Владислав Вишневский - Честь Афродиты Страница 49

А вот уже и дверной звонок отозвался… Никитин открыл замки.

Войдя, гость вежливо снял кепку, в руках у него был обычный портфель.

— Что с вами, Игорь Ильич? — заботливо, на самом деле насторожённо вглядываясь, заметил гость, заглядывая за спину хозяина. — Вы один дома?

— Да, — едва слышно ответил Никитин, медленно опускаясь на стул… рукой держась за сердце. — Голова только что-то…

— Вам плохо? Сердце? Я понимаю! — Игорь Ильич действительно в эту минуту выглядел болезненно. Не выдал бы, думал Пастухов выглядывая из укрытия. — Подождите, подождите. Одну минуту. У меня как раз валокордин есть. — Засуетился гость, открывая портфель… выхватывая вместо лекарства пистолет с глушителем. — Извини, дорогой, сейчас голова пройдёт, это моя работа. — Уже спокойно, другим тоном произнёс он, направляя ствол в голову Никитина.

Игорь Ильич отшатнулся, глаза в ещё большем испуге округлились, он немо замер, лицо задрожало. Правда нажать на спусковой крючок пистолета гость не успел. От сильно удара по руке и задней подножки, киллер грохнулся на пол, ударившись затылком об пол. Мягкий ковёр смягчил удар, но на некоторое время человек потерял всё же сознание. Этого вполне хватил изъять пистолет, разрядить его, проверить карманы киллера, портфель, привести в чувство Игоря Ильича, и самих себя. Дядя по паспорту оказался Семёном Израилевичем Петерсом, одна тысяча девятьсот сорок девятого года рождения, прописанного в Москве по улице Новокуйбышевской… Его подняли, усадили в кресло, Никитин принёс воды…

30

— О, а у меня идея, друзья! Если с золотыми зубами, значит, спрашивать нужно у дантистов, они знают. Сколько у нас в городе стоматологических клиник? — нервно вспыхивает КолаНикола и сам себе отвечает. — Очень много. Золотое дно. Но ничего, через газету объявим конкурс зубных клиник, соберём заявки с адресами и телефонами и… Всё и узнаем, найдём.

— Отпадает, — устало «рубит» идею Марго. — Не все адреса откроют. Бизнес.

— Согласен. — Мгновенно соглашается КолаНикола. — Снимается предложение. А всё же, сколько?

Совещание проходило в кабинете главного редактора газеты. Было жарким, нервным, с отдельными вспышками ярких предложений и такими же глубокими падениями разочарования. На всё находились «убойные» оппонирующие замечания.

— Вроде много. — Пожимает плечами таксист Василий. — Я езжу по городу, вижу. Но не считал.

— Нет-нет, это отпадает, — парирует Марго. — Он где угодно мог коронки поставить. Страна большая.

— И бани отпадают, — задумчиво произносит Михаил Трубач. — Кто туда сейчас ходит… Мелкие группы маргиналов, либо старики — кости погреть, либо эти, любители пива.

— Слушайте, — перебивает Василий, — а эти, которые наколки рисуют, кабинеты тату… Может у них спросить?

— Да разве ж это наколки, — скептически кривится Михаил Трубач. — Вот у наших клиентов наколки так наколки. Как шкатулки порой разрисованы. Сразу понятно кто есть кто, и кто автор. А тут…

— Да, «Клава» какая-то!

— Не Клава а «Надя», — постукивая карандашом по столу, поправляет таксиста КолаНикола и добавляет. — «1997». — И заинтересованно обращается к окружающим. — Кстати, господа, а что у нас было в 1997-м, кто помнит? Надо подшивку поднять. В 98-м был дефолт, зараза такая. А в 97-м? Не помню. Может что-то важное?

— Правильно. И я так думаю. — Оживляется Марго. — Это скорее всего ЧОПовцы или какие придурки.

— Маша, они не придурки… Хотя… — снизу вверх глядя на нервно вышагивающую по кабинету Марго, замечает Михаил, — командир у них точно не придурок, и связи в армии имеет.

— А давайте проверим ТОФовцев, а потом…

— Маша, что ты говоришь? Кто нас на военные корабли пустит, какой дурак? Мы же не можем сказать правду. — Негативом блестят очки КолыНиколы.

— А мы начнём с береговой службы, — не сдаётся Марго. — Киллеры, я думаю, не на кораблях служат. Иначе, кто бы за них нёс вахты?

— А что…Верное замечание…

— Да, зерно вроде есть.

— Ну-ка, ну-ка, Маргоша, развивай дальше. — Подхватывает главред.

— Если мы газетой объявим конкурс на «Мужчину года»…

— Марго! — КолаНикола осуждающе смотрит на «докладчицу».

Марго поправляет себя.

— Я имею ввиду мужчину «Воин года». С премией.

— Ещё не лучше. — Главред в сердцах шлёпает руками по столу. — Маша, девочка моя, откуда у нас деньги вообще, и такие в частности? Сама подумай. У нас таких денег нет. Мы же общественный рупор, а не глянцевый, извините, так сказать, эээ… журнал. — Кивает головой на шум за стенами кабинета. — Вон, едва на ремонт наскребли.

— Деньги будут: у нас тираж увеличится. И поможет товарищ капитан. Да, дядя Миша?

— Какой я тебе дядя. — Вскидывает брови Михаил Трубач. — Скажет тоже!

— Ладно, не дядя, а хороший человек, к тому же товарищ капитан. Сотрудник государевой службы.

— Марго, — вновь одёргивает главред. — На что ты намекаешь? Не подлизывайся. У него тоже нет таких денег.

— Зато он знает всех местных олигархов, — не отстаёт Марго, — всех коррупционеров, всех…

— Маша, стой, остановись!

— Хорошо, я остановилась. Видите, стою. — Марго действительно перестала туда сюда вышагивать, нацелилась указательным пальцем. — Но знайте, ползающие в ущелье, меня из вашей рогатки не сбить. Даже ваша СС-300 вам не поможет. Потому что я на верном пути. Потому что уверена: найдём мы спонсоров. Найдём. Так, нет, товарищ капитан?

— Ну, надо подумать.

— Ну вот, значит, с премией вопрос решён. — Видя, что главред собирается возразить, Марго торопливо подчёркивает. — Закрыт, товарищ главный редактор, закрыт. Мы с товарищем капитаном отвечаем. А всё остальное — ха — дело техники. Начнём с утренней зарядки.

— Кто? Мы? — У главреда очки слетели с носа, так он поражён был.

— Зачем мы, они! — легко парирует Марго. — Конкуренты. Эти! Причём, чтобы не Шварценеггеров нам показывали, а весь личный состав. Это условие конкурса. Чтоб все сто процентов. Дядя Коля с микрофоном интервью у них будет брать. А я с видеокамерой мускулы разглядывать, в смысле наколки. Ну, и как вам моя идея? Я думаю нормальная.

В кабинете воцарилась тишина. Михаил головой восторженно крутил, непрерывно чему-то усмехаясь. КолаНикола, вскинув брови и выпятив губы, карандаш в пальцах задумчиво переворачивал, упирая в столешницу то заточенной стороной, то тупой. Василий готов был уже действовать, нетерпеливо потирал ладонями.

— Отлично, Маша! Молодец, Марго! — Не удержался Василий. — Она и раньше у нас быстро соображала, потому и первой всегда была. — С гордостью поведал он и зачем-то пояснил. — Я говорю про детдом.

КолаНикола хмыкнул.

— Вася, она и здесь, извините меня, — главред восхищённо отозвался, преувеличенно осуждающе обводя глазами кабинет, — шороху наводит. Да-с!

Михаил, товарищ «опять капитан», как на собрании поднял руку.

— А что, мне нравится. Дельное предложение. Я — «за»!

— И я «за», двумя руками, — Василий отсалютовал обеими руками.

— И я тоже. Конечно! Молодец, Марго! Единогласно! — с улыбкой подскочив на стуле, главред хлопнул руками. — Значит, Маргоша, план за тобой. Разрабатывай. Чтоб к утру…

— Дядя Коля, какой к утру, — перебивает Марго, — у нас времени нет. Я его через час вам, вчерне, принесу. На корректировку.

— Ну, молодец, ну, умница! — Восхитился главред. — Согласен. Действуй. Совещание закончено. До вечера все свободны. Сбор по-звонку.

— Есть по-звонку.

— Ну, Марго, ну, молоток! Мы их…

— Ага. Никуда они не денутся. Найдём.

Сергей Бадаевич терялся в догадках. Что-то там, в Кремле, под «ковром» происходило, не считая прямых своих проблем, с которыми он конечно же справится, но что именно «там» готовилось, он не улавливал. Первое, Ольга Леонардовна отказалась принимать шубы. Да. Его подарок. Шубы! Женские! Последних европейских моделей, крик моды. Новые. Новёхонькие. Он шубы видел. Сам бы в таких ходил… Более того, знает оценку женщин, слышал. Две шубы жене своей подарил и две дочери. Как бы в знак любви и прочего. «Девочки» просто «пищали». Особенно последняя его любовница, Лека. Её он «вычислил» недавно, в мединституте, среди студентов, в аудитории. Он что-то читал там, лекцию о правопорядке, кажется, или о новом в законодательстве, и увидел её, её глаза и улыбку… лекцию он не помнил, а вот её… Хорошей оказалась девочка. Красивая, ласковая, послушная, всегда теперь ждёт его на квартире. Квартира — одна из резервных, явочных. Каждый день теперь приезжает к ней… Пока… А прежнюю свою «девочку» — «Мисс-Новокузнецк», он сразу же выдал замуж за своего заместителя, молодого полковника — она вообще замуж хотела! — очень уж резво «мальчик» шёл в «гору», подсиживал своего начальника, спешил, нужно было замедлить процесс. Теперь всё хорошо, всё под контролем.