Наталья Андреева - И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды Страница 44

— Вот он!

— Коля, Коля Краснов!

— Мы любим тебя!

— Лю-у-у-бим!!!

Что за черт?! Те самые девчонки бегут по перрону, в руках растрепанные букеты. Одна машет плакатом: «Коля! Тебя встречает твой родной город!» На глазах у нее слезы счастья, она просто-таки захлебывается от восторга:

— Мы любим тебя!

Он далеко не сразу решился покинуть вагон. Откуда они узнали?! Никакой телеграммы он не давал, даже матери. Но возле вагона стоит… да, мама! Его мама!

— Коленька! Господи, радость-то какая!

Только тогда он спустился на перрон и с удивлением спросил:

— Мама, ты здесь откуда?

— Да как же, Коленька? Ведь все здесь, все твои родные! И друзья!

Тут он увидел и тетю Шуру, и двоюродную сестру Олесю, и даже одноклассника Ваську Смирнова, с которым организовывал когда-то первую в жизни рок-группу. Все здесь.

— Но откуда вы узнали?

— Так весь город знает, Коленька! — Мать обняла его так крепко, что он чуть не задохнулся, расцеловала и расплакалась от избытка чувств.

На перроне была толпа. Похоже, о приезде Николая Краснова знал весь город! Все словно с ума сошли: не каждый день сюда приезжает суперзвезда!

— Что вообще происходит?! — недоумевая, спросил он.

И тут… Он оглянулся, словно почувствовав толчок в спину, и увидел, как с подножки вагона спрыгнул на перрон тот самый парень, что ехал в третьем купе. Еще мгновение, и они встретились взглядами. Знаменитому певцу показалось, что парень ему подмигнул. Колю вмиг прошиб холодный пот. Как все, оказывается, просто! Надо только отрезать хвост, сбрить тонкие усики, снять черные очки. Все это делается за десять минут в туалете. Или в купе, перед самым прибытием поезда. И перед вами уже совсем другой человек. Он просто не захотел больше быть двойником солиста «Игры воображения».

— Ты-ы-ы! — ахнул он. — Постой, я хотел поговорить!

Но толпа фанатов уже окружила Краснова и понесла его к вокзалу. Парень со спортивной сумкой через плечо поспешно нырнул под вагон. Туда, где раньше стоял товарняк.

— Постой! — Краснов рванулся было за ним.

Но его не отпустили. Он уже понял, что невозможно избавиться от всех этих людей, от своих бывших друзей и родни.

— Мы любим тебя!

— Лю-у-уюбим!!!

Он пришел в отчаяние. Что же теперь делать?! Кажется, в толпе встречающих был и Марсель. У того теперь непростая задача. В пункте Б стоит машина, за которой Марсель гнался пятьсот километров, а с поезда сошел настоящий Николай Краснов, солист «Игры воображения». Согласно договоренности. Как же Марсель собирается выполнять заказ? Где он найдет свою жертву?

Часть третья

Загадочные орбиты

Церера[18]

О том, что он приехал в родной город не на поезде, а на собственной машине, Коля не сказал никому. Просто забыл на время о существовании новенькой черной «Ауди», и все.

С вокзала они ехали на «Волге», любезно предоставленной городской администрацией. Николая Краснова встречали как настоящую звезду, с почестями.

Вместе ним ехали мама и ближайшие родственники, гордые возложенной на них миссией, чуть позади следовал кортеж из особо рьяных фанатов. Какой-то парень на ревущем мопеде то и дело заезжал вперед, газовал, красовался перед «Волгой», в которой везли Краснова, и вообще производил столько шума, что солист «Игры воображения» с тоской подумал о том, как бы он хотел пару дней отдохнуть в тишине и покое. Инкогнито.

По пути Коля все попытался выяснить, откуда здесь узнали о его приезде?

— Мама, почему ты пришла на вокзал?

— А мне, Коленька, сегодня позвонили. Из приемной самого мэра! — с гордостью сказала она. — Ой, глянь-ка! Здесь недавно новый магазин открылся, в нем есть все, чего только пожелаешь! Цены, правда, высокие, но я…

— Мама, откуда в администрации узнали о моем приезде?

— Говорят, был звонок из Москвы, — неуверенно сказала та. — Шоу, что ль, какое собираются устраивать. Весь город афишами обклеивают!

— Шоу? Афиши? — откровенно удивился он.

— Ой, Коленька, глянь! А здесь новая поликлиника открылась! Ты посмотри направо-то! За деньги, что ты присылаешь, большое спасибо. Лекарства стали больно дорогие. Но врачи внимательные, особенно ко мне.

— Да?

— Ты ж, Коленька, у меня знаменитость! — И мать нежно погладила его по руке.

Он предлагал ей переехать в Москву, но она все отнекивалась: куда уж мне! Привыкла, мол. Здесь могилы родных людей: мужа, отца, матери, брата. Мертвые тоже заботы просят. И памяти. Да и люди вокруг все знакомые. В Москве возле дома на лавочке с соседками так-то не посидишь. «Почему?» — спрашивал Коля. «Ну, ты ж звезда! А люди завистливы». — «А здесь не завистливы?» — «А здесь, Коленька, все тебя любят. Ты же тут вырос!»

Да, он вырос в этом маленьком городке. Говорят, человека всегда тянет на родину. Коля Краснов поморщился: да вот что-то его не тянет! Скучно здесь, ох как скучно! Неприглядно как-то. Неуютно.

— И все-таки кто же позвонил в администрацию? — вернулся к интересующей теме он. — И что за шоу собираются устроить? Почему не согласовали со мной?

— Глянь-ка, Коленька! — снова дернула за рукав мать. Он послушно повернул голову в сторону очередной местной достопримечательности.

Двое парней натягивали над центральной улицей огромный плакат. «Первый отбор участников в шоу двойников Николая Краснова пройдет в его родном городе! Ждем вас всех!»

Суперзвезде стало не по себе. Называется, нарвался! Шантель! Больше некому! Его проделки! Разве он даст дойной корове спокойно отдохнуть!

— Я убью его, — скрипнул зубами солист «Игры воображения».

— Кого, Коленька? — испуганно спросила мать.

— Да когда же меня наконец оставят в покое!

«Волга» остановилась у первого подъезда его родного дома. Он выскочил из машины, громко хлопнув дверью. Следом сыпанули родственники, словно горох из дырявого ведра.

— И что будет? — с тоской спросил он у матери.

— Да уж в нашу квартирку все не поместятся, — по-своему поняла его та. — Сегодня-то поздно уже, только самые близкие пойдут. Тетя Шура, дядя Гена, Олеся с мужем. А уж завтра, Коленька, мэр обещал весь клуб нам отдать. Может, ты им чего споешь?

— А я не могу сегодня побыть один?

— Как же так, Коленька? — испуганно заморгала она. — Что люди-то скажут? Нехорошо это. Неправильно.

— Я устал, понимаешь?

Он только-только начинал отходить от сумасшедшей пятисоткилометровой гонки. И никто, кроме него, не знал, что в городе находится Марсель, профессиональный киллер, который должен выполнить задание: убить человека, похожего на Николая Краснова. Надо на всякий случай осторожнее ходить по улицам родного города.

Краснов развернулся лицом к родне и своим многочисленным фанатам:

— Э-э-э… Господа, я завтра буду рад всех вас видеть. Но завтра. А сейчас мне надо… репетировать.

Толпа взволнованно загудела:

— Ой, что, концерт будет? — взвизгнула одна из девчонок.

— Родню не уважил! Зазнался Колька-то!

— Ишь! «Господа!» Господа, Николай, они все в Москве! Чего-то ты путаешь!

— Репетировать! Вот человек! Ночь на дворе, а он репетировать!

— Силен, Колька!

Они все остались на улице. В квартиру вслед за Николаем прошла одна только мать. Он отметил, что та надулась.

— Мама, что случилось?

— Нехорошо это, Николай.

— Да что нехорошо-то?!

— Как ты их: «господа»! Это у вас в столицах господа, правильно тебе дядя Гена сказал, а здесь, Коля, просто люди. Между прочим, не чужие тебе.

— Мы с тобой давно уже говорим на разных языках, мама, — с тоской сказал он. — Да, у меня теперь такая жизнь. Ты не можешь ее понять. Так же, как и все они. Я живу словно под прессом. Он на меня давит и давит, и с каждым днем все сильнее и сильнее. Я не хочу больше принадлежать им, понимаешь? Своим фанатам. Хоть когда-нибудь — себе. Мне все это до черта надоело! Я только что проехал на бешеной скорости пятьсот километров… — Он осекся. Мама же не знает. — Извини. Я пойду прилягу.

Она поджала губы и пошла на кухню, где сердито загремела кастрюлями. Он же остановился посреди «зала». Стол был весь заставлен тарелками с едой. И когда только она успела, поезд шел всего-то десять часов! Жарила-парила, готовилась к встрече. Он прошелся по комнате. Все, как и прежде, в его детстве. Ничего не изменилось. Ну, почти. Появился новый телевизор.

Скоро в родном городе состоится шоу с участием Николая Краснова, его отец мог бы гордиться таким сыном. Шоу, шоу… И тут он вспомнил: Шантель!

— Есть что-нибудь будешь? — выглянула из кухни мать.

— Чуть попозже. Мне позвонить надо.

Он открыл дверь в маленькую спальню и увидел ее обиженный взгляд:

— От родной матери секреты. Где уж нам вас понять! Москвичей!