Екатерина Островская - Сверх отпущенного срока Страница 28

— Сержант! — хотел крикнуть Дальский и захлебнулся кровью.

Подошли и к нему, осветили фонариком.

Кто-то опустился рядом на корточки, приставил к горлу десантный нож.

— Э-э, — прозвучал веселый голос, — откуда я твое лицо знаю, а?

Алексей хотел отвернуть лицо от широкого лезвия, но голова не слушалась.

— Ты на одного артиста похож, да? — спросил тот же голос. — Но тебе здесь не кино. Здесь люди свою родину защищают. Мы — волки и всех вас порвем. Смотри, как!

Еще несколько лучей ударили по глазам.

— Конечно, он артист, — сказал другой голос.

— Ты понял? — спросил тот, кто узнал его первым. — Придешь домой, скажи, что мы тоже искусство любим…

Дальский, сидя в одиночестве в отдельном кабинете московского ресторана, поднял стакан и осушил его залпом.

— За тебя, сержант.

Глава 9

Утром, когда Алексей спускался по лестнице, его окликнула жена Потапова.

— Максим! — позвала Светлана.

Актер обернулся и увидел ее на площадке второго этажа. Похоже, женщина спешила догнать его и сообщить что-то важное. Он остановился.

— Поднимись, чтобы мне не бегать за тобой, — попросила Светлана Валерьевна.

Алексей вернулся.

— Что еще?

— Денис хочет на Новый год слетать в Таиланд отдохнуть.

— Отдохнуть от чего?

— Просто встретить Новый год в компании друзей в теплых краях.

— Во Франции замок пустует на берегу моря. Пусть туда летят, если пообещают его не сжечь.

— Но там купаться нельзя.

— Там бассейн есть. Они отдыхать хотят или им девочки экзотические нужны?

Светлана Валерьевна поджала губы. Явно хотела ответить резко, но сдержалась.

— Денис просит твой самолет.

— Билеты до Марселя дешевле обойдутся. И за президентские апартаменты платить не придется.

— За какие апартаменты? — не поняла Светлана.

— Которые Денис с друзьями в Таиланде обязательно разгромят.

— Ты стал злой, — отвернулась в сторону жена олигарха, — я не могу этого терпеть.

— И не надо. Позови сюда Дениса.

Он не сомневался, что Потапов-младший стоит этажом выше и прислушивается к спору родителей. В конце концов, Светлана права: зачем ей терпеть? Это он должен терпеть. Именно так ему советовал Максим Михайлович в последнюю встречу.

— Денис! — позвала Светлана Валерьевна и пошла навстречу сыну, который уже несся вниз.

Парень подскочил к «отцу» с перекошенным от напряжения лицом.

— В Таиланд хочешь? — спросил Дальский.

— Ну.

— На моем самолете?

— Ну! Мать разве тебе не объяснила?

— Короче, так. Я дам тебе самолет. Лети куда хочешь, но с одним условием.

— С каким еще? — скривился Денис.

— Еще раз скорчишь подобную рожу, условий будет много, и все — невыполнимые. А пока только одно. С персоналом быть повежливее: не оскорблять, не «тыкать», а главное, девушек не прихватывать.

— Ты это о чем?

— Сам знаешь.

— Анька пожаловалась?

— Во-первых, не Анька. Для тебя горничная — Анна. Во-вторых, если бы пожаловалась, то ты бы никуда не полетел, разве что в Мухосранск на карачках пополз.

Потапов-младший побледнел от злости.

— Ладно. Я понял. Только учти, все уже заметили, что ты на Аньку… прости, на Анну, сам глаз положил. Целый месяц дома сидишь. Я потому и самолет попросил, раз он тебе не нужен. К тому же зачем аппарату стоять без дела? Экипаж летать разучится.

— Вот уж не твоя забота. Но помни, ты слово дал. Если нарушишь, пеняй на себя.

Дальский развернулся и начал спускаться.

— И что будет? — уже весело крикнул ему вслед Денис.

— Не дай бог тебе узнать, — ответил дублер олигарха.

Но очень тихо ответил, словно боялся, что его кто-то услышит.

Самолет, конечно, не стоял без дела. Денис смог убедиться в этом уже через несколько дней. Его деду, отцу Светланы Валерьевны, исполнялось шестьдесят пять лет, и он пригласил зятя с семьей в Вольфрам на торжество. Господин Степанов был представителем концерна «Росинтерн» в родном городе, называя себя смотрящим за комбинатом. Судя по всему, Потапов был тестем доволен.

