Ирина Ковальчук - Дашины истории. Рассказы для любознательных детей

Дашины истории

Рассказы для любознательных детей

Ирина Ковальчук

Художник иллюстратор Анна Березняк

Художник иллюстратор Юлия Белецкая

Художник иллюстратор Ольга Рубчиц

Художник иллюстратор Ольга Ткаченко

© Ирина Ковальчук, 2017

ISBN 978-5-4483-9834-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дедушка с иконы

Даша уже ходила в школу. С виду она была самая обыкновенная первоклашка: белые банты, уверенная походка и вместительный рюкзак во всю спину с бутылкой воды в карманчике. Она сидела на уроках, прилежно сложив руки, как и подобает ученику, начинающему грызть гранит науки, и толкала локтем соседа Сашу, когда тот забывал о правилах поведения на уроке.

Но всё-таки Даша была не такая, как все. Она тянула руку, когда знала ответ на вопрос, а так как знала она его всегда, то правая рука её была похожа на Ваньку-встаньку, которого как ни клади, а он всё равно вскакивает. Больше того, так как первоклассница хотела «всё-всё» знать, она не давала покоя окружающим, задавая бесчисленные вопросы. Мама называла её Почемукой и жаловалась знакомым, что в отличие от нормальных детей, которые мучают родителей вопросами с четырёх до шести лет, у её дочки этот возраст, похоже, заканчиваться не собирается.

Что поделать! Но дочке, действительно, всё было интересно. Когда мимо неё пролетал комар, ей хотелось знать, почему у него носик тонкий и длинный, а у мухи «толкушкой». За мухами она вообще могла наблюдать часами и очень радовалась, когда какой-нибудь крылатой «жужжалке» удавалось пробраться через сетку на форточке.

Не получив от мамы вразумительного ответа на вопрос, почему у мух не кружится голова, когда они ползают, Почемука перешла к практическому изучению вопроса и попробовала сама взбежать по стенке, но мама, услышав непонятный шум, заглянула в комнату и пригрозила прописать витамин Рэ. После третьей попытки отвратительный витамин, длинный, кожаный, сложенный вдвое, появился у мамы в руке, и любознательной дочке пришлось прекратить опыты по изучению закона гравитации, на который сослался папа, ничего конкретно не объяснив.

Ещё Даша хотела узнать, почему мухи не падают с потолка. Она решила, что на лапках у них выделяется какой-то клей, благодаря чему они могут преспокойненько спать вверх ногами. После того, как мама просто посмеялась над ней, дочка начала охотиться на мух. Лапки пойманных мух тщательно приставлялись к салфетке, но никаких признаков клея не оставляли. Если исследовательницу заставали за этим занятием, её непременно отправляли «мыть руки… и всё».

«Хорошо этим взрослым, – обижалась малышка. – И ростом они выше, и видят дальше, и ноги у них длинные. Кажется, что ещё нужно? Смотри, изучай окружающий мир, но они почему-то постоянно заняты, и всё им некогда».

Даше приходилось, как собаке Авве из «Доктора Айболита» выслеживать каждого «свободного» взрослого, чтобы разрядить в него целую обойму накопившихся вопросов, но в ответ она, как правило, получала неизменное: «В другой раз, Почемука, ладно?»

В последнее время малышку очень интересовало, почему одни желания сбываются быстро, а другие долго не исполняются. Папа на этот вопрос ответил как-то уж совсем непонятно: зачем-то надо вырасти, потом учиться, потом работать, да ещё с утра до вечера, но о том, сбудутся ли после этого желания, он так и не сказал. Тогда Даша стала ждать бабушку.

Марья Петровна, так звали бабушку, была работающей пенсионеркой, поэтому и проводила с внучкой намного меньше времени, чем той хотелось. Даша обожала бабушку, потому что с ней можно было «пошушукаться». Большинство ответов на свои вопросы она получала именно от неё. Хотя бабушка тоже не всегда понятно отвечала, но говорила как-то хорошо. Жила она в соседнем районе вместе с дедушкой, который, как и папа, работал каждый день. К тому же у них был огород, который занимал почти все их выходные, поэтому дедушку внучка видела ещё реже, чем бабушку.

Тем вечером «пошушукаться» не получилось. «Неотложные дела», в который раз, «похитили» бабушку именно в тот момент, когда она позарез была нужна. Огорчённая Почемука, отправленная в постель «спать без лишних разговоров», лежала и смотрела в потолок. Потом взгляд её стал бродить по комнате и, наконец, остановился напротив кровати, там, где висела икона, подаренная бабушкой. Что такое икона, было не совсем понятно, но бабушка говорила, что тот дедушка в одежде с крестами, был Николай Угодник. Он жил давным-давно и был очень добрый, потому что помогал всем, кому было плохо. Делал он это всегда тайно, и люди думали, что случалось чудо.

