Альберт Иванов - Золотая лихорадка Хомы и Суслика (сборник)

Альберт Иванов

Золотая лихорадка Хомы и Суслика (сборник)

© Иванов А. А., 2016

© Трубин Д. А., иллюстрации, 2016

© Издание. Оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2016

Сборник «Золотая лихорадка Хомы и Суслика»

Как Хома играл

Много чего находил Хома. На лугу, в поле, в роще…

И однажды утром снова нашёл. На лугу. В этот раз игрушку. Плюшевого медвежонка. Большого! Лишь вдвое меньше его, Хомы.

Унёс домой. И вспомнил вдруг, что в детстве у него игрушек не было. Ну, не было! И давай с ним играть. Лучше поздно, чем никогда.

Зажмуришь глаза и представишь себе: пришёл сюда медвежонок из Дальнего леса. Долго брёл, всю ночь. Во тьме пробирался. Сквозь чащу дремучую, через кусты колючие. Овраги глубокие, холмы высокие преодолел. И только для того, чтобы Хома его нашёл. К нему спешил. Хотел поскорее обрадовать!

Очень они подружились. И разговаривал Хома с ним. И делал вид, что кормит. И гулял с маленьким другом, за лапку водил. Вокруг норы. И спать рядом с собой укладывал. В норе.

Жизнь стала необычайно интересной! Есть о ком заботиться. Воспитывать. А то и наказывать за шалости.

Странно отнёсся Суслик к новому другу Хомы. Придёт, встанет в сторонке. И смотрит, как они играют.

А малыш вскоре непослушным стал. Капризным. Избаловался.

Но и у Хомы – свой норов! Не любил он строптивых. И поучать любил.

– Не балуй! А не то станешь упрямым, как Суслик, – выговаривал он сорванцу. – Слушай старших. Тебе добра желают. Что, опять за своё?.. Одно гулянье у тебя на уме! Я вижу, ты добрых слов не понимаешь!

Довелось теперь Суслику и увидеть, как Хома наказывал неслуха.

– А-та-та! – нашлёпывал он медвежонка.

Пыль из плюша – дымком вверх.

А затем и болтливая Сорока увидала, как Хома шлепков ему надавал. На прогулке.

– А-та-та! Снова озоруешь?

Слух об этом быстро разлетелся. Волк и Лиса, извечные его враги, тут же к Медведю рысцой:

– Хома своего медвежонка лупцует!

– Лупцует? – возмутился Медведь. – И сильно?

– А-та-та! – хором зачастили они. – А-та-та!..

– Но хоть за дело?

– Придирается! Измывается! Чуть что – а-та-та!!!

– Да как он смеет? – взревел Медведь.

И понёсся вперевалку к Хоме.

А тот как раз с медвежонком гулял. По лугу, за опушкой.

Выкатился на него Медведь из рощи. Навис над ним и орёт:

– Я про тебя всё знаю! Как смеешь медвежонка так сильно наказывать?

А Хома спокойно стоит. Даже удрать не пытается. Хотя вслед за Медведем и Волк с Лисой, ухмыляясь, вышли.

– А тебя что, слабо наказывали в детстве? – храбро спросил Хома.

Тяжко вздохнул Медведь. Видать, вспомнил, как его драли. В детстве.

– Я у тебя мальца заберу! – засопел он.

– На, – протянул ему медвежонка Хома. – Сам заботься о нём. Корми его, гуляй с ним, нос ему вытирай, лапы мой, спать укладывай, сказки рассказывай, ночью к нему вставай, по утрам буди, расчёсывай…

– Хватит! – перепугался Медведь, а затем пробурчал: – Я сам нечёсаный хожу…

– И такой видный, важный! – с ходу подхватил Волк.

– Пригожий, модный, патлатый! – пропела Лиса.

– Когда мой малыш вымахнет, пусть патлатым шляется, – сурово возразил Хома. – А у себя в доме я этого не потерплю!

Медведь мрачно оглянулся на Волка с Лисой. И те притихли. Сразу на хвост сели.

– А он капризный? – отходчиво спросил Медведь Хому.

– Капризный, непослушный, неразумный, упрямый…

– Достаточно! – вновь оборвал Медведь. – Весь в меня. А два медведя в одной берлоге не уживутся. Сам его воспитывай! – гаркнул он.

Развернулся. И домой затопал. А за ним и Волк с Лисой потянулись. Молча. Знали вспыльчивый нрав топтыгина.

– Не будет слушаться, я тебе подкину! – крикнул вдогонку Хома.

– Не вздумай! – в страхе остановился Медведь. – Ты на него лучше пожалуйся, – вдруг посоветовал он.

– Кому? – удивился Хома.

– Мне.

– На кого?

– На него, конечно.

– А что ты сделаешь?

– Я тебе прикажу: а-та-та ему выдать! – рявкнул Медведь.

– Будь по-твоему, – усмехнулся Хома. – А Волку с Лисой прикажи: не лезть ко мне, когда я с ним гуляю.

– Слышали? – угрюмо сказал Медведь приотставшим Лисе и Волку.

– А если он один, без него?.. – хитро справилась Лиса.

Медведь взглянул на Хому. За подсказкой.

