Анна Воропаева - Первый Феникс

Первый Феникс

Анна Воропаева

© Анна Воропаева, 2016

ISBN 978-5-4474-8127-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Чего не слышат остальные?

Под ногами хрустели осколки стекла, воздух пах плесенью, каждый шаг отражался предательским эхом, указывая преследователям путь. Светловолосый мальчик девяти лет, излишне худой на вид, бежал, задыхаясь и держась за правый бок. В глазах плясали красные пятна, кровь стучала в ушах так громко, что хохот и крики позади почти не были слышны.

Ещё один поворот в недостроенный коридор, где-то слева сверкнуло солнце в раскрытой пасти потолка. Этот блеск на мгновение ослепил его и вырвал последние остатки дыхания. Мальчик споткнулся о битые кирпичи и упал на устланный мусором и стеклом бетонный пол.

Семь долгих секунд он пролежал лицом вниз, отказываясь верить в происходящее, пока хриплый смех не раздался прямо над ним. Этот звук закипал где-то в районе желудка и поднимался так медленно, что успевал измениться до неузнаваемости. Пахнущая бензином рука схватила его за шиворот растянутой зелёной майки и грубо перевернула на спину.

Над мальчиком стоял, пригнувшись, один из тех подростков, чей возраст не определить. Такие дети лет с тринадцати принимают облик, который сохраняют до тех пор, пока у них не отрастают бороды, превращающие их сразу в стариков.

От него резко пахло гнилью, сыростью и табаком, как и от большинства людей, живущих в подвалах и под платформами железнодорожных станций. Он поглаживал обрезок стальной трубы с заточенными концами и ухмылялся, глядя на комок животного страха перед собой. В нескольких шагах позади переминались с ноги на ногу еще трое таких же, но пониже и худее.

Труба, сверкнув в свете закатного солнца, проникающего через пустые окна, на мгновение стала неотличима от меча. Железо с силой опустилось на скрещенные над головой руки мальчика, оставив на болезненно-белой коже глубокую рваную рану. Вспышка боли мгновенно смела из сознания ребёнка страх, начертив взамен угловатые линии ярко-жёлтой ярости.

Солнце гладило его острые плечи и дрожащие ладони, успокаивая и заглушая вопль, в котором слились сразу четыре голоса. Этот вой походил на скрежет и свист, который издает поезд при резком торможении – неприятный, болезненный и резкий. Мальчик лежал, боясь отвести взгляд от пятен темнеющего неба и медленно водя руками вокруг, омывая ледяные пальцы в потоках обжигающе-горячей крови.

Родился феникс.

***

Глеб, высокий молодой человек, важно вышагивал по тёмному коридору мимо прикрытых дверей аудитории. Он пересекал тонкие полосы света, проникавшие изнутри, и улавливал удивлённые взгляды, выхватывавшие его силуэт из темноты. Глеб привычным движением откинул длинную чёлку назад, открыв высокий лоб, изогнутые брови и светло-голубые глаза. Он нетерпеливо постукивал пальцем по прикладу ружья, которое свободно раскачивалось на ремне, перекинутом через плечо.

Парень едва не издал радостный возглас, завидев в конце коридора худощавую фигуру, окружённую частым топотом пузатых невысоких чиновников Форта. Они почти бежали и запыхались, прижимая галстуки к толстым животам, чтобы успеть за быстро идущим молодым человеком.

– Наконец-то! – выпалил Глеб горячим шепотом. – Правда это, а?

– Похоже на то, – отозвался высокий парень в свитере с улыбающимися гусеницами, тряхнув копной русых волос. – Приказ поступил напрямую от Его Величества, – он поднял указательный палец, и они оба задумчиво несколько секунд разглядывали потолок, оценивая важность этого факта.

– Чёрт, как нам повезло, Васька! – Глеб поправил ружьё. – Настоящая охота! Сколько этого уже не было? Года полтора?

– Два с половиной, – он пожал плечами. – Ну, и на солнце бывают пятна. Давай сначала поймаем эту птичку, а праздновать – потом.

– Ладно, ладно. Что известно?

– Только что феникс сегодня родится где-то тут, – Вася небрежно махнул рукой в сторону. – В университете сорок тысяч квадратных метров. Что может быть сложного.

– А когда?

– Эм, – он постучал костяшкой пальцев по лбу, – примерно сейчас. Плюс-минус сутки.

– Смешно.

– А я такой, – Вася улыбнулся своей широкой улыбкой, которая удивительно меняла лицо. – Ладно, пошли.

