Джулия Кэмпбелл - Тайна Глен-роуд

ТАЙНА ГЛЕН-РОУД

ДУНОВЕНИЕ БЕДЫ

— Просто великолепно, Белка! — сказала Трикси. — Вот уж не думала, что мы успеем ко Дню благодарения, а ты?

— Мне казалось, мы никогда не закончим, — кивнула Белочка Уилер.

Девочки с удовлетворением оглядели новую обстановку клуба. Обе они состояли в тайном обществе и называли себя Диги — сокращенно от «Дикие Куропатки из Глена». Другими членами клуба были: братья Трикси — Брайан и Март, Джим Фрейн, названый брат Белочки, и хорошенькая Ди Линч.

Давным-давно, еще во времена экипажей и саней, маленький коттедж, переделанный сейчас под клуб, служил сторожкой у ворот огромной усадьбы «Мэнор-хаус». Теперь в усадьбе жили Уилеры. С запада к ней примыкала ферма Белденов — «Дикая яблоня». Оба дома стояли на Глен-роуд, в двух милях от местечка Слиписайд, маленького городка, уютно притулившегося среди холмов на восточном берегу реки Гудзон.

Все члены тайного общества учились в старших классах Слиписайдской школы; мистер Белден работал тоже в городе, в банке. И Трикси, и Белочке исполнилось по тринадцать лет, но девочки ничуть не походили друг на друга. Трикси — невысокая и крепенькая, с круглыми голубыми глазами и короткими светлыми кудряшками, а ее лучшая подруга — высокая, тоненькая и кареглазая. Темно-рыжие золотистые волосы падали ей на плечи — из-за них ее и прозвали Белочкой. Белочка любила рукодельничать — именно она сшила симпатичные занавески, которые они с Трикси только что повесили на окна.

Мальчики недавно покрыли дом новой крышей, покрасили ее изнутри и снаружи; рядами полок выгородили закуток, чтобы складывать спортивное снаряжение: лыжи, коньки, клюшки, санки, палатки и теннисные ракетки.

Из обрезков сосновых досок, купленных по дешевке на слиписайдской лесопильне, шестнадцатилетний Брайан и пятнадцатилетний Джим сколотили большой стол и скамейки для «конференц-зала».

Март, который был на год старше Трикси, столярничал не так ловко, но и он внес свою лепту в общее дело — шкурил и красил мебель.

Пол у коттеджа был земляной. Ребята надеялись когда-нибудь застелить его широкими досками, но сейчас у них не было на это ни цента. А незыблемое правило общества гласило: деньги для клуба ты должен заработать сам.

Белочка, дочь богатых родителей, усердно чинила старую одежду, чтобы вложить свою долю на ремонт; Джим, которому дедушка оставил в наследство полмиллиона долларов, после уроков и по выходным брался за любую работу и трудился не меньше, чем небогатые братья Белдены.

Разумеется, после работы трудно было выкроить время на обустройство клуба, но наконец ремонт все-таки подошел к концу.

Трикси каждую неделю приносила в казну пять долларов — отец платил ей за работу по дому и заботу о непослушном шестилетнем брате Бобби. Она ненавидела заниматься хозяйством и с невероятным трудом выносила выходки Бобби, так что иногда ей казалось, что она вкалывает куда больше остальных. Но в конце концов усилия не пропали даром — перед ними не клуб, а мечта.

— Не хватает только одного, — сказала Трикси Белке, — отопления. Бабье лето кончается, по вечерам будет прохладно, так что на собраниях нам, наверное, придется кутаться в меха.

Белка засмеялась.

— У кого из нас есть меха? Правда, мальчики великолепно умеют ставить капканы — может, и поймают для нас сотню-другую норок. Папа терпеть не может норок — они съедают всю нашу форель.

Она вышла во двор и внимательно оглядела коттедж.

— Конечно, ели защищают его от ветра, но все же ты права — скоро внутри будет холодно. Просто мы трудились в поте лица и не замечали, что после захода солнца погода быстро меняется. — Она поежилась и поскорее натянула свитер. — Б-р-р! Ветер просто ледяной!

Трикси кивнула.

— А с утра дул только легкий ветерок. — Она закрыла дверь клуба и тоже надела свитер. — Ого, Белка! Сейчас одиннадцать. Если ветер еще разгуляется, то мы скоро окажемся в самом центре урагана.

Белка вздохнула.

— А еще позавчера стояла такая жара, что мы ходили в шортах и майках. — Подруги взялись за руки и пошли вверх по холму к большому дому. — Кстати, об одежде! Нам пора готовиться к свадебному торжеству. Церемония назначена на полдень.

— Знаю, — скорбно кивнула Трикси. — Жалко, что надо переодеваться. Я чувствую себя нормально только в джинсах. Но сегодня случай особенный, так что придется надеть платье.

