Анатолий Никифоров - Бехтерев Страница 48

В этой речи Бехтерев отмечал, что в отличие от логического убеждения, которое «входит в сферу психической деятельности при посредстве личного сознания, усваивается нами путем обдумывания и осмысленной переработки, становясь прочным достоянием нашего «я»… внушение сводится к непосредственному прививанию тех или других психических состояний от одного лица другому, — прививанию, происходящему без участия воли воспринимающего лица и нередко даже без ясного с его стороны сознания».

Элементы внушения могут иметь характер приказания или личного примера. «Команда действует не только силой страха за непослушание, но и путем внушения или прививания известной идеи… пример тоже может действовать как внушение, ведущее к совершенно невольному и безотчетному подражанию… Внушение, — говорил Бехтерев, — действует путем непосредственного прививания психических состояний, то есть идей, чувствований и ощущений, не требуя вообще никаких доказательств и не нуждаясь в логике… внушение действует прямо и непосредственно на психическую сферу другого лица путем увлекательной и взволнованной речи, жестов, мимики».

Пути передачи психического состояния с помощью внушения гораздо более многочисленны и разнообразны, нежели пути передачи мыслей путем убеждения. Поэтому «внушение представляет собой гораздо более распространенный и нередко более могущественный фактор, нежели убеждение. Последнее может действовать только на лиц, обладающих сильной логикой, тогда как внушение действует… еще в большей степени на лиц, обладающих недостаточной логикой». Однако и «на интеллигентных лиц, обладающих вполне развитой логикой, внушение действует вряд ли менее сильно…»

При лечении исключение сознательного критического восприятия внушаемой информации может достигаться путем гипноза, который, по мнению Бехтерева, представляет собой «не что иное, как искусственно вызванный видоизмененный нормальный сон» с «сужением сознания», при сохранном, однако, контакте с гипнотизером. «У загипнотизированного наступает особое состояние пассивности, в силу чего внушение и действует на него столь подавляющим образом». Но гипноз для внушения вовсе не обязателен. «У некоторых и в бодрствующем состоянии оно не сложнее, чем в гипнозе».

Особенно податливы внушению впечатлительные, эмоциональные люди, склонные принимать на веру любую, даже самую неправдоподобную информацию, люди, обладающие истерическими чертами характера. «При этом, — считал Бехтерев, — не подлежит сомнению, что восприимчивость их к внушению происходит в нормальном психическом состоянии. Но суть в том, что эти лица по отношению к производимым внушениям, веря в их магическую силу, не в состоянии обнаружить никакого психического противодействия». Этим он объяснял, в частности, и быстрое достижение при лечении внушением некоторых патологических состояний желаемого эффекта. Внушение особенно эффективно при лечении различных клинических проявлений истерического невроза, припадков, параличей, нарушений чувствительности и т. д. Именно таких больных Бехтерев обычно демонстрировал студентам и врачам на читаемых им ежегодно лекциях о внушении в бодрствующем состоянии и в гипнотическом сне.

При отсутствии психического сопротивления со стороны внушаемого, как отмечал Бехтерев, целительное значение иногда могут приобретать такие виды внушения, как всяческие выкрутасы знахарей, прикосновение королевской руки, прием хлебных пилюль, простой воды и увещевания церковников. Все, что по мнению больного, обладает магической силой, может оказать на него ожидаемое целебное воздействие. И напротив — гибельным может оказаться неосторожное замечание врача, которому больной всецело доверяет.

Бехтерев обращал внимание на большое значение ненамеренных внушений в бодрствующем состоянии, которое обычно бывает взаимным, но при этом «более доверчивые натуры легче поддаются психическому внушению». «Внушение, — говорил Бехтерев, — происходит исключительно при посредстве органов чувств». При этом он обращал внимание на то, что «все попытки доказать передачу мыслей на значительные расстояния… рушатся тотчас же, как только их подвергают экспериментальной проверке, и в настоящее время не может быть приведено, в сущности, ни одного строго проверенного факта, который бы говорил в пользу реального существования телепатической передачи психических состояний. Поэтому, — продолжал он, — не отрицая в принципе дальнейшей разработки вышеуказанного вопроса, мы должны признать, что предполагаемая некоторыми подобная передача мыслей при настоящем состоянии наших знаний является совершенно недоказанной».

В актовой речи Бехтерев подчеркивал «повсеместность» невольного внушения. У людей, совместно живущих, часто общающихся друг с другом, со временем возникает «психический взаимообмен», чем и объясняется сходство длительно находящихся в браке людей, особенно явное при счастливых браках. Путем невольного внушения могут распространяться зевота, икота, заикание, судороги, порой даже массовые самоубийства, примеры которых в истории нередки. Под влиянием внушения могут возникать и так называемые «наведенные помешательства». Бехтерев подчеркивал, что «особенно благоприятными условиями для такой передачи являются господствующие в сознании многих лиц идеи одного и того же рода и одинаковые по характеру аффекты и настроения. Благодаря этим условиям развиваются между прочим иллюзии и галлюцинации тождественного характера у многих людей одновременно». Их примером могут служить миражи, возникающие подчас у совместно путешествующих в море или в пустыне, массовые религиозные и мистические видения. Бехтерев рассказал, как во время эпидемии холеры в 1885 году на холме у часовни близ деревни Корано недалеко от Неаполя многие видели мадонну в черном. Видение привело к паломничеству массы людей в зону, где свирепствовала страшная инфекция. Чтобы избежать распространения эпидемии, власти Италии вынуждены были часовню перенести в другое место, а холм занять подразделением карабинеров. Массовому обману чувств способствует наличие в данной среде общности настроения, мыслей, опасений, особенно если в коллективе имеются лица с неуравновешенной психикой.

Внушение, как правило, сочетается с взаимовнушением и самовнушением, которые могут привести к психическим эпидемиям. Их характер определяется в значительной мере господствующими в данный период воззрениями. Так, для XVI века были характерны эпидемии колдовства, для XVII века — бесноватость, одержимость, для XIX века, как отмечал Бехтерев, — мания величия и преследования.