Том Вуд - Киллер Страница 36

– У нас есть несколько четких снимков его прихода и отъезда, и мы проводим их через программу распознавания лиц, но пока не добились успеха. Больше удачи дало увеличение некоторых других снимков. Мы установили название прокатной конторы, где была арендована машина, обратились туда и выяснили, что во время встречи на месте не было только одной машины этой марки и этого цвета.

– Так кто это? – спросил Проктер.

– Себастьян Хойт, голландский бизнесмен и исполнительный директор небольшой консалтинговой компании в Милане. Я проверил рейсы в Брюссель и из него за тот день. Хойт прилетел в этот день в Брюссель и в тот же день улетел из него.

– Прекрасная работа, – сказал Проктер. – И что вы знаете об этом Хойте?

– Не так много, – ответил Альварес. – Но мы только начали. Он частный бизнесмен, это-то очевидно. Я уже вкратце переговорил с нашими людьми в Италии и попросил их покопаться.

– Я тоже свяжусь с итальянцами, – сказал Проктер. – Я хочу узнать об этом типе все, что только можно, и притом узнать это быстро.

– В восьмидесятые годы он был одним из наших агентов, – сказал Фергусон будничным тоном.

Проктер и Сайкс удивленно взглянули на него.

– Вы уверены? – спросил Проктер.

– Да, он был одним из моих агентов, – ответил Фергусон.

– Расскажите о нем больше.

Фергусон кивнул.

– Это квалифицированный юрист из обеспеченной семьи, но он якшался с неприятными людьми. Когда я знал его, он вел дела с коррумпированным генералом Советской армии. Он передавал мне получаемые от этого генерала сведения о технике боевой подготовки, о вооружении и прочее в этом роде. В ответ я дал ему возможность посредничать в торговле оружием, которой занимался этот генерал, в основном – поставкой автоматов АК и противотанковых гранатометов РПГ в Африку.

– А чем он занимался впоследствии? – спросил Проктер.

Фергусон пожал плечами.

– Не знаю. После падения Берлинской стены мы почти не пользовались его услугами, хотя я мог продолжать платить ему из того скудного бюджета, который у меня еще оставался. Я думаю, он продолжает заниматься тем, что ему лучше всего удается – торговлей запрещенными товарами, оружием, людьми, информацией. Если у него есть своя фирма, значит, он прошел большой путь, а раз он продолжает действовать, значит, он либо легализовался, либо достаточно умен, чтобы не попадаться и не наступать на чьи-то мозоли.

– Пока что, – холодно добавил Проктер. – А есть у нас досье на этого типа?

Фергусон пожал плечами.

– А как насчет ваших личных досье?

– Я предоставлю их вам.

– И Альваресу, – сказал Проктер.

– Слушаюсь.

– Я слышал о Джоне Кеннарде. Мне жаль его.

– Мне тоже.

– Я не встречался с ним, но мне говорили, что он хороший работник. Что с ним случилось?

– Он оказался в неудачный момент в неудачном месте. Ему просто не повезло.

Фергусон и Сайкс сидели совершено безмолвно.

В коридоре Сайкс ждал, когда Фергусон выйдет из зала заседаний. Сердце его бешено колотилось, и он понимал, что ему трудно скрыть жуткий страх. Фергусон остался там, чтобы переговорить с Проктером, а Сайксу позарез нужно было посоветоваться с ним. Альварес был всего в одном шаге от Хойта. Положение стремительно катилось от скверного к отчаянному.

Фергусон появился минут через пять, сразу после выхода Проктера, но Сайксу эти минуты показались часами. Он не меньше трех раз отирал пот с лица.

Когда Проктер ушел за пределы слышимости, Сайкс придвинулся ближе к Фергусону.

– Прежде чем сказать что-нибудь, переведи дух и соберись, – остановил его Фергусон.

Сайкс сделал глубокий вдох, но чувствовал, что, вбери он в сто раз больше воздуха, это не успокоит его чудесным образом.

– Мы в полном дерьме, – сказал он.

– Это ваше профессиональное мнение?

Сайкс ни разу не видел Фергусона по-настоящему напуганным. Не выглядел он напуганным и сейчас.

– Как вы можете сохранять спокойствие в такое время? – спросил Сайкс.

– Потому что у меня, в отличие от тебя, это не первое незаконное дело. – И у меня тоже есть пара этих, – сказал Фергусон, положив руку на яйца.

– Что, черт возьми, происходит? – прошептал Сайкс. – Как давно вы ведете дела с Хойтом?

– С начала времен.

– Почему же вы мне ничего не говорили?

– В этом не было надобности.

