Лев Шейнин - Проклятое клеймо

Суд идет!.

В ту полночь, когда кончались последние сутки апреля и наступило Первое мая 1960 года, никто не мог бы предположить, что этот день войдет в историю не только как праздник, вот уже много лет отмечаемый трудящимися всего света, но и как дата самого бесстыдного и злобного покушения против мира на земле.

Да, никто на свете, кроме нескольких человек, тайно замысливших и секретнейшим образом подготовивших эту зловещую операцию американской разведки, не мог бы это предположить!

Весна 1960 года предвещала, казалось бы, только хорошее. Всего за несколько месяцев до этого глава Советского правительства впервые с момента существования Советского государства посетил Америку. Искренне, публично и торжественно он заявил, что приехал туда с открытой душой, и эти его слова не расходились с делом. Пребывание товарища Н. С Хрущева в Америке было поистине демонстрацией дружбы и стремления к миру. Недаром так тепло и сердечно встретил его американский народ.

Вот почему народы всего мира со вздохом облегчения читали газеты, посвященные этому визиту.

Вот почему с такими надеждами сотни миллионов людей ждали встречи — такой долгожданной и важной встречи! — глав правительств в Париже. Она должна была состояться 17 мая 1960 года.

Но меньше чем за три недели до этой, имевшей все шансы стать исторической встречи, на рассвете Первого мая, была совершена одна из гнуснейших в истории последних лет провокаций…

Это был шпионский полет американского летчика Френсиса Гарри Пауэрса над территорией Советского Союза на специально оборудованном для шпионских целей американском военном самолете «У-2».

Уже не раз до этого правительство Советского Союза заявляло правительству США самые решительные протесты против преступного нарушения американскими военными самолетами воздушных границ СССР. Уже не раз правительство США в ответ на эти протесты, вытекающие из элементарных норм международного права, ссылалось в одних случаях на «печальное недоразумение», в других случаях — на «погоду» и опять-таки «случайное стечение обстоятельств», ссылалось на ветры и туманы, на плохую видимость и трудность определения воздушных границ. Но эти ссылки и объяснения были сами по себе «туманом», которым Госдепартамент пытался затмить подлинные и неопровержимые факты и обстоятельства.

Да, все это было, было!.. Но в мае 1960 года, после бесед в Кемп-Дэвиде, после торжественных и публичных речей американского президента, горячо заверявшего, что он и его правительство искренне стремятся к миру и дружбе между США и Советским Союзом, и перед встречей глав правительств в Париже, вызывавшей огромный интерес и самые светлые надежды сотен миллионов людей, казалось, что уже никому в США не может прийти в голову безумная, кощунственная, подлая мысль осуществить новую провокацию.

Увы, это только казалось!..

Когда на рассвете Первого мая 1960 года Советскому правительству стало известно о том, что воздушную границу СССР пересек с преступными, явно шпионскими целями американский военный самолет, последовал единственно возможный при этих условиях приказ: сбить этот самолет! И он был сбит первым же выстрелом советского ракетного оружия.

Самолет Пауэрса нарушил государственную границу СССР Первого мая 1960 года в 5 часов 36 минут по московскому времени, в пункте, расположенном в 20 километрах юго-восточнее города Кировабада Таджикской ССР, на высоте двадцати тысяч метров, и направился в глубь советской, территории.

С момента нарушения советской государственной границы этот самолет был взят под неослабное наблюдение частями противовоздушной обороны СССР. Оказалось, что он летит над крупными промышленными центрами и важными оборонными объектами Советского Союза.

Оказалось, что на всем протяжении своего полета этот самолет держится на той высоте, на которой гражданские самолеты полетов никогда не совершают.

Оказалось, что, забираясь все глубже и глубже в воздушное пространство Советского Союза, самолет преследует явно враждебные и преступные цели.

Лишь после того как это выяснилось с предельной ясностью, был отдан соответствующий приказ, и в 8 часов 53 минуты самолет был сбит на той же высоте в 20 тысяч метров в районе Свердловска, т. е. на расстоянии свыше 2 тысяч километров от места пересечения границы СССР.

3 часа 17 минут летел американский шпионский самолет над советской землей, и ни одной минуты в течение этого полета он не был вне наблюдения советской противовоздушной обороны.

