Татьяна Гармаш-Роффе - Завещание с того света Страница 41

«В свой роман собирается вставить, что ли? – мысленно возмутился Кис. – Плагиатчик!»

– И к слову: Евгений Дмитриевич, а вы уверены, что токсин… – детектив посмотрел на Машу и осекся. – Ну, вы знаете, о чем я. Действительно ли имел место злой умысел? Мало ли, вдруг вы тоже совершили ошибку и приняли возможность за реальность? А там просто на подоконнике растет цветок, который испускает ядовитые вещества? Я как-то читал: оказывается, среди домашних растений уйма токсичных!

– У меня нет достаточных сведений об этом. Вопросом занялись другие люди. Но в принципе, такой вариант исключить нельзя.

Кис покивал в ответ с философским видом. Вот так рождаются мифы и легенды. Если даже и выяснится, что дело все в невинном цветке, то слухи о покушении на жизнь Президента будут гулять еще долго…

– Реальность же вот какова, – вернулся он к теме. – Пусть не те люди, что вы думали, Евгений Дмитриевич, но кто-то хотел вас убить. И этот «кто-то» находится в Машином списке.

– В каком? – повернулся Евгений Дмитриевич к дочери.

– По которому я звонила? – уточнила девушка у детектива.

– Да. Ведь на тебя попытался наехать мотоциклист на следующий день после того, как ты обзвонила разных людей с расспросами о настроении папы. Связь тут очевидна.

– И кто же это?! – воскликнула Маша.

– Не знаю. Давайте думать вместе. Твои листочки у меня… Сядем к столу и посмотрим.

– Я могу? – спросил Олег.

– Прошу вас.

– Только не со мной рядом! – прошипела Маша. – Обманщик!

Несколько минут Евгений Дмитриевич и Маша, плечом к плечу, читали список. Олег заглядывал сбоку, а потом, когда они закончили, придвинул листки к себе.

– Не вижу никого, кто мог желать моей смерти, – наконец произнес академик.

– Вы неправильно сформулировали вопрос. Надо искать не того, кто мог бы желать вам смерти, – а кто от нее выигрывал. Это разные вещи.

– Таких людей я тоже не вижу.

– Вы завещание писали?

– Нет.

– Надеюсь, вы говорите мне правду. Это очень важный факт. Если завещание существует и кто-то о нем знает…

– Я не писал. Не собирался пока умирать. А когда на меня покушаться стали, то уже не до мыслей о завещании было, – усмехнулся Евгений Дмитриевич.

– Хм. Признаться, я рассчитывал найти отгадку в завещании… Но раз его не существует, придется искать в другом месте. Среди всех людей, которых расспрашивала Маша, мы одним махом можем вычеркнуть домашний персонал. Никто из них не выгадывает в случае вашей смерти, согласны?

– Полностью.

– То же относится к садовникам. Они лишь все потеряют, не стань вас однажды.

– Ну, потерять не потеряют, поместье ведь никуда не денется.

– Вы уверены? Евгений Дмитриевич, я не люблю давать советы малознакомым людям, но, знаете, на вашем месте я бы все-таки завещание написал. Всякое может случиться, не в нашей власти назначить дату своей смерти. А без вас здесь действительно начнется хаос.

Академик кивнул, несколько сухо. Ясно, ему не понравилось, что какой-то детектив учит его, светило науки, как жить. Но он задумается, Алексей был уверен.

– Далее, родственники, живущие в доме. У вас есть жена, сестра, мать и дети. Они все получат наследство, и это мотив. Но я слабо представляю кого-то из них в роли…

– Это не мотив, уважаемый Алексей Андреевич, – возразил Донников. – Мои женщины живут на всем готовом. Я их люблю и жизнь в доме обустроил так, чтобы им не приходилось ни в магазины ходить, ни готовить, ни убирать. Они на полном и очень хорошем обслуживании. Сомневаюсь, что кусок наследства возместил бы им подобный комфорт. Кроме того, они порядочные люди, у которых есть мораль, и они любят меня. А если вам и этого мало, то скажу, что все они по натуре инертны и никогда бы на такое не решились. Для убийства надо не только зло в душе иметь – надо еще суметь его технически организовать!

– Совершенно верно. Поэтому всех домашних мы исключаем. Далее, двое ваших взрослых детей, которые учатся в Лондоне. Их мы тоже исключаем уже хотя бы потому, что из Лондона наезд на Машу не организуешь. Кстати, а в тот период, когда покушались на вас, они были здесь?

– Они были здесь на моих похоронах, – мрачно ответил Донников.

– Петя с Люсей сдали экзамены в университете, – решила помочь отцу Маша, – и собирались провести у нас каникулы. Но папа сказал им, что поедет в Адыгею, и тогда они отправились к своей маме в Питер. А к нам решили приехать после. Ну вот приехали… на похороны…

– Понятно. Теперь, ваша дочь Юля и ее мать Инна. Они могли что-то выгадать?

