Эрик Сунд - Слабость Виктории Бергман (сборник)

Эрик Аксл Сунд

Слабость Виктории Бергман (сборник)

Published by agreement with Salomonsson Agency

© Erik Axl Sund, 2010, 2011, 2012

© А. Савицкая, перевод на русский язык, 2014 (Девочка-ворона)

© Е. Тепляшина, перевод на русский язык, 2015 (Голодное пламя)

© Е. Тепляшина, перевод на русский язык, 2015 (Подсказки пифии)

© А. Бондаренко, художественное оформление, макет, 2015

© ООО “Издательство АСТ”, 2015

Издательство CORPUS ®

Памяти Сестры

Мрачна наша жизнь. Велико наше врожденное разочарование – отчего столь много сказок и расцветает в лесах Скандинавии, – мрачно обращается в уголь голодный огонь нашего сердца. Многие обречены следить за обугливанием собственного сердца; точно проклятые калеки, прикладывать ухо и слушать, как оно с шипением сгорает.

Девочка-ворона

Дом

построили более ста лет назад, и он обладал основательными каменными стенами, следовательно, заниматься их изоляцией ей, вероятно, не требовалось, но хотелось подстраховаться.

Слева от гостиной находилась маленькая угловая комната, которую она раньше использовала в качестве кабинета или комнаты для гостей.

При комнате имелись туалет и просторная гардеробная.

Комната подходила идеально: одно-единственное окно, этажом выше пустующий, необустроенный чердак.

Довольно легкомыслия, отныне не принимать ничего как данность.

Ни в чем нельзя полагаться на волю случая. Случайность – весьма опасный и ненадежный спутник. Временами друг, но столь же часто непредсказуемый враг.

столовый гарнитур

она отодвинула к стене, освободив большое пространство в центре гостиной.

Теперь оставалось только ждать.

Первая партия пенопласта прибыла в соответствии с договоренностью в десять часов, и четверо мужчин занесли его в дом. Трое из них были лет пятидесяти, четвертому хорошо, если исполнилось двадцать. Бритоголовый парень в черной футболке с двумя перекрещенными шведскими флагами на груди под надписью: “Моя Родина”. На локтях татуировка в виде паутины, а на руках какой-то сюжет из каменного века.

Снова оставшись одна, она уселась на диван и принялась планировать работу. Решила начать с пола, поскольку проблемы могли возникнуть только из-за него. Жившие внизу пожилые супруги, правда, были глуховаты, да и она за все годы не слышала от них ни звука, но тем не менее эта деталь представлялась важной.

Она зашла в спальню.

Мальчик по-прежнему спал крепким сном.

Просто удивительно – когда они встретились в электричке, он сразу взял ее за руку, встал и послушно пошел с ней, ей даже не потребовалось ничего говорить.

Словно было предрешено, что выбор падет на него.

Молниеносное озарение, как при рождении ребенка, когда женщина сразу понимает, что он принадлежит ей.

Она заполучила ученика, которого искала, и ребенка, которого ей не суждено было иметь.

Она положила руку ему на лоб, убедилась, что температура спала, а затем посчитала пульс.

Все нормально.

Она подобрала правильную дозу морфия.

кабинет

имел на полу толстое белое ковровое покрытие, которое всегда казалось ей страшным и негигиеничным, но в то же время приятным для ног. Теперь оно еще и пригодится для ее целей.

Она принялась разрезать пенопласт острым разделочным ножом и накрепко приклеивать куски толстым слоем клея для пола.

От сильного запаха у нее довольно быстро закружилась голова, и пришлось открыть выходящее на улицу окно. Оно было с тройным стеклом и с внешней стороны имело еще дополнительное звуконепроницаемое стекло.

Случайность обернулась другом.

Она улыбнулась.

Уплотнение пола заняло весь день, но она регулярно заглядывала к мальчику.

Когда весь пол был готов, она проклеила стыки серебристым скотчем.

В последующие дни доставляли новый строительный материал, и она занималась стенами. К пятнице оставался только потолок, отнявший немного больше времени, поскольку ей приходилось сперва намазывать пенопласт клеем, а затем прикреплять пластину к потолку при помощи реек.

Пока клей подсыхал, она на место предварительно снятых дверей прибила гвоздями несколько старых одеял. Дверь в гостиную она заклеила четырьмя слоями пенопласта, как раз заполнившими полуметровой глубины дверную коробку.

