Йозеф Лада - Микеш

Йозеф Лада

Микеш

Говорящий котенок

Дорогие ребята! Я хочу рассказать вам одну историю, боюсь только, вы мне не поверите. И тем не менее это чистая правда, что в Грусицах, у Швецов, жил-был котик. Звали его Микеш.

Уже слышу, дорогие ребята, как вы посмеиваетесь:

— Вот удивил! И у нас дома живет котик!

— А у нас еще и киска!

Оно так, ребятушки! Но Микеш-то разговаривал! Хотите верьте, хотите нет, Пепику Швецу было легко его понять, когда он, к примеру, спрашивал:

— Слусай, Пепик, кто это там из окоска смотлит?

Так Микеш говорил, будучи еще очень маленьким котиком.

Теперь уже я не помню, благодаря чему он выучился разговаривать. Возможно, оттого что Пепик постоянно делился с ним своими мыслями. А может, Микеш был каким-то необыкновенным котиком? Впрочем, стоит ли тут удивляться! Существуют же говорящие скворцы, попугаи! А коты чем хуже? Ведь и четвероногим понятен язык людей! Скажите-ка собачке: «На!» Она сразу поймет вас и тотчас уставится на вашу руку: мол, интересно, что за лакомство для нее припасли?

Со временем Микеш выучился хорошо разговаривать, однако никогда не пользовался этим, чтобы на кого-нибудь возвести напраслину или кого-нибудь обругать. Он всегда был вежлив, с неизменной благодарностью принимал угощения и со всяким учтиво здоровался.

Вот вам, ребята, один пример. Идет как-то мимо садика Швецов старый Франтак, покуривает себе трубку и вдруг слышит слабенький голосок:

— Добрый вечер, дедушка!

Старик вздрагивает, озирается, но кругом ни души. Откуда-то сверху опять доносится голосок:

— Добрый вечер, говорю, дедушка! Осмотревшись внимательнее, старик задорно хлопает себя по голенищам:

— Фу-ты, ну-ты! Поглядите-ка! Кот, а здоровается, словно мальчишка какой. Гляньте-ка! Кот, а приветствует тебя, будто пан староста!

Котик Микеш спал на печи вместе с Пепиком. Когда по вечерам Пепик лез на печку, Микеш очертя голову прибегал невесть откуда и — прыг! — взбирался наверх раньше хозяина. Потом он заползал к Пепику под одеяло и что-то жужжал ему на ухо, точно прялка. Перед сном Пепик рассказывал Микешу сказки. Котик слушал их с удовольствием, однако стоило Пепику завести разговор о каком-нибудь чудище, он просил:

— Пепик, не рассказывай таких страшных сказок! Не то по ночам я буду бояться ходить в сарай на мышей!

Однажды Пепик услыхал от дедушки Швиглы историю про кота в сапогах. Она ему так понравилась, что потом он долго надоедал отцу, сапожнику, просьбами сшить Микешу точно такие же сапожки.

А как им обрадовался Микеш, ребята! Дело было зимой. Раз Микеш ужасно продрог на охоте. Особенно замерзли у него лапки. Вот почему, придя домой, он был несказанно рад обновке. Однако далеко не сразу котик научился в них ходить. Зачастую он летел прямо в снег, ведь Пепик обучал его ходьбе на задних лапах, а Микеша это только смешило. Не мерзли у него больше и передние лапки, потому что Пепик сшил ему рукавицы, такие, как у всех мальчишек, с одним пальцем. Теперь было одно удовольствие барахтаться на дворе в сугробах, лепить снеговиков или кататься на санках. А видели бы вы, как удивились дети, когда Пепик привел Микеша на каток! Правда, кое-кто из ребят держал дома ручных белок, скворцов, зайцев, ежей, однако в этом не было ничего необычного. Другое дело, когда на пруд Едлички приходит мальчишка, а за ним поспешает на задних лапках черный котик, на передних у него красуются теплые рукавицы, и топает он по льду в сапогах точно какой-нибудь мужичок! Чтобы получше рассмотреть Микеша, отовсюду стали подъезжать дети. Каждый скользил только на одном коньке: на двух никто не умел кататься. Познакомив Микеша с ребятами, Пепик попросил товарищей не обижать котика, он-де еще такой маленький. Вообразите же, дорогие ребята, как изумилась детвора, когда Тоник Тонда, по мальчишескому обычаю, спросил Микеша: «Чей будешь?», и котик с достоинством ответил: «Я Микеш Швец!» Некоторые ребята с воплями бросились к своим заснеженным домишкам и уже во дворах закричали:

— Папочка! Мамочка! Пепик Швец привел на пруд Едлички черного кота, а тот лопочет не хуже любого мальчишки или девчонки!

