Четыре угла коварства - Лариса Павловна Соболева Страница 27

поймался. Поначалу все красиво было, правда, недолго. Лорик не любит обязательств, ответственность не ее конек, ей нужна движуха, чтобы все вокруг нее крутилось, а она блистала в центре. И понеслась. Она постоянно влипала в сомнительные компании, однажды мы еле отбили ее от суда. Представь, с группой мошенников моя… хм… неблаговерная загоняла сертификаты на обучение за границей в престижных колледжах и университетах. По дешевке! Потому что там нужны мозги, короче, Англия и США умных и талантливых ребят собирают. Но люди… люди, как известно, любят халяву, легко велись, тем более цена – перелет и оформление документов. А как обставлено было – офис, компы из дома притащили, телефонные переговоры на инглиш, уже готовые клиенты заполняли бланки – «Мосфильм» скромно курит в сторонке. Схема вскрылась, еле отмазали, Лора месяц чуть ли не под кроватью жила, каждого звонка боялась. Потом назанимала денег, чтобы ее не посадили в тюрьму, угадай с одного раза, кому пришлось отдавать долги. Особенно маме было стыдно, она не говорила, но я же видел, да и сам подобные чувства испытывал.

– Лора дура?

– Нет, что ты. Она прирожденная мошенница, у которой не хватило интеллекта довести до ума свои замыслы. Но этого мало, начались измены, скандалы, потому что ей чего-то не хватало, мы обязаны были обеспечить это «чего-то».

– Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что?

– Вот-вот, очень похоже. В конце концов пришлось разводиться, иначе нас с мамой отнесли бы на кладбище.

Феликс покосился на друга – м-да, тяжелая история с ним приключилась, странно, что в нее Павел влип, он не производит впечатления ни наивного, ни лоха, ни рохли. У него есть стержень, а это главное и в жизни, и в профессии, характер почти идеальный – коммуникабельный, он спокойный, тем не менее с генеральной линии его не собьешь. Очень важное свойство у него – умеет на своем настоять и на место поставить, при всем при том Паша не переступает черту. Все эти качества просто необходимы на сугубо специфическом месте, которое не каждому по плечу. Нет, но это же анекдот: человек стремился связать свою судьбу с работой следователя, а связал ее со злоумышленницей, тоже невезуха своего рода. Феликс решил разрядить тягостную атмосферу в салоне авто шуткой:

– Ты неплохо освоил наш сленг, значит, скоро человеком станешь и снимут с тебя неприличное слово «интеллигент».

Павел не отреагировал, впрочем, с чувством юмора у него туговато, он о своем думал и вслух высказывал:

– Сейчас меня другое озадачивает. Лора знает, как я отношусь к обманам, лжи, авантюрам, она уже эту методу на мне апробировала, но вдруг вернулась в исходную точку. Почему? После ее краткой биографии, а было там больше того, что я тебе рассказал, ты же понимаешь, что она не ромашка, даже не полевой лютик? Люди, дружище, не меняются, они только портятся с годами.

О куда его занесло! На этот раз Феликс сказал серьезно:

– Неправда, люди не болванки, они меняются в обе стороны, даже я поменялся. Знаешь, сколько у меня было… но появилась Настя, и я теперь сам себя не узнаю, праведник, елки-палки. Наверное, на твоем месте я бы тоже думал, что у Лоры безумная задача, но просто не представляю, для какой еще цели устраиваются такие сложности. По большому счету, с тебя взять-то нечего.

– Вот и я не пойму. Но не верю ей… нет, не верю. Сейчас хотя бы насчет тебя я спокоен, одной головной болью меньше, а остальное мы как-нибудь разрулим.

Прослушали два раза от начала до конца…

…беседу с ЮЮ, Женя и Вениамин только так называли Юлиану Юрьевну, после чего Павел обвел всех вопросительным взглядом, мол, какие мысли по сему поводу? Мысли просились наружу у Жени, кстати, он вовсе не ерничал:

– Что-то случилось, Павел Игоревич, что-то очень серьезное…

– Куда уж серьезней – анонимки, – вставил Феликс.

– А я не про анонимки, – бросил ему Женя. – Я про изменения в жене Елагина, про вызов в ее спокойствии. Не знаю ваши впечатления, а меня характеристика ЮЮ озадачила. Что значит – протест в спокойствии? А «что-то неуютное в поведении» – как это?

– Спросил бы у старушки, – буркнул Феликс.

– Так она сама не могла толком объяснить. Феликс, а тебе Руслан совсем ничего не говорил о проблемах с женой?

Тот нахмурился, напрягая память.

– Ничего, – сказал. – Может, он так и не знал об анонимках?

– Ничего не знал, но его застрелили, – констатировал Вениамин. – Не верю, что Вера ни разу не сорвалась на Руслана. Анонимки или правда – это не столь важно, это подвод к разладу, чего и добивался анонимщик. Женька прав, ЮЮ дала нам ценную информацию, просто мы пока не знаем, как ее применить. Есть еще момент из впечатлений ЮЮ: она сказала, что Вера не казалась несчастной, напротив, уверенная и хладнокровная была. С одной стороны, протестное спокойствие, с другой стороны, уверенная и хладнокровная. Третья сторона: ЮЮ не поверила Вере, будто провокации со стороны анонимщика прекратились.

Характеристика, которую дала Юлиана Юрьевна своей ученице, не укладывалась в стройную систему, указывающую, какой нужно сделать следующий шаг. Все расплывчато, неясно, кроме того, что с Верой произошли перемены, именно об этом, но другими словами сказал Феликс:

– Веник, если бы я не знал результатов экспертизы, то после твоих перечислений решил, что Вера убила мужа. Но она не стреляла, был кто-то еще в доме, он и вложил пистолет в ее руку.

Настала очередь Павла сказать свое веское слово:

– Руслан лежал в постели, когда убийца выстрелил в него – данный факт не подлежит сомнению. Вера найдена в другой комнате… Ребята, а убийцу впустила она, отсюда и это состояние – протестное спокойствие, хладнокровие. Она впустила человека, которому доверяла. А теперь подумайте, прежде всего ты подумай, Феликс, ты же их лично знал, Вера могла на почве ревности нанять киллера?

В подобных случаях сложно ответить однозначно, элементарно начинают давить на мозг сама ситуация и тот факт, что улики против Феликса. Все же он остался честен по отношению к друзьям, которых уже нет:

– Не представляю картины, как она нанимает киллера, чтобы тот убил отца двух ее детей. Нереально.

– Но убийцу впустила в дом, – привел контраргумент Павел.

– А если убийца как-то открыл? Отмычкой, к примеру? Думал, что в доме спят… Извини, я несу хрень.

– Вот именно, – вздохнул Павел. – Тем более следов насилия на теле Веры не обнаружено, значит, отравляющее вещество ей насильно никто не вливал. Кстати, следы быстродействующего вещества в стакане с твоими свежими отпечатками… найдены.

– Найдены? – переспросил, ухмыльнувшись, Женя. – Их искали с собаками?

– Почти, – ответил