Сергей Иванов - Ворота в сказку

Ворота в сказку

Федор Ивановы

Сергей Иванов

© Федор Ивановы, 2017

© Сергей Иванов, 2017

ISBN 978-5-4483-6591-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Деревня

Кто не знает деревни Плотвичкин Бор? Вы? Тогда слушайте! Благодатное это место.

Расположена деревня на cклоне высокого холма. За холмом – лес. Под холмом – река.

Раздолье. Простор. Красота.

Живут здесь хорошие люди.

В доме у церкви – Иван Мастерков с родителями, а пониже, в домике у вишневого сада – Даша с матерью. Деревня – большая, дома в ней все деревянные, даже церковь – и та из дерева. В Плотвичкином Боре много детей, поэтому в летнюю пору, когда у школьников каникулы, на опушке леса и на берегах реки, в садах и полях, – повсюду звенят детские голоса.

Торговлю в здешних местах держит лавочник по прозвищу Куль. День и ночь хлопочет лавочник. Ведь у него в руках и хлебная торговля, и бакалея, и хозяйственные товары. А раньше, когда был молодым, Куль служил милиционером.

Ваня Мастерков только-только школу закончил. На вид он совсем взрослый – высокий, широкоплечий, а в душе одной ногой еще в детстве стоит, – по вечерам, забыв обо всем, гоняет с мальчишками мяч за деревенской околицей.

Утром и днем Иван занят – работает один, без помощников, за деревней. Ворота какие-то там делает. Никто его не просил. Сам для себя старается.

Говорит ему Куль:

– Чего ждешь, Ваня, зачем время даром тратишь? Не успеешь оглянуться, как лето пройдет. Иди лучше ко мне в хлебную лавку помогать. Ты добрый, а хлеб добрых людей любит!

И к матери Ивана тоже обращается Куль:

– Хоть ты вразуми парня, Прасковья! Не делом он занят. Пусть идет деньги зарабатывать! Посмотри, жизнь-то какая тяжелая!

Но ничем не упрекнет сына Прасковья. Знает – не ленивый он, работать не хуже других умеет. Пусть же сделает то, что задумал! Ведь должны же сбываться мечты!

Даша тоже не осуждает Мастеркова. Невысокая она, стройная.… Издали посмотришь, – нет в ней ничего особенного. А ближе подойдешь да в глаза заглянешь, – голубые искры в зрачках, словно крохотные звездочки мерцают. Заметишь ты эти звездочки и подумаешь:

«Какая она ни кого не похожая!»

А в самом деле, какая она? В обращении ровная, приветливая. Только всегда как бы сама в себе. Все чувства в девушке не напоказ, а искренние, глубокие. Нравится ей Иван Мастерков. Снится ночью во сне, а вот если днем встретится ей Иван на улице, – только улыбнется парню Даша и мимо пройдет, не остановится даже. Гордая! Если же заговорит кто при ней про Ванины ворота, что не делом, дескать, парень занят, то скажет Даша спокойно:

– Пусть себе работает! Это красота в его сердце стучится, на свет божий просится!

Июнь на исходе. Какие ясные вечера! Чуть не до полуночи светло. Все в мире какое-то распахнутое, открытое. И кажется, что трава, и цветы, и деревья за околицей, и коровы на лугу, и серебряный месяц над речкой, – словом, все на свете как будто говорит:

– Посмотрите, как мы красивы, порадуйтесь нам. Именно сегодня, сейчас. Завтра мы будем уже другими.

И люди смотрят, отогреваются сердцем после зимы и радуются летнему приволью.

А Мастерков все больше времени проводит у своих ворот. Режет, пилит, строгает, прибивает, клеит, красит, рисует.

Наконец, пришел день, когда ворота были готовы. Пригласил Иван всех друзей и знакомых, собрались перед воротами и стар и млад, здоровые прибежали, больные приковыляли: все хотят на ворота посмотреть.

И уж, конечно, все мальчишки деревенские примчались на место события.

Упал с ворот чехол, и открылось всем дело рук Ваниных, – ворот створки блестящие, одна серебристая, другая золотая, обе резные. На одной зима, на другой лето. Слева зверюшки забавные хоровод водят, справа птицы над рощей кружатся, А на столбах дубовых поперечина дугой, а под дугой – колокольчик висит, звенит – заливается при каждом дуновении ветра. И кажется всем, будто жаворонок поет, такой высокий, такой звонкий у колокольчика голос.

Крепки, прочны ворота дубовые. Но нет на них ни замков, ни запоров. Не запираются Ванины Ворота! Нечего Ивану прятать от земляков. Для красоты ворота, для сказки, которая из сердца просится. Ни для чего другого ворота не пригодны.

И поняли люди, что не найдешь таких ворот ни близко, ни далеко. А еще подумали, что сделать их мог один только Иван Мастерков. Потому что жила у него в сердце красота, и на волю просилась, и воплотиться хотела, чтобы радостью стать, и доброй памятью о Мастере стать для всех земляков.

