Моисей Радовский - Александр Попов Страница 35

Отклики на экспонаты русского отдела выставки и названные издания представляют большой интерес, особенно если принять во внимание, что за рубежом в течение веков имела большое распространение антирусская литература. Она возникла еще в XVII веке и щедро поощрялась теми государствами, с которыми России приходилось вести войны. Известно, что Петр I немало сил и средств потратил на то, чтобы разоблачить злостную пропаганду недругов России за границей. Неприязнь к России возбуждали не только заведомые злопыхатели. Роль жандарма Европы, которую с XIX века взяли на себя русские цари, подавление революции в Венгрии в 1848 году и восстания в Польше в 1863 году, жестокая расправа со всяким проявлением свободолюбивой мысли немало способствовали антирусской пропаганде, отождествлявшей царское самодержавие с русским народом, изображавшимся безвольным рабом. В таком заблуждении находились и многие честные люди, не знавшие истинного положения вещей. Для таких людей Чикагская выставка была открытием подлинной России.

В этом отношении показательна речь одного из членов экспертизы, присудившей награды русскому отделу, профессора Джосайи Шинна: «Я американец, предки мои американцы, и линия их восходит за двести лет или более, и я нахожу радость и гордость свою в том, чтобы протянуть дружественную руку всем народам, племенам и языкам… Я любитель истории и постарался собрать вокруг себя книги, которые мне говорят о жизни всех людей и всех наций. Но исторические книги не всегда писаны вполне истинным и достоверным пером — не всегда частности их оттенены достаточно дружелюбной рукою. Чрез то наши представления становятся неверными, суждения ошибочными, и заключения, нередко, до жалости ложными. Так, бывало, и о России… Вся Россия теперь представляется ульем трудолюбивых пчел в человеческом образе, бодрых и сильных, старательных, осторожных и бдительных… Содержа в своих недрах неисчислимые мили, покрытые миллионами людей; имея тысячи миль судоходных речных и прекрасных железных путей; с ее достойными изумления энергией и величественными целями… с ее неустрашимым мужеством и пламенным патриотизмом, с ее глубоко укорененными, окрепшими нравственными убеждениями — Россия должна не иначе как постоянно расти в своем влиянии, величии и силе. И вот, в грядущие дни, непременно станет ощутительным ее влияние всюду, куда только проникает цивилизация, и ее возвышенный, нравственный облик будет всегда в благословение человечеству»[408].

Попов прибыл в Чикаго за неделю до открытия выставки[409]. Вообще же дорога в Америку длилась около месяца[410], что по тем временам считалось вполне нормальным, особенно если принять во внимание, что Попов по пути делал кратковременные остановки в Берлине и Лондоне и более продолжительную в Париже, где он внимательно знакомился с деятельностью научных учреждений[411].

Как уже отмечалось, официальное открытие Русского павильона состоялось 17 июня (н. ст.). Накануне этого дня Попов писал жене: «Завтра у нас торжественное открытие Русского отдела, на которое сейчас получил приглашение… Рассчитываю писать еще, хотя нового, кроме электрических новостей, не увижу. По другим отделам брожу к концу дня, когда уже утомлюсь и для дела не гожусь»[412].

Из писем, опубликованных Г. А. Кьяндским, видно, что Попов пробыл в Америке свыше трех недель и в это время ознакомился не только с выставкой, но и с деятельностью некоторых американских научных учреждений и промышленных предприятий, в особенности электротехнических. Благодаря отчету Глуховского нам известны имена представителей России, делегированных на выставку, из них наиболее близким Попову был упоминавшийся в предыдущих главах А. И. Смирнов, видный деятель Шестого отдела Русского технического общества. Он был командирован в Америку, чтобы ознакомиться не только с экспонатами выставки, но и вообще с успехами электротехники в США[413]. Его отчет дает возможность судить о том, что в области электротехники представляло наибольший интерес. Он, прежде всего, обратил внимание на электрическую станцию, обслуживающую выставку. Об этой станции А. И. Смирнов писал: «Установки Колумбовой выставки представляют большой интерес как по своим размерам, так и по некоторым техническим деталям. Чтобы судить об их размерах, достаточно сказать, что входившие в их состав паровые двигатели развивали в совокупности не меньше 25000 лош. сил, а динамо-машины доставляли токи, совокупная энергия которых соответствовала 15000 киловаттам. Кроме электрического освещения выставки, электрические установки доставляли ток для надземной железной дороги, движущихся тротуаров, электрических шлюпок, светящихся фонтанов, передачи энергии для различных целей и пр. К электрическим установкам следует также отнести телеграфную и телефонную службу на выставке»[414].

Описание «Электрические установки на Чикагской выставке» изложено в разделе VIII отчета Смирнова. В нем кроме этого раздела имеется еще девять: применение электричества к тяге, применение электричества к движению шлюпок, электрическое освещение и распределение механической энергии, американские электрические торгово-промышленные компании, электрическая канализация, применение электричества для сварки и ковки металлов, применение электрического тока для нагревания и отопления, первичные элементы и батареи и правила эксплуатации электрических установок.

А. И. Смирнов дал и «общий взгляд» на электротехнику в Америке. Здесь отражено впечатление не только автора, но и других русских, посетивших выставку, в том числе и Попова. «Нельзя не признать, — отмечал Смирнов, — что в отношении развития и быстроты роста электротехнической промышленности Соединенные Штаты стоят значительно впереди всех других стран… О быстроте развития электротехнической промышленности можно судить по тому обстоятельству, что большинство обширных предприятий возникли только в последние 10 лет. Такое замечательно быстрое и широкое развитие электротехники в Америке обусловливается главным образом предприимчивым характером американцев, их способностью оценивать технические нововведения и готовностью, не задумываясь, применять их. Для нового предприятия, более или менее обещающего успех, а в Америке не приходится искать капитала, — тамошние капиталисты охотно предлагают его сами; огромное техническое производство страны должно неизбежно обусловливать быстрое развитие прежних и возникновение новых предприятий»[415].

Воздавая должное деловитости американцев, Смирнов не закрывал глаза на теневые стороны американской жизни. Голая нажива — вот основной, вернее единственный, стимул, двигающий технический прогресс. Погоня за прибылью накладывает свой отпечаток на качество изделий промышленности. «Американцев следует вообще признать нетребовательными в отношении технических сооружений, не обращающими особого внимания на эстетические и даже технические несовершенства. Отличаются также большой снисходительностью и американские правительственные органы. Все это, конечно, благоприятствует развитию технической промышленности, но вместе с тем сообщает ей особый характер, выразившийся, например, в небрежном, произведенном на скорую руку, устройстве электрических установок, что в свое время, как известно, было причиной большого числа несчастных случаев»[416].