5 звезд для Лолы - Изабель Абеди Страница 18

Я вспомнила детей, которых мы видели прошлым летом в Бразилии. Они тоже продавали на улице пирожки и булочки — должно быть, тоже зарабатывали деньги, чтобы прокормить семью. Вспомнила я и замечание папая о моей бразильской бабушке, которая вырастила без отца восьмерых детей. «Я был счастлив, если у нас были рис и бобы», — сказал он мне тогда. Теперь бабушка готовила для гостей в маленькой гостинице, принадлежащей моей тетушке. Она была бесподобной поварихой, и в ее кулинарных записях я нашла рецепты для самых первых блюд, которые приготовила самостоятельно. Я внесла «Кокаду» Офелии в свое меню, и мне вдруг так захотелось в Бразилию, что даже защемило сердце.

— Я тоже скучаю, — сказала Фло. На обратном пути она наконец рассказала мне о разговоре с Солом. — Похоже, он останется в Кито еще на месяц. Родители отдали его в местную школу, потому что должны помогать дяде на ферме. Поля затопило, кукуруза гибнет. Что за дурацкая погода!

Фло накинула капюшон, потому что в Гамбурге тоже пошел дождь. Апрель в этом году оказался невероятно капризным.

— Бабушка Сола говорит, что он сейчас похож на бородавчатого монстра, потому что его с головы до пят искусали москиты.

— Бедняга, — пожалела я друга Фло, хотя все мои мысли были заняты едой.

Кулинарная книга Офелии натолкнула меня на хорошую мысль — расспросить о лучших бразильских блюдах свою темнокожую бабушку.

— Ои, фофо! — поздоровалась я с ней вечером по телефону.

«Ои» по-бразильски означает «привет».

— Я скоро устраиваю что-то вроде «Идеального ужина», поэтому хочу узнать у тебя какой-нибудь подходящий рецепт.

В отличие от папая, моя фофо ужасно обрадовалась и тут же предложила с десяток блюд, которые можно приготовить.

— В качестве закуски предлагаю шарики «акараже», — начала она. — И вкусные крабовые пирамидки. И, естественно, «пастель де форно». Это те самые запеченные в духовке кармашки с сыром, которые тебе так понравились. Потом можно было бы приготовить «сопо де аборара», — бразильский суп из тыквы, или пикантный суп из креветок. Главным блюдом могли бы стать рис с орехами кешью и пастушье жаркое из бразильской говядины. Наши гости его просто обожают! А как насчет «франгоа катупири» — вкуснейшего цыпленка с сыром? Или…

— Постой-постой, — перебила я бабушку. — В моем распоряжении всего тридцать евро. И, кроме того, я только начинаю учиться готовить. Не знаю, осилю ли я жаркое из говядины…

— Тогда спроси папая, — посоветовала фо-фо. — В конце концов, он настоящий повар и может тебе помочь.

— Папай сейчас немножко устал, — ответила я. — Если он не работает в ресторане, то сидит с Леандро и…

Меня прервал какой-то грохот. Леандро колотил маму бутылочкой с кашей, которую она предложила ему вместо груди. В отличие от меня, он прекрасно знал, что лучше всего подходит для идеального ужина.

— Хочешь поговорить со своим внучком? — спросила я фофо.

Я подошла с телефоном к маме и протянула его Леандро.

— Вот, — сказала я братику. — Скажи своей фофо «ои»!

— А-а-а! — пропел Леандро. — О-о-оу! У-у! Ах! Ба! О! Па-х!

В трубке послышался счастливый смех фофо, а я завизжала:

— О-о-о-о-о-и-и-и-и-и-и!

Это Леандро вырвал у меня клок волос.

— Я должна заканчивать разговор, — простонала я. — Передавай привет тиа Меме и Каку, и всем, кого я знаю. Я скучаю! И спасибо за идеи!

Названия бразильских блюд еще несколько дней вперемежку вертелись у меня в голове. Бабушка говорит, что чем больше идей, тем сложнее принять решение. Пожалуй, она права.

— Почему бы тебе не попробовать приготовить некоторые из них? — спросил Фабио, когда я в ближайший вторник пожаловалась ему на проблемы с меню.

Мы встретились в «Ледниковом периоде» на Мюггенкампштрассе, и я заказала пять шариков техасского мороженого. Это мое любимое, его делают на арахисовом масле. Над Гамбургом светило солнышко, и день впервые был по-настоящему теплым.

— Хочешь, я тебе помогу? — Фабио пригубил молочно-манговый коктейль. — Есть несколько блюд, которые я умею хорошо готовить.

Отличная мысль! Я вовсе не против потренироваться в компании с Фабио.

— Как насчет воскресенья? — предложила я.

— Мы едем к друзьям в Любек, — ответил Фабио. — Но после пасхальной недели вернемся, и тогда мы можем заняться этим вплотную.

С этими рецептами я начисто забыла про Пасху. Мы ведь тоже уезжаем — к Белоснежке и маленьким козлятам в деревню, как я и договорилась с Вивиан Балибар!

В общем, мы условились встретиться после Пасхи у меня.

Когда я вернулась домой, на столе меня ждала открытка из Лондона. На ней была изображена восковая фигура Джеймса Бонда. На обратной стороне Алекс писал, что они побывали в знаменитом музее мадам Тюссо и каждый вечер устраивали вечеринки. О том, что он без меня скучает, — ни слова. И о том, что ему хочется приехать в Гамбург, тоже.

Ох, как же мне не хватало его писем! Никто так не умеет писать. Даже загадочный поклонник Аннализы, который в четверг прислал очередное анонимное послание. На этот раз письмо лежало на парте Аннализы, и даже Саюри встала, чтобы взглянуть. Вот что там было:

«Дорогая Аннализа,

Посмотри мне в глаза,

Посмотри мне в лицо,

Попробуй, найди меня!

Разве ты меня не видишь?

Я люблю тебя!

Твой… Я».

У Аннализы даже шея покраснела, когда она это читала.

— Ты и правда не догадываешься, кто бы это мог быть? — спросила Луна.

Я тоже окинула взглядом классную комнату. Марсель как раз пытался сделать стойку на голове, Гус сидел у окна с наушниками айпода в ушах, Энцо снимал потолок над учительским столом, куда он швырнул липким мячиком. Тот висел вверху грязно-зеленой массой. Я с завистью подумала, что и сама бы не прочь заиметь такой мячик, но мама не разрешала, опасаясь, что тетя Лизбет будет тащить его в рот.

Сейчас у нас должен быть урок английского. Любопытно, что скажет фрау Кронберг, когда заметит на потолке эту зеленую дрянь?

— Может, это мальчик из другого класса, — предположила Асра, которой ужасно хотелось узнать, кто же этот таинственный поклонник. — Дверь на переменке открыта. Войти в класс мог кто угодно.

— Точно, — сказала Аннализа. — Что ты думаешь об этом, Далила?

— Мне, честно говоря, безразлично, — томно протянула та и принялась подкрашивать губы розовым блеском. — Может, он такой урод, что боится назвать свое имя? Может, это мистер Сопливый Нос?

Она указала на Гуса, который как раз копался в носу. Как только он заметил,