Подошел Иван к воротам, – створки сами собой распахнулись. Обернулся Иван, помахал рукой Даше, ребятишкам и односельчанам своим и шагнул прямо в открытые ворота. Пропел колокольчик, закрылись ворота за Мастерковым, и исчез он из вида.

Толпа заволновалась, зашевелилась, зашумела:

– Где же Ваня? Куда пропал? Как сквозь землю провалился!

Шепчут люди: «Волшебство!»

Попробовали открыть, – не открываются ворота. Навалились на них изо всех сил Куль с товарищами, – даже не шелохнулись створки. Попробовали кругом обежать, – тоже не получилось, только на землю попадали, словно на стену невидимую натолкнулись.

Растерялись люди. Пошумели, покричали, – так ничего не придумали. Сошлись на том, что Иван Мастерков в сказку ушел, потому что больше всех в сказку верил, и разошлись по домам.

Мастерков находит друга

Иван прошел через ворота, успел услышать голос колокольчика, как все его односельчане. Потом прислушался: все тихо! Огляделся, – нет никого. Все пропало – ни ворот, ни деревни, ни сельчан.…

С этого самого мига стал Иван отдельно от своей деревни существовать!

– Куда же я попал? – думает. – Впереди речка, дальше – лес. А людей – ни души. Вот какой-то камень лежит, большой да шершавый. Глянь, да на нем что-то написано. Сейчас прочитаю!

– Налево пойдешь, – царство найдешь!

– Направо пойдешь, – дом найдешь!

– Прямо пойдешь, – друга найдешь!

Что же! Обещают все только хорошее! Что же выбрать? Расправил Мастерков плечи, приосанился и уверенно пошел прямо.

По дорожке в поле легко шагать. Дорожка не широкая, не узкая, ровная, красным гравием посыпана. Справа – ромашки, слева – кашка растет, коровье объедение.

– Погуляю немного по сказке и вернусь домой, надо ворота скорей лаком покрыть для прочности! – подумал Иван.

Вскоре дорожка привела его к подсолнуховому полю. Высоки подсолнушки, золотые головушки! Как гренадеры на параде стоят.

– Эй, ребята, – кричит им Мастерков, – скоро ли я друга найду?

Отвечают подсолнухи:

– Скоро, скоро, – только ты прямо иди, никуда не сворачивай, как раз к нему и выйдешь!

Вывела дорожка Ваню к реке да там и закончилась. Слышит он, – трубы трубят, барабаны бьют. Видит Иван, – замок стоит. Такие замки дети на пляже из мокрого речного или морского песка строят.

Флаг на башне вьется. А на флаге том половинка арбуза нарисована: мякоть алая, от сладости чуть белесая, с косточками коричневыми. Какой замечательный флаг у этого королевства!

Замок тоже хорош, – глаз не отвести. И для обороны от врагов очень удобно расположен! Водой окружен отовсюду: с трех сторон – река, с четвертой – ров глубокий выкопан. Через ров переброшен подвесной мостик, такой узкий, что только по одному можно пройти. Заканчивается мостик у ворот, а за ними внутреннюю часть замка.

По берегам реки – пляж с чистым и желтым песком. Как хорошо детям купаться и загорать здесь летом!

Все возле замка было ухоженным, все радовало взгляд: дорожки были тщательно подметены, вдоль дорожек цвели настурции.

Внезапно, ворота замка распахнулись. Выбежал мальчик лет десяти, одетый в синий кафтан до пят с золотой бахромой по краям, на голове – розовый берет. Ноги его были босы. За ним толпились взрослые. Мальчик быстро зашагал через подвесной мост, переваливаясь с ноги на ногу, как утенок.

Подойдя к Мастеркову, он сказал:

– Здравствуй, Иван!

– Здравствуй! – удивился Мастерков. – Откуда ты меня знаешь?

– Из сна! Мне иногда снятся вещие сны. Я умею отгадывать будущее, хотя это и не всегда получается. Хочешь купаться со мной? Правда, давай! давай купаться! Ты умеешь плавать?

– Умею и очень люблю. Я ведь тоже у речки живу, – ответил Мастерков.

Мальчик сбросил одежду и вошел в реку.

– Холодно! – крикнул он Мастеркову и вдруг бултыхнулся в воду с головой. Ваня разделся и тоже смело нырнул в голубую прохладу.

Взрослые остались на берегу. Они важно наблюдали, как веселились в воде мальчик и его новый друг, как брызгались, ныряли и гонялись друг за другом. Когда, накупавшись, оба вышли на берег, им тут же подали два больших махровых полотенца.

– А почему ты не спрашиваешь, кто я и как меня зовут? – спросил мальчик серьезным голосом, досуха вытершись и одевшись.