Вадим Голубев - Цена измены. Детектив

Цена измены

Детектив

Вадим Голубев

© Вадим Голубев, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Серо-белая зима повисла над городом Р… Асфальтового цвета тучи, сомкнувшиеся над ним, извергали струи снега, который крупными грязными хлопьями покрывал крыши домов, тротуары и мостовые. Через пару часов снег таял, превращался в черную воду, стекавшую в темно-серые волны омывавшей город реки. Тогда небо снова спускало на Р… потоки снега. Лишь изредка прилетавший с моря ветер разрывал покрывало туч. Сквозь дыры между ними пробивались солнечные лучи, играя на позеленевших от времени шпилях католических соборов, золотых куполах православных храмов, стенах недавно отреставрированных домов. В эти минуты золотом окрашивались висевшие над городом облака, золотистые блики скользили по реке. Всего несколько минут длилось оживление красок и угасало на несколько дней, а то и недель.

Мало кто обращал внимание на эти проблески жизни. Люди, в большинстве своем, одетые в пальто темных тонов, опустив лица зеленовато-бледного цвета, спешили на работу или с нее в неуют советских квартир. Одна мысль двигала ими: пережить зиму. Все ждали весны с ее теплыми ветрами с моря, буйства сирени всех мыслимых оттенков в парках и пригородных садах, красными озерами тюльпанов в скверах. Летом становилось еще лучше. Можно было выезжать на взморье и жариться на солнышке в белопесчаных дюнах, совершать многокилометровые прогулки по берегу моря, купаться, если позволяла капризная погода. Более состоятельная публика – официанты, бармены, директора магазинов и продавцы, врачи, промышлявшие установкой золотых зубов или анонимным лечением венерических болезней, игло- и психотерапией – могла позволить себе большее. К ее услугам были яхты, водные лыжи, теннисные корты, сауны с массажем, разбросанные по побережью. Этими же удовольствиями пользовались партийные работники. Для них, официально не имевших больших доходов такие услуги предоставлялись бесплатно и с более высоким уровнем обслуживания. В тишине горкомовских дач (особняков, некогда принадлежавших очень богатым людям) решались вопросы развития Р… и прилегавшей к нему территории, судьбы работников различных рангов и многое другое.

Раздолье было и в окрестных лесах, изобиловавших грибами и ягодами, на небольших реках и озерах, полных раков и рыбы. Для богатых людей существовала также охота на боровую и болотную дичь, лосей. Партийные работники, кроме того. имели право бить косуль и фазанов в специальных заповедниках.

Шумно и красочно становилось летом в Р… и на находившемся в двадцати минутах езды от него на электричке взморье. Оживали рестораны ресторанчики, бары, кафе. Каждое из этих заведений имело свое лицо, свой музыкальный ансамбль, своих солистов и своих посетителей. Наведывались в город также артистические знаменитости и иностранные гастролеры. Кипели торги на городской толкучке, где сбывались товары со всего мира, по тем или иным причинам не попавшие в комиссионные магазины. Словом, все ждали наступления весны, а за ним лета. Все берегли энергию для этих времен года. Зимой же народ предпочитал отсиживаться у телевизоров, лишь изредка посещая рестораны и еще реже – театры.

В один из таких серых зимних вечеров Лех вернулся домой радостно возбужденный. Рано оставшийся без отца и матери Лех сам пробивал себе дорогу в жизни. Ненавидевший с детства любую учебу он все же окончил институт, получив диплом инженера. Немного покрутился на заводе. Не понравилось: зарплата нищенская, а труд каторжный. Перешел в автосервис. Там все было неплохо: и заработки хорошие, и свободного времени много, и все к тебе с поклоном. Не нравилось Леху, что надо было воровать. Воровать нагло, беззастенчиво и цинично. Воровали у государства запчасти, краску и смазочные масла. Воровали у клиентов детали машин, пригнанных на ремонт. Все это любо втридорога на черных рынках у автомагазинов, либо выдавалось за свое и ставилось на ремонтируемых автомобилях за тройную плату. Платили все. Никто не жаловался, поскольку отремонтировать машину можно было только через государственный автосервис. Зато когда внезапно приходила проверка из ОБХСС, арестовывали половину работников этой конторы. Все арестованные являлись рядовыми сотрудниками. Власть державшие не были заинтересованы в устранении руководителей автосервиса, каждый из которых нажил многомиллионное состояние и исправно платил дань партийным и государственным чиновникам. Проверки с последующими арестами «мелочи» предназначались для устрашения воротил перед очередным увеличением суммы поборов. В таких случаях милиция «обнаруживала» небольшую группу расхитителей социалистической собственности. Члены этой группы брали на себя всю вину за воровство и после скорого суда отбывали в «места не столь отдаленные». «Мелочь» знала, что суд дал ей минимальные сроки, а за каждый месяц, проведенный в местах лишения свободы, платят двести рублей на брата (здесь и далее приводятся цены 1989 года – автор), и что, не отсидев даже половины положенного, все осужденные выйдут на свободу. Ну а руководители автосервиса, поматерив власти, приплюсовывали к ежегодно уплачиваемой взятке двадцать тысяч рублей. После этого проводили суд, и «мелочь» шла по этапу. Все были довольны. Партийные власти тем, что не только выжали деньги, но «поставили на место» зарвавшихся дельцов. Магнаты из автосервиса тем. что их оставили в покое. Милиция и прокуратура тем. что раскрыли еще одно преступление. А «мелочь»? Ее никто не спрашивал, довольна ли она? Ей просто платили.

