Николай Наседкин - Лабиринт в никуда

Лабиринт в никуда

Николай Наседкин

Дизайнер обложки Николай Сергеевич Наседкин

© Николай Наседкин, 2017

© Николай Сергеевич Наседкин, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-9187-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Моросил дождь со снегом. Тяжелые мокрые снежинки пикировали и разбивались об асфальт, создавая причудливые цветки из слякоти. В промозглый декабрьский вечер капитан полиции Морозов сидел в рабочем кабинете и писал. Его коллеги уже разошлись по домам, а Александр остался на службе дежурным оперуполномоченным уголовного розыска до утра. Из своего опыта Морозов знал, что погода сильно влияет на криминогенную обстановку в городе: так, в солнечную и теплую погоду гораздо больше поступает заявок о преступных нападках, чем в дождливые и промозглые дни. Это легко объяснимо: и потенциальные жертвы сидят дома в ненастье, и преступники с хулиганами меньше выходят на улицу.

В этот раз ожидания капитана Морозова не оправдались, их разрушил вызов от дежурного по отделу полиции, который сообщил, что на улице Оганова произошло разбойное нападение – в подворотне ударили ножом мужчину. Капитан Морозов с опергруппой поехал на место преступления.

Место для грабежа было выбрано идеально, узкий проход между многоэтажками упирался в тыльную сторону гаражей, где поворачивал направо. После поворота, метрах в десяти, находилась подъездная лестница, а над дверью горела тусклая лампа, еле освещая ступени.

Погибший лежал сразу за поворотом, под окнами первого этажа, за нескольких метров до подъезда. С улицы, по которой достаточно часто проносились машины, место преступления просто не просматривалось.

– Ну и погодка, – раздраженно выдохнул Михаил Рогов. Эксперт-криминалист пристукивал ногами, пытаясь согреться под мокрым снегом. – Какие тут, к черту, следы преступления, все уже размыло в этой жиже.

Пока Рогов нехотя раскладывал свои инструменты из чемодана рядом с телом мужчины, капитан Морозов, подсвечивая фонариком начал осмотр трупа. Погибший лежал на боку в позе эмбриона, колени поджав к груди. Руки покойника зажали рукоятку ножа, которая торчала из его груди. На грязном лице убитого застыла гримаса удивления: широко раскрытые глаза и рот, вздернутые брови на бледном лице. Казалось, что до последней секунды мужчинай не мог поверить, что это происходит именно с ним.

Покойник лежал в луже грязно-бурого цвета, кровь мгновенно смешалась с уличной грязью и мокрым снегом.

– Большая кровопотеря, уверен, что задета артерия, – наконец приступил к осмотру Рогов. – Удар ножом нанесен всего один, и он оказался смертельным. Либо это сделал профессионал, либо мужику банально не повезло.

– Скорее второе, – вздохнул Морозов. – Очень похоже на попытку уличного ограбления. Несколько недель назад зафиксирован аналогичный случай – на соседней улице два наркомана забрали у прохожего кошелек. У нападавших тоже был нож, но тогда мужчина не стал упрямиться и все отдал. Почему он не поступил так же, сейчас был бы жив? – сам у себя спросил Морозов.

Эксперт перевернул труп на спину и разжал руки покойника. Из правой стороны груди торчала черная рукоять, самого клинка не было видно. Удар, нанесенный с большой силой, загнал лезвие ножа по самую гарду.

Презентабельный внешний вид покойника стал основной причиной нападения: дорогая кожаная куртка на меху была распахнута, под ней виднелся серый свитер крупной вязки под горло, на котором расплылось багровое пятно. На ногах – строгого фасона джинсы и рыжие ботинки «Cat». Обыскав труп, Морозов нашел ключи от автомобиля, пачку сигарет с зажигалкой, сотовый телефон «Samsung», пару тысяч рублей и справку об освобождении из колонии строго режима в Свердловской области. В справке значилось, что гражданин Свирский Виталий Станиславович, 1971 года рождения, осужден в 2010 году на 7 лет за преступление, предусмотренное статьей 105 Уголовного кодекса РФ, то есть – убийство. Освобожден месяц назад за примерное поведение.

– Интересный факт, – убирая в папку изъятые вещи, произнес Морозов. – Ты еще долго? – спросил он у Рогова, когда из-за угла вывернула группа полицейских во главе с начальником уголовного розыска Гириным, поднятых по тревоге. Егор Васильевич шел уверенной походкой, твердо ступая на подмерзающую хлюпающую слякоть под ногами. За ним, быстро перебирая ножками, стараясь не отставать, ловил равновесие майор Петров.

– Докладывай, Саша, – сходу скомандовал Гирин.

