушая рассказ. Кроме них в зале никого не было, да и само заведение слишком мало, чтобы здесь толпился народ. Рассказчик встал и подошел к стойке бара:

– Вам каких?

Это, видимо, и был хозяин, он взволнованно дышал, вытирал мокрое лицо и шею полотенцем.

– Лучших. Две пачки. А что вы такое интересное рассказывали? – Спросил не из любопытства, непонятно, зачем спросил.

– Вчера он нашел бабу с отрезанной головой, – отделился один из группы мужчин, подойдя к стойке.

– Слушай, – выкрикнул оттуда же высокий плотный парень торгашеского вида, – а ты когда ее заметил, до того или после того? – Парень ухмылялся, подмигивал остальным.

– В смысле? – не понял герой дня.

– Ну, до того, как поссал, или поссал, когда увидел?

Хозяин кафе мигал глазами, соображал… потом развел руками и вздохнул. Взрыв хохота сотряс маленькое кафе. Хозяин замахал на приятелей руками, закивал головой, мол, вам бы на мое место.

– Смотри, как бы тебе не досталось, – вступил в разговор третий.

– Как это? – струхнул хозяин.

– А так. Ты был один, когда ее нашел? Значит, и тюкнуть ее мог. Ментам все равно, кто ей башку оттяпал, у них план раскрываемости.

– Ты что?! – заорал хозяин. – Я же сам пересрал, клянусь! Мне укол делали от нервов!..

Начался спор… Сергей вышел на улицу. Жуткие истории в духе Хичкока его не занимали. Раскрывая пачку сигарет, он механически оглянулся. Через стеклянную дверь просматривалось все кафе: открывались рты, воздух сотрясали руки, но ничего не было слышно, напоминало это зрелище немое кино. Теперь хозяин кафе будет рассказывать эту жуть каждому, вспоминая новые детали, даже те, которых не было.

Первая затяжка вызвала небольшое головокружение и тошноту, Сергей посидел пару минут, пережидая неудобство, и поехал дальше.

Только когда входил в офис, впервые посмотрел на часы. Ого! Почти час. Хорошо все-таки ни от кого не зависеть, быть хозяином себе.

– Здравствуйте, Сергей Палыч. Вам звонил ваш отец… – начала куколка-секретарша.

– Знаю. Документы, – бросил на ходу, не взглянув в ее сторону.

Она растерянно захлопала глазками, а Сергей уже был в кабинете, упал в кресло. Зря так грубо, она же не виновата, что он вчера перепил. Нажал кнопку селектора:

– Зося, сделай кофейку быстренько. – Через паузу нехотя добавил: – Пожалуйста.

– А документы? – спросила она.

– И документы быстренько. Ты поняла? – уточнил на всякий случай, ей двадцать раз объяснять надо.

– Да.

Судя по тону, она не обиделась, зря совесть мучила. Ладно, придется выпить кофе, который Зося не умеет готовить, к отцу один хрен опоздал, поедет прямо в клуб. Сидел он расслабленно, с закрытыми глазами, покручиваясь в кресле. Не хотелось поднимать зад, переться через весь город. Что у нас за натура такая? Перед иноземцами чуть ли не на пузе ползаем, кормим их, поим… Да так, что рожи у них распухают за несколько дней до неузнаваемости. А мы: ах, они едят не все подряд, холестерина боятся; ах, за здоровьем следят; ах, спортом занимаются… Да жрут и пьют на халяву так, будто до этого в концлагере сидели. И уезжают с отменной мордой, запасом русских матов и договорами, сказочно обогащающими их.

Раздумья прервала Зося: поставила перед ним кофе, положила папку. И стоит. Дура. Сергей взял чашку и, листая документы, вернее, считая их, начал пить бурду под названием «черный кофе». Она стоит.

– Я положила сахару одну ложечку. (Пауза). Но не расколотила.

Он поднял на нее глаза. Господи, создаст же природа такое хорошенькое, но глупое существо. Ей бесполезно говорить, что кофе он пьет БЕЗ САХАРА, БЕЗ! Как будто специально назло делает. Идиотка.

– Спасибо, – мягко сказал. – Зосенька, что еще?

Терпение заканчивалось. Щас как пошлет ее с приготовленными помоями вместе, стоит тут…

– Нет, ничего, – тихо произнесла она.

– Тогда иди: – А хотелось: пошла к черту!

– Павел Сергеевич просил передать…

– Знаю. Сейчас поеду.

Ушла, слава богу. Вместо того чтоб взять пронырливого референта, приходится терпеть эту дуру. Мама и отец настояли взять ее, и потом, родители втайне, что давно не является тайной, мечтают женить его на Зосе. Разбежались! Папа ее – директор одного из держащихся на плаву заводов, близкий друг отца Сергея, наворовал столько… хватит правнукам его Зоськи. А деньги должны складываться к деньгам, вот и засела бредовая идея в головы родителей: отдать замуж Зосеньку за Сереженьку. Не тут-то было, натолкнулись на мощное сопротивление со стороны Сереженьки и решили сунуть ее на место референта в фирму сына – пусть, дескать, притрутся. Здесь Сергей оказался бессилен. Теперь сидит Зося у него перед носом, бумажки перебирает с высшим образованием. Можно было бы трахнуть ее (против не будет), а потом бросить, чтоб жизнь узнала… Тогда точно женят. Пусть отдыхают от этой мысли.

Собственно, почему его раздражает Зося? Сам-то он кто и что? Дела ведет отец, хотя официальные документы сделаны на Сергея. И клуб, куда он сейчас поедет, тоже вроде принадлежит ему, но он там только водку пьет, попутно делает вид, что руководит. Много чего числится за Сергеем, только все – заслуга отца! Он не может вести дела открыто, как-никак первое лицо в городе.

Документы в порядке, кофе вылит в цветочный горшок, можно и в путь. Вышел в приемную. Подчиненные вместо упорного труда на благо патрона сидели в тесном кругу и, раскрыв рты, слушали бухгалтера Раису.