Владимир Колычев - Прощу, когда умрешь

Владимир Колычев

Прощу, когда умрешь

Глава 1

С легким шорохом сползла с плеча простыня, тихо скрипнули пружины кровати. Настя села, поставила ноги на пол, потянулась. Пошевелила пальцами рук, разминая их, сунула ноги в тапочки, поднялась. Лето на дворе, утреннее солнце за окном, яркие лучи ореолом окаймляют обнаженное тело.

Настя с ленцой только что проснувшегося человека взяла со спинки стула халат, но не удержала его в расслабленных пальцах, уронила на пол, подняла. Затем она запуталась в рукавах халата, наконец надела его, запахнула. Много лишних движений, неоправданный расход энергии, а коэффициент полезного действия низкий. Но в том вся прелесть. Тело у Насти красивое, изгибы волнующие. Стан у нее тонкий, бедра узкие, ноги длинные, стройные. Попка замечательной формы, но маленькая; грудь высокая, аккуратные соски гордо смотрят вверх.

Настя симпатичная, у нее красивые глаза, точеный носик, пухлые губки. Темно-русые волосы длинные, густые, прямые и блестящие, как у девушек из рекламы шампуней. Но есть и недостатки – смугловатая кожа хоть и нежная, но в прыщиках и еще какие-то пупырышки на плечах и бедрах вроде гусиной кожи.

Может, Настя и не стопроцентный идеал, но из всех девушек, что были у Тимофея, она пока что самая лучшая.

– Я в душ, – на ходу пробормотала девушка. – Потом на кухню. У тебя еще есть полчаса...

– Ты меня балуешь, – закрывая глаза, сказал Тимофей.

Суббота сегодня, на работу идти не надо, а в квартире у Насти уютно и комфортно. А еще сегодня его девушка ждет гостей. Обычная дружеская вечеринка без особого повода. Хотя нет, повод есть – у родителей отпуск, они на даче, и некому помешать слету юных бездельников. Насте всего девятнадцать, и друзья у нее такие же молодые. Это у Тимофея уже возраст, хотя он, конечно, тоже не прочь повеселиться.

С завтраком Настя особо не мудрила, приготовила кофе, по паре бутербродов с бужениной и сыром – хотя смогла осилить только один, а с третьим пришлось расправляться ему.

С Настей Тимофей познакомился весной этого года, аккурат Восьмого марта. Нес букет цветов одной девушке, но подарил его ей. Просто шел по улице, заметил Настю, сказал ей пару приветливых слов, она откликнулась, завязалось знакомство. Как-то все просто было и даже буднично, хотя и в праздник. И в постель она к нему легла в тот же день. Перебрала с шампанским, расслабилась и... В общем, никакой романтики. Если не считать, что в ту ночь она стала женщиной.

К обеду к Насте пришли подружки. Тимофей к этому времени сходил в магазин, купил шампанского, водки, мяса, овощей и прочего необходимого к праздничному столу. В меру своих возможностей. Работал он инженером на электромеханическом заводе, зарплата не ахти какая, но все-таки выше, чем четыре года назад после дефолта. Ситуация давно уже нормализовалась: высокие цены на импортные генераторы подняли спрос на отечественную технику, а отсюда рост производства, зарплат и премий...

Девчонки жарили на кухне кур, крошили для салата капусту, болтали, смеялись, а Тимофей сидел перед телевизором. Он мог бы убраться в квартире – помыть пол, пропылесосить ковры, но Настя его об этом не просила, а самому проявлять инициативу не хотелось. Может, и жили они, как муж и жена, но семейными обязанностями друг друга не обременяли. Свято исполнялся только один супружеский долг – классический, тот, что в постели.

Часам к четырем стали собираться гости. Молодые люди, но уже и не школьники, потому и приходили не с пустыми руками. Сначала стол украсила бутылка «Хеннесси», потом появились виски «Ивас Ригал» и ром «Бакарди». Торты, конфеты, соки, фрукты... В общем, голодная смерть в этом доме не грозила. И трезвая скука тоже. Во всяком случае, до утра.

Тимофей дружил со спортом, с девяти лет занимался боксом, выпивал редко, но сегодня можно. Настя – хорошая девушка, уютно с ней и тепло. Но скучно. И он бы, пожалуй, не знал, чем себя занять, если бы они этот вечер проводили в одиночестве. А тут симпатичные девушки, неглупые, в общем-то, ребята, почти все учились в институте.

Настя собирала своих школьных друзей, ее однокурсников здесь не было, хотя девчонки спрашивали про какого-то Мишу из ее института. Насколько понял Тимофей, она дружила с ним раньше, до какого-то Жени... В ее прошлое он старался не вникать. Что было, то было. К тому же в постель к нему она легла девочкой, и мысль об этом служила отличной защитой он нервных расстройств.