– Инна по закону никакого наследства не получит. А Юля… Даже не знаю.

– А я знаю, пап. Лена тут каждый день причитала, что ей с детьми придется с голоду умирать, и так меня достала, что я почитала законы. Оказывается, в отсутствие завещания все наследники получают поровну. Там еще всякие уточнения про иждивенцев, нетрудоспособных, проживавших совместно, но они не сильно меняют картину, по-моему. Это значит, что Юля тоже получила бы какую-то часть. Но всех наследников так много, что ничего существенного ей бы не досталось, думаю. Вот если бы ты отписал лично ей крупную сумму в завещании и она об этом бы знала – тогда другое дело.

– С какой стати? – возмутился академик.

– Я просто законы рассказываю, пап.

– Вы обсуждали с Юлей свои финансовые дела? Советовались?

– Нет, зачем мне? Я не бизнесмен, деньги никуда не вкладываю, не проворачиваю никаких дел, на бирже не играю. Они приходят ко мне на счет – зарплата директора «Заповедника здоровья», гонорары за консультации, приемы пациентов, за преподавание, за лекции, статьи, книги… У меня есть карточка, и я эти деньги трачу. Ну, есть еще пара накопительных счетов под проценты. Вот и вся финансовая премудрость. Для этого мне никакие советы не нужны. А уж тем более Юлины. У нас натянутые отношения.

– Маша, а почему ты в телефонном разговоре спросила Юлю, не звонил ли ей папа, чтобы посоветоваться? – повернулся к девушке Алексей.

– Просто так, чтобы разговор поддержать. Она мне сестра, но всегда такая холодная со мной, что я даже теряюсь… Она меня спросила, с какой стати я решила задавать ей вопросы про папу, – ну вот я и ляпнула. Знаю, что она в каком-то банке работает…

– Надеюсь, не в том, где вы храните свои деньги? – посмотрел на Донникова Кис. У него мелькнула смутная мысль о финансовых махинациях, которые, мало ли, эти две женщины могли проделывать со счетами академика. А затем попытались его убить, чтобы он не успел этого заметить… Бред, конечно, банковскую защиту под силу взломать лишь крупнейшим хакерам. Это уже детектив придумал от отчаяния, что никак не может найти зацепку.

Тот пожал плечами.

– Кажется, она в «Сбербанке»… А у меня «ТТТ».

– А с ее матерью ничего не обсуждали?

– Последний раз я разговаривал с Инной двадцать один год назад, в день совершеннолетия Юли. До этого я постоянно платил ей алименты, без всякого суда, просто помогал. А в тот день сказал Инне, что теперь буду давать деньги дочери, а не ей.

– И давали?

– Постоянно, до тех пор, пока она не начала прилично зарабатывать на жизнь сама. Она вскоре после школы ребенка родила, которого, к слову, никогда мне не показывала… Впрочем, я не настаивал, если честно, Юля способна любому отбить охоту с ней общаться. Не удивлен, что она так и не вышла замуж… Я ей помогал, пока она с ребенком сидела, потом училась на бухгалтера, после начала работать, но получала очень мало. Несколько лет назад я ее спросил, достаточно ли она теперь зарабатывает или все еще нуждается в моей поддержке. В ответ она заявила, что больше ей мои подачки не нужны. Подачки, так и сказала. Хотя получала от меня в виде помощи сумму в два раза больше, чем средняя зарплата. И я до сих пор ей время от времени денежные подарки делаю. И ребенку на каждый день рождения. Юля всегда мне напоминает об этой дате, она особо не церемонится.

– А ваши друзья? Маша звонила… – Алексей придвинул к себе листочки, – профессору Спиридонову и академику Мальцеву. Это близкие друзья?

– Ну, Витя Копылов ближе. Эти двое, если уж выразиться поточнее, мои добрые приятели и уважаемые профессионалы.

– О покушениях вы рассказали только Копылову.

– Это не значит, что я другим не доверяю… Это ведь большой секрет! Меня сам Президент просил его не разглашать! Послушайте, вы спрашивали, кто выгадывает от моей смерти. А мои друзья ничего не выгадывают. Они не могут присвоить себе мои идеи, мои труды, книги, статьи. Они не могут занять мое место. Они не могут унаследовать мои деньги.

– Никаких недоразумений по части авторства?

– Были однажды с Витей Копыловым. Но мы все решили полюбовно.

– Это как?

– В прошлом году я написал статью и показал ее Вите. А он внес несколько дельных соображений. Они касались больше формы, чем сути, и я не стал указывать его как соавтора. Но Витя обиделся… И я поставил его фамилию рядом со своей. Так что мы это недоразумение легко уладили.