Впрочем, вскоре они прибежали обратно. Франтик Бубеник спросил у Пепика, не достался ли ему Микеш от комедиантов, но Пепик гордо ответил, что Микеша он научил говорить сам. Хитрец Франтик предложил обменять Микеша на губную гармонику! При этом глаза у него горели таким жадным огнем, что котик в страхе ухватился за тулуп хозяина. Напрасно — хозяин не променял бы его даже на всамделишную шарманку! Пепик показал Микешу, как ездить на коньке, и через несколько минут наш славный котик уже разъезжал по льду не хуже любого из ребят. Когда же хвостик запутался у него в лапах, он полетел кувырком и подмел своей густой черной шубкой чуть ли не весь каток.

Ах, ребята, до чего это было смешно! Тогда Микеш, видя, как развеселились дети и как маленькая Боженка Халупова от смеха хватается за живот, нарочно стал падать каждую минуту. Поднимаясь, он всякий раз делал вид, будто здорово ушибся, ощупывал бока и вздыхал: — Ох и треснулся же я!

Надо будет позвать вечерком бабку Боудячку, пусть натрет меня своими мазями.

Вертясь, как ручка шарманки, Микеш еще раз «подмел» каток. В самом конце, однако, он вдруг резко поднялся, стащил с передних лапок рукавицы, поспешно разулся, сунул рукавицы в сапоги и, перекинув их через плечо, в один прыжок забрался на тополь, что рос на берегу пруда. Успел он как раз вовремя: стремглав примчавшийся пес Карфик пана Вавры едва не схватил его за хвостик! Неудача ужасно раздосадовала Карфика. Он что-то гаркнул Микешу по-собачьи, Микеш что-то возразил ему по-кошачьи, потом неожиданно вспылил и крикнул Карфику человеческим голосом: — А ну марш домой!

Тут, дорогие ребята, Карфик струхнул! Перестав лаять, он ощетинился, поджал хвост, а потом бросился домой с такой прытью, что только снег летел из-под лап! Когда он скрылся из виду, Микеш спрыгнул с дерева, обулся, надел рукавицы и с гордо поднятой головой вернулся на каток. Детвора встретила Микеша как героя. Вашик Стрнад усадил его на плечи, «на холку», и закружил с ним по льду, отчего черная головка Микеша то и дело подрагивала. Ребята готовы были развлекаться с Микешем хоть до полуночи, однако пришло время ужинать, бабушка уже звала Пепика домой. Сразу после ужина Пепик с Микешем отправились на боковую. На катке оба очень продрогли и устали. Посему они тут же погрузились в глубокий сон. Микеш спал как убитый, но вдруг во сне прокричал: — А ну марш домой!

Котику наверняка снилось, что Карфик снова загнал его на дерево! Доброй ночи!

Заговорил у Швецов и поросенок Бабушка Пепика была превосходная хозяйка. Всяк получал от нее еду вовремя и в достаточном количестве. Что касается Пепика, то он охотнее всего трапезничал с Микешем на низенькой табуретке возле печи. Мальчик научил друга есть из жестяной миски ложечкой, и тот орудовал ею посноровистее любого из прочих малолеток! Бабушка полюбила котика за вежливость и послушание. Когда Пепика не было дома, а ей требовалось принести с чердака луку, сушеных груш или слив, она поручала это сделать Микешу, и он в точности исполнял ее просьбу. Да и вообще Микеша она посылала туда с большей охотой, нежели Пепика, поскольку котик не ел подобных продуктов, а Пепик, бывало, съедал по пути одну-другую сушеную сливку. Словом, бабушка была вполне довольна Микешем и, случалось, даже гладила его по головке, когда на старой скрипучей кофемолке он молол ей зерна и напевал при этом:

Рос на поле овес, Пес-барбос резвился!

Но однажды она сильно рассердилась на котика! Как-то в полдень бабушка принесла поросенку Пашику обед — растолченную в молоке картошку. Отодвинув засов, она открыла дверцу хлева, понаблюдала за Пашиком и сказала:

— Эх Пашик, Пашик, что-то ты мне не нравишься! Нисколечки не толстеешь, все такой же худой, кожа да кости! В чем дело?

Тут, дорогие ребята, — только вообразите себе! — поросенок утер передним копытцем пятачок и, посмотрев своими маленькими глазками на бабушку, вполне серьезно заявил:

— Видите ли, бабушка, Микеш утверждает, что нынче модно хранить талию!

Старушка застыла как громом пораженная, потом резко опустила горшок наземь и, подперев бока руками, воскликнула:

— Господи Иисусе! Это уже чересчур! Да ты ли это, бессловесная животина?! Прямо цирк какой-то, а не порядочное хозяйство! Мало нам кота, что болтает теперь точно клоун, так еще и поросенка наш мальчишка выучил разговаривать!

Бабушка рассердилась не на шутку. Еще бы!

«Пусть Микеш с поросенком точат себе лясы хоть по-турецки или по-арабски, мне до этого дела нет. Однако сбивать с толку Пашика Микеш не имеет права!» — проговорила она про себя, а вслух сказала:

— Получай свой обед, Пашик, а я пойду переговорю о вашем безобразном поведении с пастухом!