Из парней Тимофею больше всех импонировал парень Оксаны, лучшей Настиной подруги. Алик, считай, уже перешел на третий курс Бауманки, которую в прошлом году окончил сам Тимофей. Факультеты, правда, разные, но это уже не суть важно. Технарь технаря видит издалека... Хотя по внешним признакам родственными душами их мог назвать только сведущий человек. Роста они примерно одинакового, но Алик тощий, нескладный, в очках; на такого дунь, он и переломится пополам. А Тимофей плотного телосложения, голова у него ударопрочная, шея мощная, внушительные бицепсы на руках, на животе высокопрочный мышечный корсет, ноги сильные, оттого и движения у него быстрые, энергичные.

С Аликом занятно поговорить, только Тимофей вдруг потерял всякий к нему интерес, когда появилась незнакомая гостья, подружка Насти, которую видел первый раз.

Сколько помнил себя Тимофей, ему никогда не нравились рыжеволосые девушки, что-то видел он в них отталкивающее, чужеродное. Но эта красотка оказалась исключением из правил. Волосы у нее светло-рыжие, продуманно взлохмаченные, но брови при этом черные как смоль и густые. Глаза большие, чуточку раскосые, какое-то магическое свечение в их бирюзовой глубине; накрашены они густо, но это лишь усиливало их притягательность. Если бы вдруг у него появилась возможность сыграть с этой девушкой в «гляделки», то верх в таком состязании он бы взял обязательно, потому что смотреть в эти глаза можно было до бесконечности. У нее тонкий нос. Немаленькие четко очерченные губы, светло-розовый глянец на них. Прямоугольное с высокими скулами лицо, красивая длинная шея, волнующая линия плеча, изящные ключицы, перечеркнутые тонкими бретельками светлого шелкового сарафана. Кожа слегка загорелая, матовая, наверняка чертовски приятная на ощупь. Не худенькая девушка, грудь приличных размеров, намек на животик, крутые бедра, сильные ноги, но при этом она не была тяжеловесной.

– Марьянка, привет! – обрадовалась девушке Настя.

Только радость эта не искренняя, показная. Да и гостья ответила ей фальшивой улыбкой.

Но даже такая улыбка произвела на Тимофея феерическое впечатление. Как будто солнце из-за туч выглянуло после длительного постылого ненастья.

– Говорят, Женька у тебя будет, – сказала Марьяна.

Тимофей стоял неподалеку, но девушка не замечала его. Лишь скользнула по нему безразличным взглядом.

– Не будет его.

Зато Настя глянула на Тимофея и, как показалось ему, с чувством вины. Ну да, про бывшего разговор зашел.

– А собирался? – внимательно посмотрела на нее Марьяна.

– Кто тебе такое сказал?

– Ну, сказали... А это кто? – спросила гостья, глянув на Тимофея.

– Это не Женька.

– Да уж вижу, что не он, – едко усмехнулась Марьяна.

Дескать, и в подметки он не годится Женьке.

– Это Тимофей. Мой парень.

Зато Настя так не думала. Потому и не дрогнул ее голос, когда она представляла его подруге. Не стеснялась она Тимофея, потому что любила его. Во всяком случае, однажды об этом она сказала совершенно всерьез.

Похоже, ее отношение к Тимофею передалось и гостье, поэтому она вдруг сменила прохладный тон на более теплый. И даже ослепительно улыбнулась, протянув ему руку.

– Очень приятно. Я Марьяна.

Ладошку она повернула тыльной стороной вверх, с расчетом на галантность мужчины. Но Тимофей не стал целовать ее руку, всего лишь легонько пожал длинные красивые пальцы. Причем с беспристрастным выражением лица, хотя при этом внутри у него все завибрировало от удовольствия, вызванного этим прикосновением.

Он занимался производством дизельных электрогенераторов; в аспирантуре не учился, но уже работал над темой будущей диссертации. Были у него задумки, как повысить коэффициент полезного действия генераторной установки. Может, потому порой он смотрел на людей, как на источник энергии. Сам он производил разрушительную энергию, когда бил руками-ногами натренированных и, сам пропуская зубодробительные удары, поглощал чужую энергию.

Марьяна же, только что воспринимавшая Тимофея как пустое место, вдруг пустила в ход свои чары. И они не могли не подействовать на парня.

Только Настя, похоже, ничего не почувствовала. Ей бы выгнать Марьяну, но нет, она зовет ее в комнату, где с гулом роится толпа. А та и не отказывается, проходит. Ее узнают, с ней по-свойски здороваются, девчонки радуются ее появлению, ребята засматриваются на нее, кое-кто пытается заигрывать.

А она посматривает на Тимофея. Пробудился в девушке интерес к нему. Но ведь он и сам вносит интригу в их отношения – старается не смотреть на нее, Настю обнимает напоказ, целует. А когда порядком принял на грудь, даже попытался увести ее в спальню. Правда, они тут же возвратились, потому что и эта комната, и другая были уже кем-то заняты.