Богатырщина. Русские былины в пересказе Ильи Бояшова - Автор Неизвестен -- Народные сказки Страница 40

Тут Василий им поклонился:

– Спасибо вам, разбойничьи атаманы, за хлеб да за соль. А не скажете мне прямого пути к святому Иерусалиму-городу? Идти мне, Василию, туда не на разбой, а Господу помолиться, к Святой Святыне приложиться, искупаться в Иордан-реке, отмолить свою душу.

Попросили его атаманы:

– Не забудь и о нас, Василий Буслаевич! Помолись в церквях иерусалимских и за наши грешные души.

Обещал Василий молиться за разбойничков. Они хлеба с солью откушали, и собрался Василий Буслаевич на свой червлёный корабль. Дали ему атаманы подарки: первую миску чистого серебра, вторую – красного золота, третью – скатного жемчуга. Василий разбойников благодарит, им кланяется, просит у них до Иерусалима провожатого. Атаманы не отказали, попрощались и дали ему провожатого.

Подняли молодцы на корабле полотняные паруса, и побежал корабль до Иерусалима-города.

На самой Иордан-реке бросили Буслаевы ребята крепкие якоря, сходни спустили на крутой бережок. Отправился Василий с дружиной в святой город Иерусалим, пришёл в соборную церковь, и там отслужили обедню за здравие Васильевой матушки, а затем панихиду за упокоение Васильева батюшки и всего рода Буслаева. На другой день отслужили там обедни с молебнами за всех удалых добрых молодцев, что прежде были ими побиты да пограблены, молились и за грешные души разбойничков. Приложился затем Василий к Святой Святыне, искупался в Иордан-реке, расплатился с попами и дьяконами золотой казной – давал её, не считая, на помин всех загубленных душ.

А как Васькина дружина следом за атаманом в Иордан-реке купалась-баловалась, подошла к молодцам старая баба и сказала таковы слова:

– Пошто здесь купаетесь-балуетесь? В Иордан-реке сам Господь наш Иисус Христос крестился! Потерять вам за это своего атамана.

Отвечали со смехом молодцы:

– Наш Василий не верит ни в сон, ни в чох, ни в птичий грай, а верит лишь в крепкую дубину.

После того пришёл Василий к своей дружине, зовёт её на корабль. Подняли они полотняные паруса, побежали по синему морю.

Вот показался разбойничий остров – атаманы на пристань вышли, Василию Буслаевичу кланяются:

– Здравствуй, Василий Буслаевич! Здорово ли съездил в город Иерусалим?

Долго с ними Василий не разговаривал, подал в руки письмо о том, что много трудов положил, молясь за их грешные души. Звали атаманы Василия за единый стол, да только на сей раз он к ним не пошёл: попрощался с теми атаманами и дальше отправился.

Лежит на пути в синем море Сорочинская гора. Молодцы говорят:

– Проскочим её, Василий Буслаевич!

Но захотелось Василию на той горе вновь побывать. Дружина хоть и огорчилась, но не противилась. Пристал корабль к берегу, сходни с него молодцы скинули. Вновь пошли на гору Василий с дружиною. На полпути лежит человеческий череп. Пнул Василий пустую голову с дороги прочь.

Говорит голова:

– Здрав будь, Василий Буслаевич! К чему меня попинываешь? Я молодец не хуже тебя был, да вот валяюсь на горе Сорочинской. А где я лежу, лежать и голове Васильевой.

Плюнул Василий и дальше пошёл.

На вершине горы лежит камень: в вышину три печатные сажени, в длину – всего-то три аршина с четвертью. На том камне написано: «Кто у камня станет тешиться, вдоль него скакать, сложит свою буйную голову». Только Василий тому не верит. Стал он с дружиной забавляться-тешиться, поперёк камня скакать. Вдоль-то камня совсем ничего скакать, перескачет и малое дитя. Решил Буслаев сын вдоль проскочить – разбежался, богатырским скоком подпрыгнул, да не доскочил и четверти: упал и убился.

Дружина его взялась горевать, но дело сделано: где лежит пустая голова, там и схоронили Василия. Спустилась дружина с Сорочинской горы на червлёный корабль, подняла полотняные паруса, и побежал корабль до Новгорода.

Как вошли они в Ильмень-озеро, бросили Моисей и Лука с носу якорь, с кормы Костя Новоторженин бросил другой, чтобы крепко стояла ладья, не шаталась от осеннего ветра, а Михайло Потык им подспособил. Пришли молодцы на двор Амелфы Тимофеевны, поклонились вдове, письмецо ей в руки подали. Прочитала письмецо Васькина матушка и заплакала. Говорит она дружинушке:

– У меня вам больше делать нечего. Пойдите вы в сырые подвалы, в глубокие погреба, берите еды-питья и золотой казны не считаючи.

Повела их девушка-чернавушка в сырые подвалы, в глубокие погреба: вдоволь брала дружина еды-питья, из казны же брали по малу числу. Пришли затем молодцы ко вдове:

– Спасибо, матушка Амелфа Тимофеевна, что кормила, поила, одевала, обувала добрых молодцев.

Приказала тогда Амелфа Тимофеевна налить всем по чаре зелена вина. Поднесла девушка-чернавушка по чаре каждому. Молодцы выпили, поклонились и пошли со двора, кому куда хотелось.

Михайло Потык

Поел-попил Михайлушка, лёг на соболиную шубоньку, подложил под голову кунью шапочку, укрылся шубьим рукавом да крепко заснул. Привиделась ему во сне лебёдушка – плавает она на заводях в камышах с осокою и говорит ему тихим голосом: «Ты уж, Божий сын Михайлушка, как утром поднимешься, росой умоешься, закусишь пшеничным калачиком, иди не в дремучие леса, а прямо к Непре-реке: сети там раскидывай, белорыбицу вылавливай. Как подъедут к тебе слуги в дымчатых кафтанах, в сафьяновых сапожках покупать белорыбицу, её ты им не продавай, скажи только: “Я тому отдам, кто вас послал”. Будут они тебя уговаривать, но по-прежнему их не слушайся: лишь тому отдай белорыбицу, кто тех слуг послал, да не бери за неё ни рублика, ни копеечки».

Проснулся Михайло Потык и подивился вещему сну. Умылся росой, закусил калачиком и отправился затем к Непре-реке – пораскинул там ячеистые сети, наловил щук, плотвы, краснопёрышных окуней, да ещё и сомов с налимами.

Жил в тех краях боярин Вахрамей Вахрамеевич, у него была дочь Марья на выданье. И приснился Марье сон: плавает в Непре-реке белый лебедь и говорит ей тихим голосом: «Ты, Марьюшка, как проснёшься, ступай на дощатое крыльцо, а как увидишь на Непре-реке