Малышка смотрела и смотрела на светлое лицо доброго дедушки, и ей стало казаться, что он улыбается.

– Николай Угодник, миленький, – спросила она, – а ты тоже был работающим пенсионером?

Дедушка на иконе не ответил. Но Даша была уверена, что ответить он может. В отличие от мамы, она вместе с бабушкой верила в чудеса.

– Хоть ты молчишь, – продолжала Почемука, сладко зевая, – но я знаю, что с тобой можно поговорить. Бабушка же с тобой разговаривает! Я сама слышала однажды, как она просила тебя: «Николай Угодничек, помоги!» Вот только плохо, что подарки ты приносишь только раз в год, – сказав это, Даша вспомнила, что забыла заглянуть под подушку.

Она делала это каждый вечер после того чудесного зимнего утра, когда нашла под подушкой маленькую куколку с косичками и набор одёжек для неё. Как ей объяснили, это был подарок от Николая Угодника, который всегда в свой праздник разносит подарки послушным детям.

Даша тут же вскочила и сначала засунула руки под подушку, потом, взяв подушку за края двумя руками, подняла её. Ничего не обнаружив, она положила подушку под стенку, а сама одной рукой потянула на себя матрас, а другой стала шарить под ним, в надежде на чудо. Но чуда не случилось, и разочарованная малышка, положив подушку на место, легла, повернувшись к иконе спиной.

«Это несправедливо, – подумала она и снова зевнула. – Ждать подарка целый год! А если чего-нибудь вытворишь, то, может, и целых два, и три… Нет, это несправедли…», – последнее слово осталось недоговорённым, так как любительница подарков уже нежно обняла свою любимую «мякенькую подушечку» и стала медленно погружаться в сладкий сироп, который каждый вечер готовил для неё Сон Соныч.

Иногда Почемуке снились сны, которые она помнила, просыпаясь утром. Тогда она подробно рассказывала их маме во время одевания. А иногда ей казалось, что сон был, но вспомнить ничего не получалось. Тогда рассказывать приходилось о том, что ничего не получается вспомнить. Но таких снов, как в ночь после разговора с иконой, у подружки Сон Соныча ещё не бывало.

Она оказалась на залитом солнцем лугу. Солнце светило так ярко, что приходилось щурить глаза. Вдали, по линии горизонта, тянулась полоса леса, но перед Дашей раскинулся огромный луг, совсем непохожий на тот, который был за огородами, куда они иногда ходили с бабушкой прогуляться. На этом лугу не было травы, зато было много цветов. Только цветы эти были не настоящие, а хрустальные, немного похожие на те стеклянные тюльпанчики, которые она однажды видела в витрине киоска. Но здесь, на сказочном лугу, среди знакомых ей цветов были и такие, каких она никогда раньше не видела.

Даша шла, внимательно глядя под ноги, стараясь не наступить на какой-нибудь из этих чудо-цветов, но вдруг на её глазах один из них качнулся и рассыпался на мелкие осколки.

– Ой! – вскрикнула малышка, думая, что случилось это по её вине. – Хозяин этого луга сейчас точно пропишет мне витамин Рэ!

Посмотрев по сторонам и убедившись, что на лугу, кроме неё, по-прежнему никого не было, она начала усиленно вспоминать, как же всё-таки произошла эта неприятность с цветком.

– Нет, это не моя вина, – сказала Даша громко, как бы оправдываясь перед невидимым садовником. – Цветок рассыпался у меня на глазах, когда я ещё была в нескольких шагах от него!

Снова оглядевшись по сторонам, она, как и прежде, никого не увидела.

– Чудеса, да и только! – вырвалось у неё любимое мамино выражение, потому что на этом сказочном лугу, действительно, происходили чудеса.

Луг был словно живой. Хрустальные цветы росли на глазах, изменяя свой цвет и даже форму. Один цветок ей особенно понравился. Он был самый высокий на лугу и напоминал подсолнух, но лепестки у него были не жёлтые, а всех цветов радуги. Большая головка цветка была тяжеловата для тонкого стебля, поэтому она склонялась то в одну, то в другую сторону, и Даше казалось, что цветок танцует. Она не сводила с него глаз и стояла как завороженная.