Взяв старую простыню, она повесила ее на единственное окно. Оконный проем на всякий случай обработала двойным слоем изоляции. Когда комната была готова, она покрыла пол и стены водоотталкивающим брезентом.

Во всех этих хлопотах присутствовал некий элемент медитации, и когда она потом уселась и обозрела содеянное, то испытала гордость.

комната

за последующую неделю стала еще лучше. Она купила четыре маленьких резиновых колесика, крючок, десять метров электрического кабеля, несколько метров деревянных реек, торшер и коробку электрических лампочек. Заказала с доставкой на дом набор гантелей, штангу и самый обычный велотренажер.

Она освободила один из стеллажей гостиной от книг, поставила его на бок и крепко привинтила колесики – по одному на каждый угол. Затем прикрепила с передней стороны деревянную рейку, чтобы скрыть колесики, и установила стеллаж перед дверью в потайную комнату.

Прочно привинтив стеллаж к двери, она попробовала ее открыть.

Дверь беззвучно заскользила на колесиках – все работало идеально.

Прибив крючок, она заперла дверь и установила торшер так, чтобы он скрывал незамысловатое запирающее устройство.

В завершение она поставила на место книги и отнесла в комнату тонкий матрас с одной из кроватей спальни.

Вечером она перенесла спящего мальчика в помещение, которому предстояло стать его новым домом.

Гамла Эншеде

[1]

Странно было не то, что мальчик мертв, а скорее то, что он прожил так долго. Судя по количеству ран и их характеру, он должен был бы умереть гораздо раньше предварительно установленного времени смерти. Однако что-то поддерживало в нем жизнь, когда нормальному человеку уже давно пришел бы конец.

Выезжая задним ходом из гаража, комиссар уголовной полиции Жанетт Чильберг еще ничего об этом не знала. И уж тем более не подозревала, что данное дело станет первым в череде событий, которые кардинально изменят ее жизнь.

В окне кухни она заметила Оке и помахала ему, но он был поглощен разговором по телефону и не увидел ее. Первую половину дня ему предстояло посвятить стирке недельной порции пропотевших футболок, перепачканных песком носков и грязного нижнего белья. При наличии жены и сына, питавших жгучий интерес к футболу, приходилось минимум пять раз в неделю до предела напрягать их старую стиральную машину – неотъемлемая часть семейных будней.

Жанетт знала, что в ожидании, пока машина достирает, он поднимется в оборудованное на чердаке маленькое ателье и продолжит работу над одной из незаконченных картин маслом, которыми постоянно занимается. Он был романтиком, мечтателем, неспособным поставить в начатом “последнюю точку”, хотя Жанетт неоднократно уговаривала его связаться с кем-нибудь из галеристов, вообще-то проявлявших интерес к его работам. Но он вечно отмахивался, утверждая, что еще не полностью закончил.

Пока не полностью, но скоро.

И тогда все изменится.

Он добьется успеха, деньги потекут рекой, и они наконец смогут осуществить все, о чем мечтали. От выкупа дома до любого путешествия.

Почти двадцать лет спустя она начала сомневаться в том, что это когда-нибудь произойдет.

Выехав на Нюнесвэген, Жанетт услышала настораживающее постукивание возле левого переднего колеса. Даже будучи полным профаном в технике, она смогла понять, что со старенькой “ауди” что-то не так и что придется снова сдавать ее на станцию обслуживания. Наученная горьким опытом, Жанетт знала, что бесплатно машину ей не починят, хоть серб возле площади Булиденплан и делает все хорошо и недорого.

Накануне она сняла со счета остаток денег, чтобы заплатить последний из целой череды амортизационных взносов за дом, квитанции на которые с садистической пунктуальностью приходили раз в квартал, и надеялась, что на этот раз сможет починить машину в кредит. Прежде ей такое удавалось.

От мощного вибрирования в кармане куртки, сопровождаемого Девятой симфонией Бетховена, Жанетт чуть не съехала с дороги и едва не выскочила на тротуар.

– Да, Чильберг слушает.

– Привет, Жан, у нас тут имеется кое-какое дельце на площади Турильдсплан.

Голос принадлежал ее коллеге Йенсу Хуртигу.

– Надо немедленно ехать туда. Ты где? – донеслось из телефона с такой громкостью, что ей пришлось отодвинуть трубку от уха сантиметров на десять, чтобы не лишиться слуха.