Морозов отрапортовал обо всем, что известно на данный момент, упомянув, что полицию вызвали случайные прохожие, и показал содержимое карманов убитого. Полицейские обступили кругом Морозова, нехотя рассматривая незаурядные вещи. Никому из прибывших не доставляло удовольствия торчать здесь в непогоду, тем более что эксперт Рогов никаких следов не обнаружил, о чем громогласно заявил и с силой захлопнул свой чемодан.

– Ничего нет, единственное, что я не смог, – это достать нож из тела, – отчитался Рогов. – Рукоять я опечатал полиэтиленовой пленкой, чтоб исключить любые прикосновения к ней. Полное заключение смогу дать только после вскрытия в морге.

Егор Васильевич глубоко вздохнул:

– Опять «глухарем» пахнет. Значит так, сейчас расходимся по всем подъездам, опрашиваем всех жильцов – кто что видел, слышал, думает, со всеми подробностями. Устанавливаем его друзей, – начальник угро кивнул в сторону распластавшегося в луже мужчины, – что он здесь делал, зачем сюда пришел. Давайте, шевелитесь, – буркнул шеф, – не раскроем «по-горячему», замучаемся этих ублюдков потом искать.

Когда опера скрылись в потемках, Гирин добавил:

– Морозов, ты со мной. Где машина убитого? Пойдем посмотрим, что там.

Александр вышел в проход между двумя домами и направился в сторону дороги, попутно нажимая на брелоке сигнализации кнопку открытия. За углом, где-то сзади, Морозов услышал глухой удар и шлепок, тут же грянул гогот полицейских вперемешку с руганью Петрова, раздававшейся на весь двор. Не обратив на это внимания, Гирин и Морозов вышли на проезжую часть.

На электронный сигнал брелока, моргнув желтыми фонарями, откликнулся серебристый седан «Киа», припаркованный практически напротив прохода между домами на другой стороне дороги.

Рогов не хотел больше торчать под мокрым снегом на улице и удобно устроился в полицейской «Газели», когда его снова вызвали для осмотра машины.

Проезжая часть освещалась очень хорошо, вдоль дороги горели витрины магазинов и окна жилых многоэтажек. Машины мчались по дороге, разбрызгивая грязь во все стороны. Ростовская зима повторялась из года в год.

Несколько раз щелкнув фотоаппаратом и запечатлев машину снаружи, Рогов поспешил залезть внутрь серебристого автомобиля, пока летящая из-под колес других авто грязь не накрыла его с головой. Минут через десять эксперт констатировал, что в салоне обнаружил несколько отпечатков пальцев, которые, скорее всего, принадлежат владельцу, больше ничего интересного нет.

– Да уж, не густо, – сел на водительское сиденье Гирин, после того как эксперт, подобно молодому оленю выскочил из машины и на носочках поскакал обратно в полицейский фургон.

– Улик никаких, кроме ножа, – ответил Морозов, усевшись на переднее пассажирское сиденье. Вязаная шапка на его голове давно уже промокла, и тоненькая струйка воды текла от левого виска куда-то вниз, под воротник куртки. – Рогов сказал, что опечатал рукоять, может, с нее получится пальчики снять.

– Было бы неплохо, – осматриваясь в салоне, сказал Гирин. – Этот покойник настоящая свинья, смотри везде какие-то бумажки, фантики, обертки. На заднем сиденье пустые бутылки и стаканы. Только «откинулся», а машину сразу в свинарник превратил, ему б за это в «хате»1 по голове настучали.

– Тут еще и недоеденная колбаса, – усмехнулся Морозов и из перчаточного ящика за веревку достал кусок батона «Докторской» колбасы со следами зубов. – Он жил в машине, что ли?

– Вот этим и займись, узнай, где он жил и с кем, что делал весь этот месяц на свободе после освобождения из тюрьмы. А самое главное, откуда у бывшего зэка такой автомобиль, тут не знаешь, как кредит выплатить за свой, а он, видите ли, месяц как вышел и уже на машине ездит. Может, эта информация нам как-то поможет.

Примерно через час все мероприятия на месте происшествия закончились, тело увезли в морг, а промокшие опера вернулись в отдел обсушиться, выпить горячего чая и обсудить версии преступления.

Егор Васильевич сидел в кресле за своим столом и с некоторой усталостью смотрел на заходящих в его кабинет сотрудников уголовного розыска. Перед ним на столе стояла кружка горячего чая, от которой вверх стремился легкий пар. После произошедшего пару месяцев назад случая в кабинете банкира, когда Гирин чуть не выпил отравленный кофе, он вообще перестал употреблять этот напиток, перейдя исключительно на чай.