– Не было надобности? Что происходит со всем этим дерьмом относительно сокрытия нашей причастности к кому бы то ни было из участников операции?

– У нас не было иного выбора, кроме использования Хойта. Нам нужны были убийцы, которых не было в досье ЦРУ. Не знаю, как у вас, а у меня не слишком много таких знакомых. Хойт же связан с этими кругами. Он был необходим для успеха нашего дела. А тот факт, что он был когда-то моим агентом, не имеет никакого отношения к этому делу.

– Если не считать того, что Альварес очень близко подобрался к нему. А значит, и к нам.

– Мы не могли предвидеть, что Хойт сам повезет деньги Стивенсону. Я думал, он будет осторожнее.

Сайкс взглянул на Фергусона.

– Похоже, жадность заставляет людей забывать об осторожности.

Фергусон не обратил внимания на тон Сайкса.

– И мы не могли предвидеть, что Стивенсон будет настолько подозрителен, что зафиксирует встречу на фото. Это то, что ветераны нашего дела называют невезением.

– Случай благоволит подготовленным умам, – сказал Сайкс с долей сарказма в голосе.

– Верно, – согласился Фергусон, и Сайкс не мог решить, тот не понял его тона или просто не захотел реагировать на него.

– Именно поэтому мы и держали в запасе Рида. Прикажи ему лететь ближайшим рейсом в Милан и покончить с Хойтом.

– Он, возможно, ищет Ребекку Саммер.

– Хойт сейчас гораздо важнее.

– А что в отношении Альвареса?

– Он не начнет действовать против Хойта, пока не узнает о нем всего, что можно узнать. Так что у Рида достаточно времени, чтобы успеть совершить свое чудо.

– Хорошо, но зачем вы рассказали им здесь всю эту грязь о Хойте? Ведь вы могли промолчать и не подвигать их на шаг ближе к распутыванию дела.

– Слушай меня внимательно и учись. Я рассказал им о Хойте потому, что завтра или послезавтра они все равно узнали бы, что он был моим агентом. Таким, каких не забывают в спешке. И как бы я выглядел, не упомянув о нем? Мало сказать, что подозрительным.

– А что, если девка сбежала далеко? Рид ведь уже упустил ее в Марселе.

– Я знаю об этом. Рид может заняться ею после того, как позаботится о Хойте. У тебя есть представление, где она может быть?

Сайкс кивнул.

– Тогда не волнуйся. Даже если она не сидит на месте, она – не оперативный работник, так что долго оставаться в живых не сможет.

– Надеюсь.

Сайкс прислонился спиной к стене и глубоко вздохнул, почесывая затылок.

– Вас что-то гнетет, мистер Сайкс? – спросил Фергусон.

– Честно говоря, да, – ответил Сайкс. – Я не рассчитывал на все это дерьмо.

– Добро пожаловать в ЦРУ, – жестко сказал Фергусон.

Суббота

16:23 MSK[4]

Когда Виктор прилетел в Санкт-Петербург, там был сильный мороз, около –25 градусов, поэтому недолгое ожидание такси у аэропорта было мучительным. Виктор попросил водителя сделать теплее в салоне и отвезти его в лучшую гостиницу города. Тот пробормотал, что в машине и так жарко, но Виктор показал ему в зеркало заднего вида двадцать долларов, и водитель включил отопление на максимум.

Такси везло их в глубь города, который виделся Виктору как город контрастов. Новые современные небоскребы эры капитализма громоздились рядом с обветшавшими строениями советской эпохи, а между ними, иногда неуместно, стояли пережившие великую войну величественные здания исторической России. Не менее контрастной была и погода Санкт-Петербурга. В разгар лета здесь могло быть не менее жарко, чем в Мадриде, а на пике зимы более холодное место надо было еще поискать.

Гостиница была дорогой по питерским меркам, и это очень подходило Виктору. Он снял номер на неделю, хотя намеревался пробыть там не больше нескольких дней. Он всегда считал за лучшее, чтобы работники гостиниц как можно меньше знали о его планах. Другое такси повезло его на восток, и Виктор указывал водителю, как доехать до бара, затерянного в одном из промышленных районов города. С тех пор как Виктор последний раз был в этом баре, его название сменилось, но Виктор надеялся, что его хозяева остались теми же.

В баре Виктор заказал бокал своего любимого ржаного виски Canadian Club и сидел, тихонько потягивая его маленькими глотками. Закончив, он жестом заказал вторую порцию. Затем он обратился к бармену, говоря по-русски бегло, с легким украинским акцентом.

– Я хотел бы повидать Александра Норимова.

Он сказал это так, словно ищет этого человека из чистого любопытства, и ему не важно, каким будет ответ, однако молодой человек позади стойки явно напрягся.