Император Наполеон - Николай Алексеевич Троицкий

Н.А. Троицкий

НАПОЛЕОН ВЕЛИКИЙ

В двух томах

Том 2

ИМПЕРАТОР НАПОЛЕОН

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Глава I. Апогей

Я не думаю, что Франция когда-либо знала лучший порядок, нежели тот, каковой был при мне.

Наполеон

1. «Император Республики»

Весна 1804 г. в Париже и всей Франции прошла под знаком разнообразных (больших и малых, официальных и приватных) торжеств по случаю превращения республики в империю. Собственно, и в чиновных, и обывательских кругах речь шла о том, чтобы возвести Наполеона на французский престол, сделать гражданина первого консула государем, монархом. Вопрос о монаршем титуле — император или король — какое-то, очень недолгое, время оставался открытым.

Дело в том, что Франция за последние полтора века привыкла к пиетету перед монархом до такой степени, что эту привычку не вытравила из национального сознания даже революция. Ведь в продолжение 130 лет, с 1643 по 1774, как подметил академик Ф. Массон, во Франции правили только два короля, и оба — с одним именем: Людовик XIV и Людовик XV. «Народу могло казаться, — цитирую Массона, — что над ним более столетия царствует один и тот же монарх; он перестал быть личностью и стал просто королём. Это усиливало поклонение, народ падал ниц перед этим властелином, не подчиняющимся общим законам и как бы стоящим вне человечества, высоко, далеко, недоступно для простого смертного»[1].

В такой ситуации Ш.М. Талейран посоветовал одному из самых доверенных лиц в окружении Наполеона, генералу Л.А. Бертье, предложить первому консулу принять королевский титул. Возможно, «хромоногий бес» предвидел отказ Наполеона (причём в самой резкой форме), потому и не рискнул сам обратиться к нему с таким предложением, но на всякий случай (а вдруг согласится?) решил проверить его умонастроение, подставив вместо себя Бертье. Вот как вспоминала о реакции первого консула на предложение Бертье фрейлина Жозефины графиня Клара де Ремюза, ссылаясь на Талейрана, оказавшегося свидетелем этой сцены: «Бонапарт подносит кулак к подбородку Бертье и толкает его к стене. «Глупец! — говорит он. — Кто посоветовал вам раздражать мою печень?»»[2].

После такого казуса, естественно, никто более не предлагал первому консулу стать королём. Наполеон, разумеется, учитывал, что королевский титул вызовет отторжение у тех людей, которые вершили в стране революцию, травмирует их лучшие чувства. А такие люди в его окружении составляли абсолютное большинство. С другой стороны, титул императора привлекал его, поскольку ассоциировался с образом Карла Великого и сулил ему не только монаршие прерогативы, но и возможность вернуть Франции после тысячелетнего перерыва статус империи[3], вне всякой связи с королями Бурбонами.

Законодательные палаты-госсовет, Трибунат, Законодательный корпус, Сенат — поняли соображения первого консула и почти единодушно согласились с ними. К 18 мая 1804 г. они подготовили новый сенатус-консульт, т.е. второе после акта 4 августа 1802 г. (о пожизненном консульстве) дополнение к Конституции 1799 г. Этот сенатус-консульт, который называют иногда Конституцией XII года (от провозглашения Республики в 1792 г.), принципиально не изменял, а лишь приспосабливал те же республиканские институты к новому, монархическому, строю[4]. Статья 2 гласила: «Управление Республикой поручается Императору». Здесь же был назван по имени обладатель императорского титула — Наполеон Бонапарт. Он, таким образом, становился императором Республики. Правда, круг его полномочий не был строго очерчен. Зато провозглашалось главное: «Императорское достоинство передаётся по наследству в прямом, естественном и законном потомстве Наполеона Бонапарта от мужчины к мужчине в порядке первородства при исключении женщин навечно». Поскольку Наполеон не имел собственных детей, законодатели специально наделили его (в статье 4-й сенатус-консульта) правом усыновлять любого из детей или внуков своих братьев.

«Пункт об усыновлении, — подчёркивает Жан Тюлар, — явился новшеством: будучи основателем Империи, Наполеон оставлял за собой право распоряжаться ею по своему усмотрению»[5]. Так в мае 1804 г. был сделан первый шаг к воцарению во Франции четвёртой правящей династии — Бонапартов (после Меровингов, Каролингов и Капетингов с их двумя нисходящими ветвями: Валуа и Бурбонов)[6].

Подавляющее большинство (даже республикански настроенных) французов приветствовали новое возвышение Наполеона как дополнительную гарантию национальной стабильности, тем более что высочайший в мире с античных времён статус империи здесь сохранял основные завоевания революции и Республики. «Все его поддерживают, — писал о Наполеоне той поры Эмиль Людвиг, — и вот уже 130 человек из числа тех, кто 12 лет назад голосовал за казнь короля, будут возглавлять императорские учреждения»[7].

Принимая императорский титул, Наполеон щедро — в традициях Карла Великого — вознаграждает своих соратников. По его инициативе уже 19 мая 1804 г. были учреждены шесть высших придворных должностей — великого электора (избирателя), архиканцлера, архиказначея, великого коннетабля (главнокомандующего), государственного канцлера и великого адмирала, а также высшее воинское звание маршала Франции для 18 наиболее отличившихся генералов Республики. Архиканцлером стал бывший второй консул Ж.Ж.Р. Камбасерес, архиказначеем — третий консул Ш.Ф. Лебрен, великим электором — Жозеф, а великим коннетаблем — Людовик Бонапарт.

Что касается маршалов, то о них речь пойдёт особо (в § 7), а пока ограничусь перечнем их первого состава: четыре почётных маршала (из старейших по возрасту и боевому опыту) — победитель в исторической битве при Вальми Ф.Э.К. Келлерман, Ж.-М.Ф. Серрюрье, К.-Д. Периньон, Ф.Ж. Лефевр — и 14 строевых. В число 14 наряду с преданными Ж. Ланном, Л.А. Бертье, И. Мюратом, Л.Н. Даву, М. Неем, Ж.Б. Бессьером, Н.Ж. Сультом, А.Ж. Монсеем, Э.А.К. Мортье Наполеон включил и оппозиционеров: А. Массена, Ж.Б. Бернадота, Ж.Б. Журдана, Г.М.-А. Брюна, П.Ф.Ш. Ожеро. Все строевые маршалы, кроме Бертье и Монсея, были моложе любого из почётных, а половина строевых не достигла и 40 лет: Даву было 34 года, Ланну, Нею, Бессьеру и Сульту — по 35, Мортье — 36, Мюрату — 37 лет.

Из лучших генералов Республики за маршальским бортом остались, пожалуй, лишь четверо: фрондёры Ж.Э. Макдональд, Л. Гувион Сен-Сир (эти двое позднее всё-таки станут маршалами), К.Ж. Лекурб и уже сидевший тогда в тюрьме Ж.В. Моро.

Наполеон, несмотря на очевидную и колоссальную поддержку соотечественников (а может быть, именно потому, что он был уверен в такой поддержке), вновь, как это было в 1799 и 1802 гг., потребовал от парламентариев провести в стране всенародный опрос — референдум об учреждении империи. Собственно, на референдум был вынесен вопрос не о титуле