Сергей Беляк - Адвокат дьяволов

Сергей Валентинович Беляк

Адвокат дьяволов

Веселая, увлекательная книга талантливого, разбитного, общительного и приветливого русского человека, получающего удовольствие от друзей и врагов, встреченных в жизни.

Предисловие

Хулиган, поэт, меломан, адвокат и, как мальчик, влюблен в своих плохих друзей — «дьяволов»

Я предполагал, что это небольшая книга будет у Беляка, а оказалось, получилась огромная книжища.

Целая энциклопедия русской жизни.

Прочитав ее от предисловия до эпилога, я даже устал.

К тому же первая треть книги, где я активно присутствую действующим лицом, опрокинула меня в мое тюремное и послетюремное прошлое, и мне сделалось нервно до невозможности.

Сменяющиеся ощущения, знаете, атаковали меня, и я пережил все это вновь.

И трагическое последнее свидание в тюрьме Лефортово с моей покойной женой, Наташей Медведевой…

И встречу с матерью после выхода из тюрьмы (спасибо Сергею, что ее тогда привез) в Белгороде.

И вроде бы веселые, но и страшные дни в Лефортово во время следствия, целых пятнадцать месяцев следствия.

Хорош получился у Беляка Жириновский.

Широкой публике он известен в образе большей частью разъяренного политического артиста, а Беляк представил его вполне мягким, а то и по-отечески заботливым буржуазным дядькой. Вполне верным другом своих друзей.

И Андрей Климентьев в книге хорош и самобытен, и поган Борис Немцов.

И вообще убедителен многоголосый хор милицейских генералов, следователей, прокуроров, криминальных авторитетов, испуганных бизнесменов, женщин разнообразного поведения.

В результате получился такой коллективный портрет русского народа.

Мощного, жестокого и наивного, легкомысленного и подозрительного, усердно путешествующего то в тюрьму, то с сумой. Нашего с вами народа, другого нет.

Сам Беляк выясняется нам из книги, проступает сквозь ее страницы, как водяной знак на пятитысячной банкноте.

Хулиган, поэт, меломан, адвокат, а более всего, как мальчик, влюбленный в своих плохих друзей, «дьяволов», и гордящийся ими.

Веселая, увлекательная книга талантливого, разбитного, общительного и приветливого русского человека, получающего удовольствие от друзей и врагов, встреченных в жизни.

В этом смысле он действительно сибарит, или bonvivant, как говорят французы.

Веселая книга, говорю я, а веселых книг мало.

Эдуард Лимонов

От автора

Никакой книжки я писать не собирался.

Зиму 2012/13 года я проводил в Испании, на обезлюдевшем побережье Средиземного моря, и от безделья, в самом начале февраля, написал короткий рассказ об Эдуарде Лимонове. А точнее, о том, как судьба странным образом свела меня с ним в 90-х годах уже прошлого, ХХ века.

Я написал этот рассказ в пляжном кафе и тут же разместил его на своей страничке в Фейсбуке, сопроводив подзаголовком: «К юбилею Лимонова». Зная, что не вернусь в Россию до весны, а следовательно, не попаду 22 февраля на 70-летие Эдуарда, я решил таким вот образом поздравить его с предстоящим днем рождения.

На следующий день я написал еще один рассказ о наших с ним приключениях (преимущественно веселых, которые между тем происходили в то время, когда он сидел в Лефортовской тюрьме). А еще через день — третий. Эти рассказы также появились в Фейсбуке.

И тут ко мне обратился основатель популярного в России интернет-портала «АПН Северо-Запад» Андрей Дмитриев, который предложил, если я продолжу и дальше писать подобные рассказы, пересылать их ему для публикации на портале АПН, где гораздо большая читательская ауди тория.

И я продолжил.

Да и как не продолжить, если и сам Лимонов (обычно равнодушно относящийся к литературному творчеству своих современников и с неохотой читающий их творения) вдруг проявил живой интерес к моим литературным опытам?!

«Приветствую тебя, Сергей! — написал он мне в те дни. — С удовольствием читаю твои мемуары саратовского дела. Интересно. И Аксенов читает, и все парни. Все говорят: «Вот Беляк бы книгу написал!» (Вчера собирались.) Пиши, нам интересно».

Мемуары? Нет, мемуары я писать не хотел. Во-первых, считал, что для этого еще не наступило время, а во-вторых, тот же Лимонов всю жизнь описывал фактически то, что с ним происходило, но мемуары ли это?… Вот и я, продолжив писать свои записки, думал, что все-таки пишу не мемуары ушедшего на покой и выжившего из ума адвоката, но что-то другое. Тем более что на покой я не уходил, из ума, как полагаю, еще не выжил, а зиму в Испании проводил по давней сибаритской привычке уезжать из холодной, гриппозной московской зимы куда-нибудь на юг — к Индийскому океану или Средиземному морю.

Постепенно круг действующих лиц моих записок все более и более расширялся, как и расширялась география событий, которые я описывал.

В итоге получился калейдоскоп, похожий на тот, каким играют дети. Вы, наверное, видели такую трубочку с цветными стеклами внутри, при вращении которой стекляшки складываются в причудливые узоры? Здесь же в сюрреалистические узоры складывались лица, имена, слова и фигуры множества самых разных людей! И все это происходило на постоянно меняющемся цветовом фоне нашей страны: пурпурно-красном, белом, красно-коричневом, желтом, черном, голубом. Причем узоры складывались сами собой! Я вытаскивал из памяти события одно за другим без всякого плана: они цеплялись друг за друга, и мне оставалось только успевать донести их без потерь до клавиатуры смартфона или ноутбука.

Сейчас пишу эти строки в одном из московских ночных клубов в паузе выступления Алексея Козлова и Вячеслава Горского, которые исполняют джазовые импровизации на темы песен Джона Леннона. И имя этого человека тоже не раз упоминалось в моих записках.

Вот такая круговерть!

Ну, ладно, снова начинает звучать музыка, а значит, мне пора закругляться. Книжка написана, и тут уже пояснения ни к чему. А меня ждет хорошая музыка, хорошие люди и хорошая сигара с бокалом виски.

Хорошо, когда хорошо!

Сергей Беляк

Озарения Лимонова, или Божий промысел

Когда летом 2002 года Следственное управление ФСБ России завершило расследование уголовного дела в отношении Эдуарда Савенко (Лимонова) и пяти его однопартийцев, обвиненных сразу по четырем статьям УК, а Генеральная прокуратура РФ решила направить это дело для рассмотрения из Москвы в Саратовский областной суд, мы (защита и обвиняемые) инстинктивно выступили против.

Нам казалось, что лучше было бы, если бы данное дело рассматривал все же Московский городской суд.

Мы полагали (и не без основания), что Генеральная прокуратура делает это специально. Во-первых, чтобы отправить громкое дело подальше от Москвы и столичной прессы (а в тот период в России, когда Владимир Путин правил всего второй год, а премьер-министром еще был Михаил Касьянов, существовала реальная свобода печати и множество независимых СМИ, включая и телевидение). А во-вторых, чтобы лишить обвиняемых помощи их московских защитников, которые вряд ли бы (по разумению прокуроров и чекистов) решились уехать из Москвы в далекий провинциальный Саратов для участия в непрерывном процессе, обещавшем быть очень долгим.

Почему в Саратов? Потому, что именно там, в начале 2001 года, группа нацболов купила у… чекистов (выступавших под видом членов местного отделения баркашовского «Русского национального единства») шесть ржавых автоматов Калашникова и около сотни патронов к ним.

Фактически, эта «контрольная закупка» была обычной чекистской провокацией, которая в материалах уголовного дела гордо именовалась «спецоперацией». (Одновременно чекисты подбирались с подобными предложениями к нацболам и через их брянскую организацию, но там провокаторов раскусили и разумно послали куда подальше, а вот в Саратове провокация удалась.)

Учитывая все эти обстоятельства, Генеральная прокуратура и решила, что лучше всего будет направить дело для рассмотрения в Саратов.

А мы попытались такое решение оспорить в Верховном суде РФ, упирая на то, что покупка оружия не является особо опасным преступлением, а все особо опасные преступления, которые инкриминируются нашим подзащитным (включая и терроризм), были, по мнению самого следствия, совершены обвиняемыми еще ранее, и совершены именно в Москве (где Лимонов писал свои статьи «с призывами к свержению государственного строя», где он постоянно встречался с членами Национал-большевистской партии и якобы «готовил террористические акции и создавал незаконные вооруженные формирования»).

Тем не менее Верховный суд встал в этом споре на сторону обвинения, и дело было направлено в Саратов, а вскоре туда же спецрейсом авиакомпании «Россия», под усиленной охраной спецназовцев ФСБ, были этапированы и шесть лефортовских узников: длинноволосый, бородатый 59-летний Лимонов и пятеро его молодых подельников, среди которых была и одна маленькая хрупкая девушка — Нина Силина.