Селия, хорошенькая миниатюрная горничная Уилеров, выходила замуж за Тома Деланоя, красивого молодого шофера. После свадебного завтрака в Мэнор-хаусе они отправятся в двухнедельное свадебное путешествие, а по возвращении поселятся в «Робине» — роскошном красном трейлере, что стоит на холме за конюшней. Раньше «Робин» принадлежал мистеру Линчу — его дочь Диана недавно вступила в тайное общество.

— Вот было бы у меня очень много денег — чтобы купить Селии и Тому свадебный подарок, — сказала Трикси Белке. — Мама и папа дарят им потрясающие индейские покрывала, но мне бы хотелось подарить что-нибудь от себя лично. — Она сунула руку в карман и достала гнутую десятицентовую монетку. — Как ты считаешь, они обрадуются коробочке зубочисток?

Белка взяла подругу под руку.

— Ты такая смешная, Трикс! Каждый раз так переживаешь, когда отдаешь деньги клубу, но в душе — ты самая щедрая девчонка на свете.

Трикси покраснела от удовольствия.

— Никакая я не щедрая, — пробурчала она. — Наоборот, ужасно эгоистичная. Я должна гораздо больше помогать маме. Будь мы богатые, как вы, тогда другое дело. Но маме все приходится делать самой, и она никогда не жалуется. Даже когда кипятит банки и делает консервы в самую страшную жару, она выглядит молодой и красивой. А я тут же начинаю злиться и рычать. Если честно, Белка, порой, когда папа протягивает мне эти злополучные пять долларов, мне становится так неудобно! Ни за что не взяла бы, если б не клуб.

— По-моему, ты работаешь не покладая рук и вполне заслуживаешь этих денег, — возразила Белка. — А теперь поторопись домой. — Она стала подниматься по широкой лестнице на веранду своего дома, а Трикси побежала по тропинке к маленькому белому домику в лощине.

Брайан и Март только что вставили в окна зимние рамы и теперь несли на место высоченную лестницу. Братья поприветствовали сестру довольно сдержанно.

Март, хоть и стал на несколько дюймов выше, чем Трикси, так сильно походил на нее, что их можно было принять за близнецов. Его светлые волосы были подстрижены очень коротко — если бы не это, он был бы таким же кудрявым, как Трикси и Бобби. Март сощурил голубые глаза и буркнул сквозь зубы:

— Где ты, интересно, пропадала, осмелюсь тебя спросить? Ты же должна была вымыть эти рамы!

— О! Да неужели?! — возмутилась Трикси, хотя прекрасно знала, что Март прав, а она, растяпа, просто-напросто забыла о своих обязанностях.

— Да, именно так! — Брайан усталым жестом убрал с глаз прядь черных как смоль, волнистых волос.

— Эй! — крикнул ему Март. — Держи лестницу обеими руками, пожалуйста! А не то ветер унесет ее!

Брайан схватил раскачивающуюся лестницу, и ветер тут же снова бросил ему на глаза прядь волос. Он взглянул на Трикси.

— Мы не имеем ничего против мужской работы, но делать работу за женщин — от этого ты нас уволь! Терпеть не могу ленивых скво[1].

Трикси фыркнула:

— Вот именно! Я и есть скво: гну спину с утра до ночи — убираю постели, подметаю и мою посуду, а вы тем временем…

— Подметаешь тарелки? — Март поднял светлые брови. — Заливать-то не надо, красавица. Ни одна тарелка не застаивается в нашем буфете — так откуда на ней взяться пыли? — Он, скорчив голодную физиономию, облизнулся. — Что касается меня, то я жду — не дождусь свадебного завтрака, на который ты, конечно же, не попадешь.

— Что-о? — Трикси, подталкиваемая ветром, тащилась вслед за мальчиками по подъездной дорожке к гаражу. От возмущения она резко остановилась, и ветер чуть не пригнул ее к земле.

— О нет, Март! — с пафосом изрекла она. — Я обязательно попаду на этот завтрак. Не надо стращать меня страшным судом за невымытые рамы — мама и папа не могут так жестоко поступить со мной.

Март бросил на нее через плечо насмешливый взгляд.

— Родителей еще не известили о твоей нерадивости. — Март считал, что интеллектом значительно превосходит сестру, и любил употреблять в разговорах с ней длинные и непонятные выражения. — Мы с Брайаном вовсе не те люди, которых в просторечье именуют ябедами. Исходя из этого, мы сами решили определить достойное тебя наказание. А именно: мы решили посетить душ первыми. При нормальных обстоятельствах, являясь чистой воды джентльменами, мы, разумеется, склонились бы перед древним и всеми уважаемым правилом: дамы вперед. Но раз уж ты не дама, и даже вроде бы не скво, нам придется удерживать тебя от омовения до тех самых пор, пока мы сами не насладимся свежестью и прохладой водяных струй. То есть, говоря проще, — для тех, кто мыслит по-простому, — к свадебному завтраку ты не поспеешь.