Владимир Чиков - Нелегалы 2. «Дачники» в Лондоне Страница 24

3. По плану мероприятий на случай возможного вывода Крогеров из Англии им предписывается вылететь во Францию, затем в Копенгаген. В морском порту сесть на советский пароход. Перед тем как покинуть Лондон, выдать условный звонок в резидентуру. Второй вариант: выехать по запасным канадским паспортам во Францию, а оттуда в Швейцарию. В Берне обратиться в советское консульство за получением въездной визы в СССР».

Получив такое дополнение к ранее разработанной легенде, Питер не на шутку заволновался: не находятся ли они на грани провала? А тут еще, как назло, приснился ему накануне странный сон: будто прибыл он на кладбище Хайгейт для закладки материалов в тайник, подошел к подобранному для этого месту и неожиданно для себя увидел прятавшуюся за деревом хозяйку соседнего дома Рут Сёч, которая, как он понял, вела за ним наблюдение. Питер попытался уйти от ее слежки, но ему это не удалось. Соседка продолжала преследовать его, а когда он оказался далеко за пределами кладбища, то сразу очнулся и заснуть уже не смог.

За завтраком он рассказал об этом Хелен, та увязала сон с поступившей днем раньше радиограммой о корректировке их поведения в случае провала и тоже вбила в голову, что с ними должно что-то случиться.

Гложущее чувство тревоги долго не покидало Крогеров. В конце концов они сообщили об этом Лонсдейлу. В тот же вечер Гордон приехал в Руислип и пригласил их на прогулку перед сном. Он выслушал внимательно все их опасения и, глядя Питеру в глаза, укоризненно покачал головой:

— Я не вижу ничего такого, что могло бы предвещать вам или мне опасность. Я не понимаю, зачем увязывать какие-то сновидения с радиограммой из Москвы? Корректировка вашей легенды вызвана стремлением еще больше обезопасить вас на случай непредвиденных обстоятельств. А вы, ударившись в мистику, запаниковали…

— Не мистика это, Гордон, а предчувствие, — поправила Хелен. — Сны у людей часто сбываются… И ты это прекрасно знаешь!

— Ну, вы уже зациклились на этом сне… Нельзя же так! — Лонсдейл старался держаться спокойно, хотя ему было трудно говорить с ними не сердясь. — Вам надо забыть обо всем этом, — добавил он после некоторой паузы.

— Ты, Гордон, не слишком вежлив с нами, — с обидой вдруг обронила Хелен и недовольно посмотрела на мужа, недоумевая, почему тот продолжает молчать. — Это плохо еще и потому, что ты тоже нервничаешь, — продолжала она. — Что, кстати, не делает тебе чести.

— Просто я не могу быть всегда сладким, как ореховый торт. Особенно в ситуациях, когда начинают изводить себя и других мистическими домыслами…

— Гордон прав, — наконец заговорил Питер. — Нам, конечно, нельзя сейчас раскисать. Извини, Гордон, за проявленную слабость. Но было бы хуже, если бы мы не сказали тебе об этом. Только признание и этот обмен мнениями могли спасти нас от дальнейшего беспокойства за свою судьбу. Ну, а что касается сна, то пусть сон будет не в руку!

— Ну это уже другое дело, — Лонсдейл многозначительно вздохнул. — Послезавтра, Пит, я должен для тебя заложить тайник По графику — поверь, так уж совпало — на Хайгетском кладбище. Вот мы и проверим, насколько вещим был твой сон!

— Не шути так, Гордон, — остановил его Питер. Мысль его сделала неожиданный поворот. — От закладки в тайник крупных размеров камуфляжей с большим количеством материалов нам пора отказываться. Это к хорошему не приведет. Изымать их намного опаснее, чем, скажем, фотопленку. И лучше всего непроявленную…

— Я уже говорил по этому поводу со своим источником, но он категорически отказывается фотографировать добываемые им материалы.

— Почему?

— Опасается, что за подобным занятием его могут накрыть.

— Это кто, Шах так говорит?

— Да, он.

— Но у нас, пойми правильно, Гордон, не хватает времени на все. Куда бы еще ни шло, если бы от Шаха поступало несколько десятков листов, а то ведь сразу по полторы-две сотни. Это очень отвлекает нас от коммерческой деятельности, как правило, на две-три недели. А не уделять ей столько времени каждый месяц никак нельзя! В конце концов это может вызвать подозрение у моих коллег-книготорговцев: начинал, мол, дело активно, а когда добился всего — стал вдруг заниматься этим делом спустя рукава… Да это и не похоже на меня, подумают они.

— Я согласен с тобой, Пит, но придется потерпеть.

— Потерпеть-то можно, но ведь будет страдать дело. Мы тем самым подвергаем и себя, и Шаха большому риску.

Лонсдейл долго молчал, обдумывая сказанное Питером. Потом, ничем не выражая своего недовольства, заявил:

— Хорошо, Пит, со следующего месяца я буду сам фотографировать в машине получаемые от Шаха материалы. А передавать буду непроявленные пленки.

— Но это еще не все, — остановил Питер поднимавшегося со стула Лонсдейла. — Давай обсудим еще одну проблему.

— Давай, — Гордон снова уселся на стул.

— Представь себе, — начал Питер, — что через какое-то время — по истечении срока командировки или по каким-то другим причинам — нас выведут из этой страны. Возвратимся мы, скорее всего, в Союз. Ну, а дальше что?.. Разведывательная работа для нас на этом закончится, а устроиться куда-либо нам уже не удастся…

Лонсдейл внимательно следил за его мыслью, потом поглядел украдкой на Хелен: она, по всему чувствовалось, хотела что-то сказать.

— Почему не удастся? — вставил он, переключив взгляд снова на Питера.

— Да потому, что мы не знаем русского языка, — подхватила Хелен, — и не являемся гражданами вашей страны. Да и возраст у нас будет уже пенсионный.

— Ну это вы зря! Наша страна никогда не оставит вас без куска хлеба.

— Оставит или не оставит — это еще как сказать! Одной судьбе известно, что будет с нами. И потому мы хотели бы обратиться к вашему правительству с просьбой принять нас с советское гражданство. Как ты думаешь, нас могут принять?

— А почему нет? — удивился Лонсдейл. — Завтра же доведу эту информацию до наших товарищей в консульстве, а они сообщат об этом в Центр. Я полагаю, вопрос будет решен положительно.

Крогеры радостно переглянулись.

— Спасибо, ты нас успокоил, — заметила Хелен.

— А чтобы и мне со спокойной душой покинуть вас, убедительно прошу еще раз обратить внимание на более конспиративное хранение разведывательного снаряжения. — Лонсдейл вытащил из сумки светильник и, поставив его на стол, сказал: — В полости его спрячьте отработанные коды, а также расписание последующих радиопередач, — Затем он покопался в карманах и, вынув зажигалку «Ронсон», добавил: — В нее вы тоже можете кое-что упрятать.

Питер воспринял рекомендации Лонсдейла с полным пониманием, а Хелен, недоуменно пожав плечами, с иронией спросила: