Фридрих Незнанский - «Заказ» на конкурента Страница 44

Мыслительный процесс прервал телефонный звонок. Неужели Гордеев? Уже все выяснил?

— Грязнов? Деркач беспокоит. Надо поговорить.

— Я слушаю. — Денис постарался не подать виду, что удивлен. Что это могло понадобиться от него Деркачу? Или Щербак со своим Марлезонским балетом все-таки наследил?

— Не по телефону, давай встретимся.

— О чем все-таки разговор?

Но Деркач словно не слышал вопроса:

— Давай на нейтральной территории. Например, на углу у Патриарших или «на углу у Патриарших-2», шучу. Сам назови место.

— Гоголевский бульвар, возле метро.

— Заметано. Через полчаса можешь?

— Могу через час.

— Ладно, давай через час. Ценишь, какой я покладистый? Только приезжай один, нам лишние уши ни к чему.

Денис вызвал Голованова:

— Сева, просьба есть. Смотайся на Гоголевский бульвар.

— Чего делать там?

— Погуляй от метро Кропоткинской туда-сюда, поосмотрись. Если увидишь знакомые физиономии из «Зари», позвони. Если не увидишь, все равно позвони минут через сорок.

— А они там должны быть?

— Могут быть, и если будут, то, скорее всего, станут шифроваться. Так что заметишь, виду не подавай, просто сообщи мне, сделаешь?

— Без проблем.

Сева позвонил, когда Денис уже ехал на место.

— Никого. Наблюдение продолжать?

— Скоро где-то там должен появиться Деркач. Если он будет один, ты свободен. Если с поддержкой, погуляй еще, пока я с ним буду разговаривать.

Деркач приехал один. Уселся на первой же лавочке рядом с тремя мамашами. Карапузы за лавочкой дружно собирали в кучу опавшие листья, а потом с визгом плюхались в них, Деркач с умильной улыбкой наблюдал эту картину. Заметив Дениса, он покинул мамаш, умильная улыбка на его лице сменилась широкой довольной ухмылкой. Он даже раскрыл объятия:

— Какие люди! И без охраны?!

Хотя обниматься, конечно, не стали, даже до рукопожатия не дошло.

— Пойдем поищем пустую лавочку, — предложил Деркач.

Закурили, прошлись медленно и молча среди гуляющих. Только завидев наконец свободную скамейку, Деркач чуть ускорился, чтобы поспеть раньше ватаги студентов, тоже ее заприметивших.

— Ну что, Денис Александрович, как жить дальше будем? — спросил он, усаживаясь и жестом предлагая Денису последовать его примеру.

— Как и жили, — хмыкнул в ответ Денис. — Мирно и счастливо.

— Молодец. Мирно — это как раз то самое слово, что я хотел от тебя услышать. Одно обидно: пока это только слово. Экономика у нас, Денис, теперь рыночная, а значит, главой всему конкуренция, даже на рынке весьма специфических услуг. Как те, что мы с тобой оказываем, например. И не знаю, хорошо это или плохо, но на данный момент так получилось, что серьезную работу качественно и в срок в Москве можем выполнить только ты да я. А спрос вообще-то большой. Нам обоим работы хватит. Так может, как цивилизованные люди, просто и конкретно поделим сферы влияния?

Денис даже не нашелся, что ответить, настолько неожиданным и наглым было предложение. А Деркач, не слыша возражений, продолжал:

— Не территориально, само собой. Разные мы, понимаешь? Ты тут целку из себя строишь. За грязную работу не берешься, компромат не собираешь, гонорары для всех по одной сетке, хотя кто-то мог бы в двадцать раз больше заплатить и только счастлив был бы потом рассказать корешам: отдал, мол, полмиллиона «зеленых» за то, чтоб бабу свою на хахале застукать. Я-то, положим, знаю, что все у тебя не совсем так. Что своим покровителям в Генпрокуратуре ты любые услуги оказываешь, даже самые грязные, и денег с них за это не берешь. Но клиентам твоим знать об этом ни к чему, и я их посвящать в твою политику не собираюсь. И про дядюшку твоего я знаю, но и у меня связи — дай бог каждому. Так что если мы начнем войну — плохо, а если наши покровители — вообще держись, Москва! Не только наши с тобой головы полетят.

— Вообще-то я с тобой воевать не собирался, — заметил Денис. На самом деле, стоило бы давно подняться и уйти, но другого случая узнать из первых уст, было ли минирование машины Вюнша подготовлено «Зарей» в целом или это была операция лично Шаранина, может и не представиться.

— Вот и замечательно! — Деркач по-приятельски похлопал Дениса по плечу. — Я всегда говорил, что ты мужик понятливый. Значит, давай дружно забудем о том, как мои орлы спрессовали белый «Фиат». Твои орлы соответственно ничего не видели, а моих там вообще не было, договорились? Понимаешь, я своими людьми сильно дорожу, таких, которые за хорошие деньги маму родную зарежут, конечно, на свете много, но чтобы они при этом еще не круглые идиоты были и приказы понимали — таких еще поискать. А после стычки с твоими кое-кто переживать начал…

Вот и повод спросить о бомбе, обрадовался Денис.

— Кстати, о твоих людях, мои ребята не так давно застали твоего Шаранина за весьма неблаговидным занятием около Минфина…

Деркач не напрягся. Связка: Шаранин — Минфин ему, похоже, совершенно ни о чем не говорила. Он только презрительно махнул рукой:

— Мудила он, этот Шаранин. Я его взял-то только из-за его фээсбэшного прошлого, думал — он классный спец, а на поверку — дерьмо собачье. Стрелять, конечно, умеет, а больше ни хрена. А хочешь, ради закрепления наших добрососедских отношений я его уволю на фиг? У меня, конечно, людей раз-два и обчелся, но ради тебя! Уволю и глазом не моргну.

— Фээсбэшник, говоришь… — задумчиво протянул Денис, провоцируя Деркача на дальнейшие рассуждения о Шаранине, но тому эта тема была совершенно неинтересна.

— Пойдем посидим где-нибудь, по стаканчику опрокинем?

— Не могу, дела, — твердо отказался Денис.

— Не хочешь, как хочешь, — ухмыльнулся Дер-кач. — Так как насчет «фиата»?

— Я подумаю.

ГРИГОРИЙ ШАРАНИН

Ежедневник Коротаевой для Шаранина превратился в настольную книгу. Он перечитывал его снова и снова, пытаясь найти зацепку в каждой на первый взгляд незначительной фразе. После того как Коротаева позвонила Деркачу, Григорий решил, что его работа окончена. Но Деркач был иного мнения. Он приказал продолжать поиск. И сегодня Григорий в очередной раз перечитал список «неотложных дел» на предпоследней страничке Машиного дневника и зацепился за пункт № 4.

«Вернуть дяде «мазду».

Эта «мазда» не давала Шаранину покоя уже несколько дней. Зачем он давал ей эту «мазду», для чего, на каких условиях? И почему она решила ее вернуть?

Если дал, а не подарил, значит, для какого-то конкретного дела. Тогда возникает новый вопрос: для какого именно дела? И означает Ли возвращение «мазды» то, что Коротаева это дело уже сделала?

А если он подарил Коротаевой «мазду», тогда почему она вдруг решила вернуть ему подарок? Значит ли это, что между ними произошла размолвка или даже ссора, которая и послужила поводом для разрыва отношений и возвращения подарков?

И тот и другой варианты показались Шаранину интересными и перспективными для продвижения расследования, и он решил найти «мазду». Может быть, сама машина или какие-то предметы в ней дадут представление о деле, для которого она понадобилась, или расскажут о конфликте, произошедшем между Коротаевой и Бешкетовым.

Он упросил Виктора Клочко задействовать свои старые связи в ГИБДД и узнать, зарегистрирована ли на Бешкетова или Коротаеву какая-нибудь «мазда». Оказалось, «мазда» принадлежит Бешкетову. Темнозеленая, 1998 года выпуска, зарегистрирована в 99-м, номерной знак О 264 НО.

Оставалось узнать, где Коротаева обычно держала машину? После этого можно будет думать, где машина может быть сейчас. В принципе, в ее доме имеется встроенный подземный гараж… Но как попасть в дом? Может, попробовать опять через эту… как ее? Домработницу соседки, милую толстушку Валю. Он попытался вспомнить ее телефон. Первые четыре цифры помнил, а вот оставшиеся, не то 579, не то 679, а может, 759…

Полчаса Шаранин без устали звонил по телефону. Каждый раз, набрав номер, он повторял радостным голосом:

— Валюша? Здравствуйте, а Валю можно?

И каждый раз ему отвечали что-то вроде:

— Вы ошиблись.

Наконец в трубке раздался хриплый пожилой голос.

— Да?

— Валюша? — . по привычке выпалил Шаранин. — Здравствуйте, а Валю можно?

— Валю? — удивились на другом конце провода. — Да.

— Минуточку.

И Шаранин услышал, как хриплый старушечий голос позвал Валю, и как она ответила: «Бегу, бегу».

Валя не удивилась, она скорее обрадовалась, что ей позвонил Шаранин. Она тут же согласилась встретиться, но шепотом предупредила, что ее искусствоведша вернулась и у нее посидеть не получится. Шаранин, как и положено, сделал вид, что очень огорчился, но и к себе приглашать не стал.

— А можно в кафе посидеть, — предложила Валя.

— Давай вот что, — перехватил инициативу Шаранин. — Давай, я за тобой зайду, а там мы разберемся.