В течение последнего месяца Валерий Иванович звонил несколько раз зятю и бодрым голосом докладывал о проделанной работе. Докладывал абсолютно постороннему человеку, Дальскому, о чем, разумеется, не догадывался. Но доклады его были странными: сначала Степанов говорил о погоде, жаловался на метели, потом на жену, которая стала совсем старой, несет всякую ахинею и к тому же стала невероятно ревнивой. Кстати, потаповская теща была на три года моложе своего мужа и, судя по ее фотографиям, сделала богатым не одного специалиста по пластической хирургии. Когда же Дальский интересовался у «смотрящего» делами на комбинате, тот весело отвечал, мол, с комбинатом ничего не сделается, как работал, так и работает, только еще лучше и производительнее. Было похоже, что бывший партийный глава Вольфрама в производственные дела влезать не любит, а в экономике разбирается слабо. По старой привычке он вызывал к себе на ковер кого-нибудь из специалистов, в том числе из экономистов, и угрожал явившемуся не лишением партийного билета, разумеется, а непопулярными мерами, после чего распивал с приглашенным бутылку французского коньяка и спешил в загородную резиденцию зятя, где для него растапливали баню.

Шестидесятипятилетие свое тесть Потапова решил отпраздновать на широкую ногу.

Вылететь семейство Потаповых собиралось накануне дня рождения — восьмого ноября. А за пару дней до этого Светлана сообщила Алексею, что торжество намечено провести в «Северном сиянии».

— Где? — не понял Дальский.

— В бывшем ДК комбината, — напомнила Светлана Валерьевна. — Там теперь ресторан, ночной клуб с казино, хотя кинотеатр, кажется, оставили. Ты что, забыл? Еще Паша…

— Еще Асланов его учреждал, — догадавшись, завершил фразу Алексей. И весело добавил: — А теперь оно наше, и твой папочка надумал там гульнуть. Уж не за счет ли комбината?

Кажется, попал в точку. Потому что уже на следующее утро позвонил «смотрящий» и доложил, как водится, о погоде, о том, что у жены окончательно съехала крыша, и только перед прощанием заявил, что празднование юбилея оплатит из собственного кармана, что подтвердят платежные документы и договор на обслуживание банкета. А поскольку лично он человек не очень богатый, то количество гостей будет не большим, а оптимальным — около ста пятидесяти. Это лучшие люди Вольфрама, честные и порядочные.

— Где вы их столько нашли в нашем-то городе? — удивился Дальский. — Неужели пригласили представителей рабочих династий?

Потаповский тесть хихикнул, затем хрюкнул.

Когда успокоился, сказал:

— Тебя, Максим, ждет сюрприз.

Дальский не любил сюрпризы. Особенно, если они предназначались не ему, а зятю смотрящего непонятно куда.

На самолетах Алексей, конечно же, летал, но на таком довелось впервые. Салон больше смахивал на домашний кабинет, только без книжных шкафов и полок. Здесь имелись рабочий стол и черные кожаные кресла с диванами. Стены были отделаны шевро, однако белого цвета. И именно на этом самолете Денис намеревался отправиться с друзьями в Таиланд…

Вот и сейчас парень сразу стал вести себя по-хозяйски. Пока Дальский здоровался за руку с командиром и членами экипажа, Потапов-младший, войдя в салон, плюхнулся на диван, вытянул ноги и, схватив пульт, включил настенную плазменную панель. На экране девица с силиконовыми губами нагло притворялась певицей:

Посмотри на мой рот, посмотри на мой зад.Загляни в мою душу скорей!И мы сразу уйдем в этот сладостный адПод прицелом ночных фонарей.В этом танце любви столько будет огня,Столько страсти в сплетении ног!Я тебя утомлю, стану демоном я,Ты умрешь, мой изнеженный бог…

Светлана Валерьевна опустилась в кресло у окна. Посмотрела на взлетное поле, потом обернулась к отпрыску, который в такт тому, что следовало считать музыкой, тряс головой.

— Звук хотя бы убавь! — приказала она.

— Классная телка! — крикнул в ответ сыночек, пытаясь перекричать телевизор. — Может, мне ее с собой в Таиланд взять?

— Не забывай, что ты с матерью разговариваешь.

Светлана бросила взгляд в сторону кабины пилотов.

— Кла-ассная… — ухмыльнулся Потапов-младший, все же уменьшив звук, но продолжая издеваться. — Люблю таких телок!

— Денис! — не выдержала родительница. — Никогда не произноси при мне слово «телка»!

— Все нормально, — успокоил ее Дальский, входя в салон, — мальчику еще нет восемнадцати, а он уже зоофил.

Денис обиделся, но промолчал. Зато полтора часа летели в тишине.