– Пожалуйста, нападайте, – кивнул тот. – Но только запомните: медвежонок сиротой вдруг останется. Не забудьте тогда Медведю отдать.

– Не трогайте Хому! – враз прогудел Медведь. И ему учтиво: – Вырастет, ко мне приведи. – И спохватился: – Ох! Он же не вырастет.

– Если будешь мёд приносить, – улыбнулся Хома, – вырастет. Куда он денется!

– Да-да-да, – поспешно согласился топтыгин.

Так они вдвоём в детство впали. Ну Хома-то ладно. Но Медведь?! Несколько раз и впрямь мёду принёс.

Месяц прошёл, пока он опомнился. И перестал мёдом баловать.

Встретил он как-то Хому, опять с медвежонком. На прогулке.

– Ты меня обманул! – раскричался. – Так мне голову заморочил! Я и забыл, что медвежонок игрушечный!

– Ну и что? – сказал Хома. – А если б он был живой? Разве я бы оставил? Бросил?

– Правда, – задумчиво произнёс Медведь. – А Волк с Лисой мне талдычат: «Запрети ему с ним играть! Медвежонок всё-таки, а не хомячок. Не имеет, мол, Хома права!..» – Он только лапой махнул. – Играй, никого не слушай. Я разрешаю.

И ушёл, почёсывая затылок.

Так-то. Играть никогда не поздно. Особенно если в детстве не наигрался. У Медведя оно тоже было несладкое, хотя он и мёд любит. Может понять. Не всякому это дано.

А Суслик, наверно, сразу понял. Ничего не сказал Хоме. Ни разу. Лучший друг!

Куда потом делся тот медвежонок – неизвестно. Возможно, Хома снова вырос.

Как Хома и Суслик поссорились

Главное – не как поссорились. А как помирились Хома и Суслик. Ссорились-то они по любому пустяку.

А вообще почему звери ссорятся?

Вот Ёж не поладил как-то с Зайцем-толстуном. Ёж ему сказал, что тот в последнее время похудел. А Заяц, наоборот, поправился. Граммов на сто.

– Насмехаешься, старый? – заверещал он.

Но Ёж-то хотел ему приятное сказать, а не обидеть. А тут и сам обиделся: за «старого».

– Лопнешь скоро, – вскричал он, – жирняк!

– Это я-то жирняк? – обиделся Заяц, который поправился на сто граммов.

И пошло-поехало!..

Так ссоры и происходят. Разрастаются из ничего.

Так вот, последняя ссора Хомы и Суслика возникла из-за того, что Хома сказал:

– Что бы ты без меня делал?!

Разобиделся Суслик:

– Без тебя проживу!

– Ты без меня пропадёшь, – сдержанно заявил Хома. – За тебя даже думать надо.

И ушёл, хлопнув дверью. Дверью Суслика. Свою бы он пожалел. Навсегда ушёл Хома.

А на другой день случилась беда. Глазастый Коршун узрел Суслика. Одного. На большом и ровном лугу, вдали от дома. Беззаботный он, Суслик. Шляется где попало. И скрыться ему некуда. Заспешил он к роще. Там спрятаться можно.

Начал Коршун снижаться. А затем спикировал!..

Метнулся в сторону Суслик. Промахнулся Коршун.

По земле ему добычу не догнать. Снова набрал высоту. Снова кинулся вниз.

Опять удалось увернуться Суслику.

Опять взмыл в небо Коршун.

Известно, больше трёх раз коршуны не ошибаются. Ну, бывает и больше промашек. Да только не у этого Коршуна.

Но тут из рощи Хома отважно выскочил. Он ягоды собирал на опушке и всё увидел.

Растерялся Коршун. Кого хватать? Суслика или Хому? Суслик – побольше, Хома – потолще!

А Хома опять повернул к роще. Бежит и кричит другу:

– Нажимай, растяпа!

Скрылся наконец в кустарнике Суслик. Прямо перед носом Коршуна.

Взлетел Коршун вновь. Хому высматривает. А того и след простыл. Хотя если б потрогать его следы, наверняка бы горячие были. Так жарко удрапал!

Коршуны обычно в лесу не охотятся. Всякие ветки мешают. Вот и остался Коршун ни с чем.

Как только миновала опасность, бросился Суслик на шею Хоме:

– Что бы я без тебя делал!

– А я тебе что говорил! – нахмурился Хома. – Спрашиваешь, что бы делал? Да ничего бы не делал. Тебя бы Коршун сцапал.

– Я без тебя бы пропал, – не унимался Суслик. – За меня даже думать надо!

– Это я тоже говорил.

И Хома повторил всё, что думал о лучшем друге. А впрочем, тот и сам уже об этом сказал.

И ведь не обиделся теперь Суслик. И ссориться не стал. А слова-то те же самые были, с чего ссора началась.

Вот и рассуди теперь. Что же выходит? А то и выходит: если по делу обидное скажешь, совсем не обидно. А если без дела, из похвальбы, то и поссориться недолго.

Поостыл Хома. И заметил:

– Да ничего особенного не было. Ты бы меня тоже спас, случись такое.

– Честно, не знаю, – поёжился Суслик, вспомнив носатого Коршуна.

Молодец Суслик. Не стал принижать подвиг друга. Ведь подвиг – от слова «двигаться». А подвигаться Хоме пришлось!