Это и не нравилось Леху. Сидеть в тюрьме за дядь, которые даже руки ему не подавали, не хотелось. Подкопив деньжат, и купив по дешевке новенькие «Жигули», списанные как не подлежавшие восстановлению после аварии, он ушел из автосервиса. Оказалось, что уход был весьма своевременным. Пришедшая через месяц после его увольнения проверка вскрыла очередные факты хищений. Всех коллег Леха арестовали. Сгребли и Герку, друга Леха по институту, устроившего его в автосервис. Герка нарушил правила игры, начав давать показания против руководителей конторы. Может быть, это тоже спасло Леха. Дело приняло нетрадиционный оборот. И партийным воротилам, и воротилам из автосервиса срочно потребовалось дело закончить. Герку посадили в «напряжонку» – камеру, где сидят отличающиеся жестокостью преступники, которые «напрягают» (притесняют) вновь прибывших. На следующее утро изнасилованного и задушенного Герку нашли под нарами. Остальные его коллеги написали показания, продиктованные им следователями. Быстро провели суд, не привлекая свидетелей со стороны, не трогая ранее работавших в автосервисе.

Лех же пошел в фотографы и полтора года проработал на этом поприще. Здесь была полная свобода. Отсутствовало начальство и какие-либо контролеры. Летом все дни Лех проводил на взморье. Бронзовый от загара, в одних шортах и панаме, он фотографировал приехавших со всех концов Советского Союза отдыхающих на фоне ресторана, напоминавшего устремившийся в море корабль. Однако если весной и летом заработки были высоки, то в «мертвый сезон» – зимой и осенью Лех перебивался съемками свадеб и юбилеев, получая сто – сто пятьдесят рублей в месяц.

Привыкшего жить на широкую ногу Леха это не устраивало. Поэтому, когда подвернулась работа официанта в фешенебельном ресторане на взморье, посещаемом во все времена года, состоятельной публикой, Лех, не задумываясь, продал «Жигули» и уплатил за место взятку в несколько тысяч рублей. Через год у него уже была «Альфа-Ромео». За машиной последовали яхта, гоночный катер, дача на взморье в непрестижном, но живописном месте. При всех тратах около сорока тысяч рублей осело на его счете. Гулявшие в ресторане преуспевающие художники и композиторы, писатели и поэты скульпторы и журналисты не могли даже представить сколько имеет этот скользящий по залу тридцатилетний мужчина с внешностью ученого, в очках, темно-зеленом бархатном костюме, такого же цвета бабочке на белоснежной сорочке и шелковых белых перчатках. Не могли они и представить, что, не смотря на огромные чаевые, их нещадно обсчитывают. Даже в голову не могло прийти кому-то из гулявшей в заведении компании, что ей подают опивки, слитые в бутылки из-под дорогого коньяка, а чудодей-повар искусно перерабатывает оставшиеся со вчерашнего дня объедки.

Может быть, и работал бы Лех официантом, живя в свое удовольствие, если бы не горбачевская перестройка, разрешившая предпринимательство в виде кооперативов. Перед Лехом, как и перед многими предприимчивыми людьми, открылись широкие возможности вложения капиталов. Независимо от того, каким путем были заработаны деньги, после вложения их в кооператив они становились заработанными честным трудом. Многое из того, что раньше запрещалось законом, теперь не только разрешалось, но и приветствовалось. Средства, которые раньше прокучивались или лежали в тайниках (прокутить все было невозможно), теперь можно было вкладывать в производство, торговлю, сервис, получая от этого прибыль. Стало бесцельным обращать тысячи рублей в никогда не читаемые книги, никогда не одеваемые ювелирные украшения, некогда не используемые в обиходе вещи. Новое направление в экономической политике вернуло к жизни ранее дремавшие триллиарды мозговых клеток не только работников торговли, официантов, таксистов, но также инженеров, врачей, юристов и многих других. Тысячи людей в Р… и окрестностях пришли в движение, тысячи идей реальных и утопических были выдвинуты ими. Началась регистрация создаваемых ими кооперативов.