Он взял протянутый кем-то блёклый синий кейс, встряхнул его под испуганные охи-ахи отпыхивающихся после пробежки чиновников и живо направился к ближайшей приоткрытой двери.

– Спасибо всем за ожидание, – громко сказал он, переступив порог пыльной аудитории и поёжившись под десятками взглядов, направленных на него. – Не хотелось отвлекать вас от учёбы, но нам необходимо провести некоторые, эм, проверки. Дело пяти минут, после чего все спокойно смогут продолжить прогуливать пары в более приятных местах.

Разрядить обстановку не удалось – на его попытку пошутить никто не среагировал. Вообще-то, никто даже не шевельнулся.

– Фениксы разве не закончились? – дрожащим голосом выкрикнул парень бандитской наружности, одетый в кожаную куртку.

– Смелое замечание, – неуверенно ответил Василий, поднявшись на кафедру и положив перед собой раскрытый чемоданчик. – Нет, не закончились. Подходим по одному, – он опёрся локтями о стол.

Толпа студентов испугано перешёптывалась, выталкивая кого-то вперёд и уговаривая отправиться первым.

Спустя четыре минуты Вася бросил быстрый взгляд Глебу, который, поудобней перехватив ружьё, подошёл к миниатюрной рыжеволосой девушке.

– Леди, а не вы ли тут самая смелая? – спросил он, подмигнув.

– Нет, – одними губами ответила она.

– Ну как минимум самая красивая, – он легко поднял на руки студентку и, преодолев всю аудиторию за несколько широких шагов, усадил её на стул прямо напротив Василия.

– И титул «мистер галантность» отправляется к…. – проворчал Вася, крепко схватив запястье перепуганной девушки.

Один моментальный укол, капля крови на указательном пальце, крохотный прибор, похожий на старое радио, который замигал десятком огоньков, как только кровь попала в небольшое отверстие сверху, громкий сигнал «бип» и яркая зелёная лампочка, оповестившая всех присутствующих, что перед Василием сидит обычная студентка, не подготовившаяся к семинару по истории искусств – вовсе не феникс.

Осталось проделать то же самое ещё в четырнадцати аудиториях. Васе хотелось выть от нежелания заниматься этой ерундой. Перебор студентов и их пальцев – это не охота, а какая-то насмешка. Он мог бы назвать миллион способов полезней провести этот день, и все они не были связаны с душными аудиториями и почти тысячью пальцев. Уколоть, собрать кровь, капнуть в анализатор, дождаться зелёной лампочки, позвать следующего. Снова и снова.

Пару лет назад, когда Вася только попал в Форт, он был готов продать душу дьяволу за бесценок или вовсе подарить, лишь бы обнаружить феникса. Собственноручно. Это было бы настоящим событием, тем, чем можно гордиться. Однако операция за операцией, проверка за проверкой, зелёная лампочка за зелёной лампочкой.

Хотя этим утром, конечно, всё было иначе. Впервые за последние несколько лет совершалась не плановая, а срочная проверка.

Шестью годами ранее, когда это случилось в первый раз, люди были перепуганы намного меньше – никто не знал, чего именно надо бояться. Но вскоре эти проверки ввергли страну в хаос. А весь остальной мир – в ужас из-за «а вдруг это заразно?».

За первый год было поймано больше фениксов, чем рождено детей. Люди в страхе ждали, что в любую минуту в них родится феникс. И кто-то это увидит. Хотя, даже если рождение случится вдали от посторонних глаз, скрыть это было невозможно. Вскоре приезжали охотники Форта, новоявленного усыпляли (якобы для его же безопасности) и увозили. Больше их не видели, о чём обычно никто не жалел. Единственное, что люди знали наверняка —фениксы опасны и для окружающих, и для самих себя. Но больше для окружающих, очевидно.

Магнитный феникс, родившийся на остановке и притянувший к себе автобус; ядовитый феникс, проявившийся у школьного повара во время приготовления обеда; сонный феникс, обретённый пилотом во время рейса – это случалось чуть ли не еженедельно. Каждый боялся всех сразу и себя в отдельности.

Но вскоре фениксы стали появляться всё реже и реже. Пока не исчезли совсем. До этого дня, когда по всему Форту рябью прошли слова: «Сегодня родится феникс». Все были охвачены таким ажиотажем, что Форт стал походить на мужской клуб в день открытия сезона охоты на уток. И вот ему, Василию, улыбнулась судьба, позволив выиграть в «камень-ножницы-бумага» у сотни других охотников. И сейчас он находится в разгаре охоты. Самой унылой охоты в его жизни.

– Следующий, – протянул он. – Эй, Глеб!