Иван Носов - Исповедь серийного убийцы

Исповедь серийного убийцы

Иван Носов

Посвящается Анастасии.

Из-за тебя звезды на небе сияют ярче.

Дизайнер обложки Марк Филин

Фотограф Даниэл Дунка

Фотограф Кирилл Русинов

Корректор Наталья Соломонова

© Иван Носов, 2017

© Марк Филин, дизайн обложки, 2017

© Даниэл Дунка, фотографии, 2017

© Кирилл Русинов, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4483-8224-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Если хочешь, чтобы люди тебя услышали, не достаточно просто похлопать их по плечу. Теперь их нужно бить кувалдой, – и тогда они обратят на тебя внимание.

Я родился с дьяволом в душе. Я не мог не убивать, как не может молчать поэт, охваченный вдохновением… Великий Враг явился к ложу моей матери при родах, чтобы стать моим покровителем, и с тех пор остался моими спутником навсегда.

Вы спрашиваете, зачем я убивал? Ну как вам объяснить… Для меня жизнь без убийств – как для вас жизнь без еды. Потребность, понимаете? Я чувствовал себя отцом этих людей, ведь я открывал им дверь в другой мир. Я отпускал их в новую жизнь…

Отказ от ответственности

Все, изложенные в произведении, события являются плодом воображения автора. Любое совпадение с реальными местами, людьми, организациями – совершенно случайно.

Глава 1

Еще накануне вечером он не мог и подумать, что будет встречать пасмурное московское утро в салоне Боинга-747, направляющегося в Турцию. Ничего не предвещало заграничной командировки. Ирина, студентка заочница, подрабатывавшая у него секретарём, ушла в пять, а Леонид Крамер как всегда допоздна задержался в офисе, собираясь оформить счета по двум последним делам.

Первое касалось неверного мужа, измена которого в самых откровенных подробностях подтвердилась минувшим утром с помощью фотоаппарата «Nikon» и мощного телеобъектива.

Каким же нужно быть идиотом, чтобы вот так попасться?! Первое правило неверного женатика гласит: отправляясь к любовнице, убедись, что все окна в квартире зашторены, и уж тем более не выходи на балкон покурить!

Крамер вложил распечатанные экземпляры самых смачных фото в конверт, закинул туда же флешку с оставшимися снимками, краткое досье на любовницу и счет-фактуру для банковского перевода. «Блудные дела» были в его практике самыми простыми.

Второе расследование, за которое Крамеру предстояло взять плату, относилось к числу безрезультатных. Подозрения заказчика, исполнительного директора известной торговой сети, не оправдались: новоиспеченный начальник отдела маркетинга, которого заказчик подозревал в связях с конкурентами, оказался самым обычным малым; ни в чем не замешанным, ни к чему не причастным.

Покончив с работой, Леонид откинулся в кресле и закурил. За окном наступила ночь. Огни никогда неспящего города струились в кабинет сквозь неплотно закрытые жалюзи. Из приоткрытой форточки доносился шум проезжавших по дороге автомобилей.

«Вот и пора домой…» – с грустью подумал Крамер. Эту часть суток он не любил сильнее всего. После развода прошло уже достаточно времени, но он так и не свыкся с мыслью, что дома его больше никто не ждет. Да и свыкнется ли?

Его размышления прервало жужжание сотового на столе. Номер был скрыт.

– Детективное агентство «Крамер и партнеры». Слушаю.

– Здравствуйте, Леонид. Вас беспокоят из офиса ЗАО «Каскад Энергия». Мы хотели бы привлечь вас к одному весьма щепетильному делу…

Собеседник замолчал, а в мозгу Крамера заиграли ассоциации…

«Каскад Энергия».

В городе существовала только одна компания с таким названием. Проектно-строительная организация, входящая в холдинг «United Group», владельцем которой являлся Валерий Владимирович Коновалов.

Тот самый Коновалов?

Наконец, Крамер сглотнул и спросил:

– Что именно от меня требуется?

– Думаю, вы понимаете: это не телефонный разговор, – ответили с другого конца линии. – Машина ждет вас у парадной. Вас отвезут в офис, где мы сможем обсудить все детали. Надеюсь, вы не против?

Леонид задумался.

Справедливо выражение: если у тебя есть бизнес, но ты не слышал про Коновалова, значит у тебя нет бизнеса. По крайней мере в Москве.

