Федор Раззаков - Богини советского кино Страница 44

К тому времени я уже была принята в труппу Театра имени Вахтангова, и нам с актрисой Эллой Шашковой, будущей киношной женой Штирлица, выделили в общежитии одну комнату на двоих. Все складывалось как нельзя лучше. Пришел первый успех, а с ним и первая любовь. Мы с Володей решили пожениться после фестиваля в Индии, куда нас отправили с „Донской повестью“ (в 1965 году. — Ф. Р.). Принимающая сторона, узнав, что мы жених и невеста, предложила совершить красочный обряд бракосочетания в Непале или в Дели. Как же мне хотелось проехаться, как индийские невесты, в гирлянде экзотических цветов, на спине слона! Но наше руководство самовольничать не разрешило…

Расписались мы с Фетиным в районном ЗАГСе в Москве. Элла Шашкова была нашей единственной свидетельницей. В тот же вечер Володя уехал домой в Ленинград. Мы долго обдумывали, кому из нас переезжать, и в конце концов на переезд решилась я, несмотря на то что уже начала репетировать в Вахтанговском театре леди Анну.

Своего жилья у Фетина не было, хотя он уже десять лет работал на „Ленфильме“. Квартиру он оставил прежней жене. На первое время нас приютила семья звукооператора Шаргородского, выделив угол в своей квартире. Потом нам дали комнату в коммуналке. Это был праздник! Мебели у нас, естественно, никакой не было, поэтому мы очень обрадовались подарку — нам торжественно вручили реквизит с киностудии: обгрызенную львами и тиграми кровать из „Полосатого рейса“ и ими же поцарапанный стол…»

«Донская повесть» вышла на экраны страны в 1964 году и заняла в прокате 7-е место (31,8 млн зрителей). После триумфального успеха фильма Чурсиной казалось, что теперь дорога в большой кинематограф будет устлана одними розами. А оказалось — шипами. Режиссеры стали приглашать ее на роли этаких разбитных казачек и напрочь отказывались видеть ее в других ролях. Актрису это откровенно обижало. Она отказалась сниматься в одном фильме, втором, третьем. А вскоре приглашения сниматься и вовсе прекратились. Поэтому в течение трех последующих лет Чурсина практически нигде не снималась (у нее тогда случилась всего лишь одна роль — в фильме «Погоня» сыграла рабочую на стройке). Ее единственным местом работы была сцена Театра-студии киноактера при киностудии «Ленфильм».

Режиссером, вернувшим героиню нашего рассказа в большой кинематограф, оказался ее коллега по ленинградской киностудии Герберт Раппопорт. В 1966 году он приступил к съемкам детектива «Два билета на дневной сеанс» и предложил Людмиле неожиданную роль: Инки-эстонки — женщины, которая связалась с преступниками, но затем сумела-таки выбраться из-под их влияния. У нее было всего лишь несколько фраз, но они стали крылатыми. Например, такая: «Я Мерилин Монро, у меня тот же номер лифчика, понял!» Актриса вспоминает:

«Мне повезло, у нас на студии была женщина-эстонка, и я решила поучиться у нее эстонскому акценту. Слушала ее чтение, сама читала, и когда она сказала: „Ну вот, Людочка, теперь вы прекрасно говорите по-русски“, — успокоилась. Поняла, что спецификой акцента овладела».

После этого фильмы с ее участием стали выходить практически ежегодно. Назову самые известные из них: «Щит и меч» (фрейлейн-ефрейтор), «Весна на Одере» (главная роль — Таня Кольцова) (оба — 1968), «Виринея» (режиссер В. Фетин; главная роль — Виринея), т/ф «Угрюм-река» (главная роль — Анфиса Козырева), «Журавушка» (главная роль — доярка Марфа Лунина) (все — 1969), «Любовь Яровая» (режиссер В. Фетин; главная роль — Любовь Яровая), т/ф «Адъютант его превосходительства» (Оксана) (оба — 1970).

Два фильма из перечисленных принесли Л. Чурсиной не только всесоюзную, но и зарубежную славу: «Журавушка» был удостоен приза на Международном кинофестивале в Сан-Себастьяне, а «Любовь Яровая» — в Карловых Варах. Л. Чурсина вспоминает:

«Когда я получила Гран-при в Сан-Себастьяне (она разделила его со Стефанией Сандрелли. — Ф. Р.), был банкет в честь закрытия фестиваля. Наша делегация была в центре внимания. На мне — длинная узкая юбка и новые туфли, которые я искала по всей Москве, чтобы в Испании не ударить в грязь лицом. В центре зала была площадка, и вдруг загремел модный тогда „Казачок“. Сергей Михалков схватил меня за руку, и мы начали танцевать. Пол был скользкий, как каток. Я скинула туфли, приподняла юбку и танцевала 40 минут, показывая все, что я умею. Испанцы аплодировали, были восхищены. Подарили жемчужное ожерелье».

Стоит отметить, что талантом Чурсиной тогда были потрясены не только испанцы, но и американцы. После роли Марфы Луниной в «Журавушке» ее пригласили работать в Голливуд: трехгодичный контракт включал в себя съемки в 15 (!) фильмах. Предложение было очень заманчивым, и поступи оно в наше время, актриса вряд ли бы стала раздумывать. Но тогда на дворе были иные времена. Когда в Госкино узнали об этом предложении, чиновники засуетились. Они встретились с актрисой и откровенно заявили, что никуда ее не отпустят. «Мы очень рады, что вас ценят даже в Голливуде. Это приносит советскому кино огромную пользу. Но сниматься в Америке нельзя. Вдруг фильм будет антисоветским или вам предложат раздеться? А вы же член партии!» (Чурсина вступила в КПСС в 1970 году.) Короче, никуда наша героиня не поехала и продолжала сниматься на советских киностудиях. Благо предложений от разных режиссеров было хоть отбавляй. Тогда на экраны страны вышли очередные фильмы с ее участием: «Олеся» (1971; главная роль — Олеся), «Схватка» (1972; главная роль — Хана Экерт), «Гойя, или Тяжкий путь познания» (главная роль — Пепе) (оба — 1972), «На углу Арбата и улицы Бубулинас» (1973; главная роль — Ксения Троицкая), «Открытая книга» (режиссер В. Фетин, 1974; главная роль — Татьяна Петровна Власенкова), «Сказ про то, как царь Петр арапа женил» (1977; Екатерина I), т/ф «И это все о нем» (Анна Егоровна Лукьяненок), т/ф «Личное счастье» (главная роль — Анастасия Михайловна Дорошина) (оба — 1978), «Гонка с преследованием» (1979; главная роль — Клавдия).

В те годы Чурсина по праву считалась одной из самых популярных актрис советского кино. Ее боготворили как мужчины, так и женщины. В день она получала из разных концов страны до тысячи писем. Особенно много писали актрисе из мест заключения, просили помочь, советовались. Одновременно про нее ходили самые невероятные слухи. Несмотря на то, что она все еще была замужем за Фетиным, в народе упорно ходили слухи о ее многочисленных мужьях и любовниках. Однажды ее сделали даже любовницей богатого итальянца. Эти слухи были настолько широки, что дошли до самого «верха», и актриса на какое-то время стала невыездной.

Л. Чурсина вспоминает: «Обо мне всегда ходили слухи. Помню, кто-то из артистов Большого театра остался за границей, фамилии наши были схожи, тут же сказали, что это я. Добавив, будто вышла замуж за португальского миллионера. Мама испугалась, позвонила, а я в Москве, все нормально. Говорили, что у членов Политбюро каждый день бываю, чуть ли не на столе у них пляшу. Смешно было слышать…»