Наталья Солнцева - Прыжок ягуара Страница 43

Мнимая Каретникова, которая вовлекла его в чертову авантюру. Сестрица своего продажного братца, который за кругленькую сумму пошел на убийство и подставу. Коварная притворщица, готовая любой ценой избавиться от опасного свидетеля. Если так, ему нельзя терять сознание. Ни в коем случае. Иначе конец. Каким-либо способом Вика доберется до него, и тогда…

У Лаврова мутилось в голове, ноги подкашивались. Он почти не спал уже несколько суток, ел что придется, мотался по городу как угорелый. Его тело готово сдаться. Но дух еще сопротивляется… еще ищет соломинку, за которую сможет ухватиться.

Женщина за дверью сменила тактику. Она больше не предлагала помощь, а сама умоляла о ней.

– Мне страшно… – весьма убедительно стенала актриса. – Я боюсь!.. Очень боюсь…

– Пошла ты, – прохрипел сыщик, сползая на кафельный пол.

– Кто-то скребется в дверь!.. Что мне делать?.. Это он… зверь!..

Сознание гостя слегка прояснилось, тошнота отступила, и он вспомнил о телефоне. У него в кармане сотовый, а он сидит и ждет смерти.

– Аа-ааа-аа!.. – довольно натурально завопила в коридоре Виктория. – Аа-ааа-аааа!.. Помогите!..

Лавров дрожащим пальцем пытался набрать номер. Он не сразу понял, что батарея разряжена.

– Черт!.. Че-е-ерт!..

– Помогите!.. А-аа-а!.. Аа-а!!!

Истошные вопли привели его в чувство. Уж больно громко кричит отравительница. Не волнуется, что соседи услышат. Ей это сейчас ни к чему.

Он с трудом встал и, пошатываясь, приник к двери.

– Эй!.. Что там у вас?..

Крики стихли, и наступила тишина. Лавров слышал лишь слабое журчание воды. Это он умывался и не закрыл кран.

– Вика!.. – позвал он. – Эй!..

Никто не отозвался. Хитрый приемчик. «Расчет на мою глупость, – подумал сыщик, прислушиваясь к звукам в квартире. – Ну уж нет! Хватит с меня сомнительных экспериментов!»

Он опустил крышку унитаза и уселся на него, как на стул. Бесполезный телефон гирей оттягивал карман, от слабости хотелось спать. Прилечь бы и отдохнуть пару часов, ни о чем не беспокоясь…

За дверью ванной царила зловещая тишина. Это Лаврову не нравилось.

«Сколько ты намерен здесь торчать? – поддел его внутренний критик. – До утра? А утром что? Выходишь ты из своего убежища, а Вика тут как тут, поджидает тебя со стволом. Братец вполне мог не только снабдить сообщницу оружием, но и научить обращаться с ним. Думай, Рома! Шевели мозгами!»

– До утра я наберусь сил и как-нибудь справлюсь с женщиной, – прошептал он.

«Если оклемаешься! – не растерялся критик. – Что-то ты совсем раскис!»

Разговор Лаврова с самим собой мог быть бредом, вызванным отравлением. Ему просто кажется, что он держится молодцом и даже способен здраво рассуждать. А на самом деле он валяется в беспамятстве на полу и медленно умирает.

– Черта с два! – выдохнул сыщик и больно ущипнул себя за щеку. – Ай!.. Врешь, не возьмешь…

Он встал, попил воды, умылся и решил, что все это похоже на явь. В противном случае, хуже ему уже не будет: ведь он и так при смерти. Воодушевленный этой идеей, он нежно, стараясь не шуметь, открыл замок и выглянул в образовавшуюся щелку. Коридор был пуст. Бредит он или нет, но Вики поблизости не видно.

Выскользнув из ванной, он двинулся вперед. В комнате горела лампа с коричневым абажуром, и тоже никого не было. Где же хозяйка?

Лавров нашел ее в спальне за кроватью. Вика забилась в угол и не реагировала на внешние раздражители: глаза мутные, губы сжаты. Он окликнул ее, но та не отозвалась. Глория бы назвала такое состояние психозом.

Зато гость ощутил, что с каждой минутой чувствует себя все лучше. В отличие от бывшей актрисы. С той явно что-то случилось, пока его рвало в ванной. Может, она и не травила его вовсе? Или же сама наглоталась яду вместе с ним?

– Этого еще не хватало…

Он попробовал растормошить дамочку, но тщетно. Оставив бесполезные попытки, Лавров заглянул в кухню. На сковороде желтел кусочек омлета, при виде которого его желудок свело спазмом. Вероятно, яйца просто были несвежими.

«Никто не виноват, что ты накинулся на еду, не разбирая вкуса, – не преминул заметить второй Лавров. – Вика ни при чем. Сначала она хотела тебе помочь, потом сама звала тебя на помощь… а ты, как последний трус, испугался за свою шкуру. У страха глаза велики!»

– Ладно, ладно, – пробормотал сыщик. – Признаю и не оправдываюсь.

Он вернулся в спальню. Вика все в той же позе, обхватив руками колени, сидела в углу за кроватью и молчала. Лавров побрызгал на нее водой, она слабо пошевелилась.

– Давай, приходи в себя!

Он сбегал в кухню, нашел там ментоловые капли и принес ей.

– Надо выпить. Иначе «скорая» понадобится тебе, а не мне.

Ему удалось уговорить ее проглотить лекарство. Но и после этого женщина оставалась безучастной к происходящему. Бросить ее одну в квартире в таком состоянии было немыслимо.

Лавров вспомнил ее слова: «Кто-то скребется в дверь…» Может, она не лгала? Кто-то правда ломился в квартиру и напугал ее до полусмерти?

Он вышел в прихожую и посмотрел в глазок. Никого. Пустая лестничная клетка. Тусклое освещение, унылые стены.

Сыщик тихонько приоткрыл входную дверь. Соседи Зориной отличаются крепкими нервами и здоровым сном. Она так громко кричала, и никто не проснулся. Хотя звукоизоляция в панельных домах никудышная.

Его внимание привлекли глубокие царапины на дверной обивке, нанесенные каким-то острым предметом. Чтобы разглядеть их получше, Лавров вышел из квартиры на площадку. Раньше этих царапин не было.

– Ни фига себе! – поразился он. – Это еще что? Не когти же?..

Глава 48

В квартире на Шаболовке раздавался раскатистый храп Санты. Великан отличался завидной способностью засыпать почти мгновенно и притом где угодно. Правда, сон у него был чуткий. Каким-то образом носовые рулады не мешали слуге улавливать малейший шум или движение, которые могли угрожать его хозяйке.

Глория хотела бы столь же быстро уснуть, но увы… эту ночь ей предстояло провести в тревожном бодрствовании.

Эта квартира неизменно напоминала ей о неудачном замужестве и драматическом начале ее новой жизни. Казалось, в этих бесцветных прохладных комнатах все еще витал дух ее покойного супруга. Отсюда Глория взяла с собой немного, – несколько личных безделушек и часы с амурами, которые так раздражали Лаврова.

Не стоит тащить за собой прошлое.

Она приняла душ и переоделась в домашний костюм из набивного льна. В гостиной горел торшер, на столе были разложены сделанные ею кипу, – довольно примитивные, но от того не менее действенные. Узелковая магия использовалась не одними инками и существовала задолго до них.

Глория ждала Лаврова. Она все-таки «достучалась» до него, хотя он будет делать вид, что сам захотел встретиться. Мол, проезжал мимо, заметил свет в окне и заглянул на огонек. Пусть так. Главное, она наконец заставит его выслушать историю Себастьяна Бежевичи и принцессы Умины, которая передала своим потомкам кровь Атауальпы, – последнего правителя империи Тиуантинсуйю, что на языке инков означает «четыре соединенные стороны света».

Кровь – не водица. «Кровь – великое дело» – сказано в знаменитом романе Булгакова «Мастер и Маргарита», который Глория в юности зачитала до дыр. Эти слова автор не случайно вложил в уста Воланда, князя тьмы и повелителя теней. Ведь власть и золото зачастую несут на себе печать проклятия.

Лавров увлекался детективами, в то время как Глория предпочитала иную литературу. Только к тридцати годам она осознала, что самый остросюжетный детектив – это и есть жизнь. И докопаться до истины не так-то просто.

Звонок консьержа не удивил ее. Она взглянула на часы, – половина второго ночи. Храп за стеной смолк, и спустя минуту заспанный Санта, зевая, отчитывал в прихожей бесцеремонного «телохранителя».

– В эту пору нормальные люди обычно спят.

– А кто тебе сказал, что я нормальный? – привычно огрызнулся гость. – Кстати, не ожидал застать вас в Москве. Еду мимо, гляжу – свет в окнах горит. Подумал, не случилось ли чего. Может, кто чужой в квартиру забрался?

– Так ты воров ловить явился? – ворчал слуга. – В зеркало на себя смотрел, охотник? На ногах-то хоть удержишься, или подсобить?

Обмен любезностями повторялся каждый раз, когда Лавров нарушал спокойствие обожаемой великаном Глории Артуровны. Ишь, чего придумал: воры ему почудились! Санта с удовольствием спустил бы наглеца с лестницы, но хозяйка не позволит.

– Небось голодный, как всегда? – смягчился он, заметив синюшную бледность бывшего начальника охраны. – Совсем с лица спал, одни глаза остались. Пойду соберу на стол.

– Не надо…

– Да ты здоров ли? Синий весь… Добегался!

– Ага, – мрачно согласился Роман. – Допрыгался! Злорадствуешь?

– Ну есть маленько…

– А я рад тебя видеть, – криво усмехнулся гость. – Не веришь? Могли бы уже в этой жизни не встретиться. Я нынче чуть кони не двинул! Один раз едва пулю не схлопотал, а второй – яду наглотался.