Сейчас, в эпоху интернета, Коновалова без труда можно было найти на старых фотографиях девяностых. Вот он, среди прочих, стоит в окружении новоиспеченного мэра Тужкова: мешковатый костюм, очки в широкой оправе, в руках черных портфель.

Значительную часть состояния, Коновалов заработал на строительных и ремонтных подрядах на пике реализации программы «Новый облик столицы». Этому очень способствовала его близость к аппарату главы города. Впрочем, даже после того, как федеральные власти отправили Тужкова в отставку (с расплывчатой формулировкой «в связи с утратой доверия»), а прокуратура тут же возбудила против него несколько уголовных дел, Коновалов остался на своем месте. Слишком прочными оказались его позиции. Конечно, правила игры поменялись, и на московском строительном рынке появились новые игроки (близкие товарищи нового мэра), однако Коновалов спокойно развивал бизнес и после бегства Тужкова в Лондон. Сейчас это был человек с большими связями и колоссальным влиянием. Бизнесмен из «девяностых» находился на пике карьеры.

Про Коновалова говорили всякое: и что он, в свое время, представлял легальную часть бизнеса «братков», и что вошел в «ближний круг» благодаря связям с КГБ. Да вот только «братки» давно отдыхали на кладбище, КГБ покоилось где-то по соседству, а он, все с тем же черным портфелем, красовался на обложке журнала «Деловая Москва».

– Нет, не против. Дайте мне пять минут.

Заинтригованный этим неожиданным происшествием, Крамер захлопнул крышку ноутбука и, заперев офис, спустился вниз.

У входа в здание его уже ждал черный «Mercedes».

Водитель, затянутый в серый плащ, стоял рядом и курил. Увидев Крамера, он выбросил окурок на дорогу, и жестом пригласил детектива садиться. Никаких лишних слов. Лишь четкое выполнений распоряжений руководства.

Дорога не заняла много времени. Час пик уже миновал и улицы Москвы опустели.

Через пол часа они остановились около офисного здания в центре города. Сталь и стекло – облик городов двадцать первого века.

– Вас ждут наверху, – сказал водитель и указал в сторону входа.

* * *

– Ты знаешь, что смертников в США зачастую казнят именно в полночь? – внезапно заговорил мужчина. – Мне кажется, дело в значении двадцати четырех часов. И в самой экзекуции. Смертная казнь – это нечто священное, мистическое; нечто не подлежащее пересмотру. Нельзя взять и казнить человека в семнадцать сорок восемь. Если Бог, суд и губернатор штата избрали какой-либо день последним в жизни преступника, то он должен прожить его полностью, и умереть лишь с наступлением первых минут нового дня. Мне тоже это кажется справедливым.

Мужчина сидел в кресле и, казалось, разговаривал сам с собой. Он говорил по-турецки, но в его голосе чувствовался едва заметный акцент, какой обычно бывает у этнических турок, выросших за границей. Парень (его звали Бурак) вжался в угол и никак не реагировал на слова мужчины.

Комната выглядела, как standard room1 какого-нибудь отеля: прихожая, со встроенным в стену шкафом, дверь в ванную комнату, двуспальная кровать с картиной над изголовьем, две прикроватные тумбы, телевизор на столике, зеркало и небольшой диван. Единственной нестандартной деталью обстановки было отсутствие окон.

Помещение находилось на первом этаже одиноко стоящей виллы, в пригороде шумного туристического городка, тянувшегося вдоль побережья Средиземного моря. Парню понравилось тут с первой минуты. Вилла поражала размерами, а с террасы открывался шикарный вид: банановые плантации начинались у подножья горы и тянулись до автотрассы у самого моря.

Они приехали на место около восьми вечера. Как раз вовремя, чтобы успеть насладиться оставшимися минутами заката, когда солнце, вспыхнув в последний раз, по-осеннему быстро скрылось за линией горизонта, окрасив бесконечную гладь моря в яркие и чувственные тона. Бурак восторженно смотрел на закат и думал о продолжении вечера… «Интересно, он предложит мне выпить или сразу потащит в спальню?»

Бурак не привык заниматься этим в домах. Он вообще редко выбирался за пределы своего района. Как и девочки его профессии, он предпочитал делать все быстро, на заднем сидении автомобиля клиента. Тем более, что большинство из них даже не просили его снимать брюки; им было достаточно его рта.