3 часа 17 минут советские власти проявляли необходимую выдержку и спокойствие для того, чтобы окончательно убедиться, что выстрел будет произведен не по случайно залетевшей в советское воздушное пространство машине, а по самолету, который упорно и последовательно осуществляет вполне определенные шпионские задания.

Когда советская ракета поразила этот самолет, то его пилот сумел выброситься на парашюте и был задержан в момент приземления советскими людьми. Он оказался американским летчиком Френсисом Гарри Пауэрсом.

Тогда же были осмотрены упавшие на советскую землю в том же районе остатки сбитого самолета. Оказалось, что это был американский самолет типа «Локхид У-2», специально построенный для полетов на больших высотах и специально приспособленный для шпионских целей. В числе остатков самолета было обнаружено специальное оборудование для производства аэрофотосъемок и радиоразведки с больших высот.

Больше того, были обнаружены фотографические пленки, на которых уже были засняты советские аэродромы и многие важные военные и промышленные объекты СССР. Была обнаружена также ферромагнитная пленка с записью сигналов некоторых советских радиолокационных станций, входящих в систему противовоздушной обороны страны.

5 мая 1960 года глава Советского правительства товарищ Н. С. Хрущев сообщил об этом происшествии в своем докладе на сессии Верховного Совета СССР.

В тот же день Государственный департамент США признал, что «вполне возможен» факт нарушения границы СССР американским самолетом, но что это, дескать, носит случайный и вовсе не предумышленный характер.

Как всегда в таких случаях, Госдепартамент США сослался на «верхние слои атмосферы» в районе советско-турецкой границы и на то, что пилот будто бы «из-за неисправности кислородного питания сбился с курса». И опять-таки Госдепартамент заверял, что это был самый «мирный» и невинный полет в целях «исследования погоды», для чего американский пилот «брал пробы воздуха в верхних слоях атмосферы».

Госдепартамент даже высказал скорбное предположение, что пилот, вероятно, «потерял сознание» и потому самолет, управляемый автопилотом, залетел на территорию СССР отнюдь не по воле летчика…

Наконец, Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства поспешно опубликовало сообщение, что им организованы поиски пропавшего самолета «Локхид У-2» в районе озера Ван (Турция).

Вся эта неуклюжая и лживая от начала до конца версия, спешно сочиненная в США, была изложена и в ноте американского посольства в Москве, врученной Министерству иностранных дел СССР 6 мая 1960 года.

Но Госдепартаменту очень не повезло. Пытаясь еще раз обмануть общественное мнение всего мира, Госдепартамент исходил из уверенности, что пилот самолета погиб и, следовательно, никому и никогда не удастся разгадать тайну первомайской провокации.

Случилось, однако, иначе, и 7 мая 1960 года, т. е. на следующий день после получения официальной ноты американского посольства и через два дня после официального заявления Госдепартамента США, товарищ Н. С. Хрущев вторично выступил на сессии Верховного Совета СССР и рассказал правду, вызвавшую бурю возмущения у всех честных людей мира.

Госдепартамент был пойман с поличным.

В тот же день, 7 мая, будучи приперт фактами, Госдепартамент сделал новое заявление. Он признал разведывательный, т. е. шпионский, характер полета самолета «Локхид У-2», но добавил, что, «насколько эго касается вашингтонских властей, никакого разрешения на такой полет, который был описан Н. С. Хрущевым, не было дано».

Будущий историк, разбираясь в этом инциденте, имевшем серьезнейшие политические последствия, в недоумении разведет руками, когда столкнется с последующими фактами.

8 самом деле, попавшись на первой неуклюжей лжи и оказавшись вынужденным в этом публично признаться буквально на следующий день, Госдепартамент США еще мог бы удержаться на позициях своего заявления от 7 мая. Однако он не сделал и этого. Своеобразная логика падения неудержимо влекла его вниз, и кривая американской политики в этом вопросе падала, как говорят, вполне отвесно…

9 мая государственный секретарь США Гертер выступил с заявлением от имени правительства США. В этом заявлении Гертер цинично сообщал, что президент Эйзенхауэр, в соответствии с законом 1947 года о национальной безопасности, ввел в действие директивы о проведении. разведывательной деятельности против СССР, и что на основе этих директив были разработаны и проведены в жизнь программы, предусматривающие вторжение американских разведывательных самолетов в воздушное пространство СССР.