Борис Куркин - Очерк и публицистика

Очерк и публицистика

БОРИС КУРКИН. ТОЖЕ «ПОБЕДИТЕЛИ»

Датчане — это скандинавские французы, шведы — это скандинавские немцы, а норвежцы — это скандинавские русские.

— А финны?

— Финны не скандинавы вовсе.

Говоря о Второй мировой войне, мы не вправе забывать о ее жертвах — тихих нейтральных странах Скандинавии, внесших свой посильный вклад в победу над Германией и Объединенной Европой. Правда, сами они в эту Объединенную Европу и входили, воюя, хотя и «в частном порядке», против СССР, отчего возникало даже некое раздвоение их международно-правовой личности.

I. ТЕЛЕГРАММА

Вторник 9 апреля 1940 года для Дании и лично ее короля Кристиана Десятого явно не задался: в его владения нежданно и негаданно попрыгали с небес немецкие парашютисты. Так «образцовая тюрьма» Дания с ее Эльсинором стала второй после нарывавшейся «на скандал» Польши жертвой гитлеровской агрессии.

Тем же утром германские послы в Осло и Копенгагене вручили правительствам Норвегии и Дании одинаковые по содержанию ноты, в которых вооруженное выступление Германии было обосновано вынужденной необходимостью защитить обе нейтральные страны от якобы предстоящего в самое ближайшее время нападения англичан и французов и предупредить замышляемое ими распространение войны на территорию Скандинавии, т. е. выведение Дании и Норвегии из состояния нейтралитета. Кстати, 31 мая 1939 г. был подписан Германо-датский пакт о ненападении. При этом Дания настояла лишь на том, чтобы подписание состоялось не одновременно с Латвией и Эстонией.

Руководивший общей операцией «Везерюбунг» генерал Н. фон Фалькенхорст предлагал даже в целях устрашения провести психическую атаку — пропустить под аккомпанемент духового оркестра по Копенгагену целый немецкий батальон. Однако вместо этого командующий операцией в Дании генерал Л. Каупиш проявил строптивость и приказал вместо прохода по главной улице с оркестром штурмовать старую крепость над гаванью и взять в плен расквартированный там гвардейский полк, что и было сделано без единого выстрела. Одним словом, датчане оказались слишком цивилизованными для того, чтобы сражаться.

Король Кристиан счел ниже своего достоинства заниматься вопросами войны (для того у него имелся военный министр). Однако королевство было маленькое, а посему развернуться военному министру было негде, и король в тот же день и час решил капитулировать, сердечно поздравив (от себя лично) германского генерала К. Химера с «блестяще выполненной работой».

В ответ смущенный Химер ответил, что лично он глубоко сожалеет о том, что был вынужден явиться к королю с такой миссией, но он лишь выполняет долг солдата. И добавил, что немцы пришли в Данию как друзья. Похоже, так оно и было. Хотя друзья бывают порой с норовом.

Одним словом, сопротивлялась Дания отчаянно, хотя и недолго — всего 1 (один) день, а еще вернее, целых четыре часа. И уже в середине дня мирные копенгагенцы попивали пивко с доблестными немецкими солдатами и обменивались с ними утонченными шутками. Нет, не зря датчан называют скандинавскими французами!

Любопытно, что военно-морской флот Дании не произвел ни единого выстрела ни со своих кораблей, ни с береговых батарей, когда немецкие транспорты с войсками проходили вблизи этих орудий, способных разнести их вдребезги. 4 апреля — как только было получено известие о германских планах вторжения в Данию и о группировании германского флота в датских территориальных водах, — датский флот получил приказ не вступать в боевое столкновение с нападающими. Это позволило немцам произвести высадку без всякого сопротивления.

«И Божья благодать сошла на… Данию».

Страна с успехом стала использоваться в качестве витрины «миролюбивой» политики на оккупированных территориях, оставаясь формально независимым государством. В своем отдельном меморандуме фюрер гарантировал территориальную целостность и независимость страны, политическая жизнь которой оставалась неизменной: продолжали действовать король, правительство, парламент, самоуправление, политические организации. Армия, флот, полиция оставались под датским командованием. Нацификация общественной жизни не производилась, деятельность профсоюзов не запрещалась. Были введены только ограничения свободы прессы и собраний. Вольготно чувствовали себя в оккупированной миниатюрной Дании и ведшие свой прежний привычный образ жизни евреи. Правда, позже почти все они в количестве 7000 человек благополучно переселились в Швецию. Не пожелали покидать королевство не более 500 человек. Современники отмечали, что повседневная жизнь датчан в первые годы оккупации практически не изменилась, и потому движение «Сопротивления» поддержки не находило.

Таким образом, почти четыре года, покуда ветреная фортуна не отвернулась от свирепого тевтона, датский король и его народ, — добродушный и беззаботный, — доставляли фюреру очень мало беспокойства, в результате чего Дания и приобрела славу «образцового протектората» и продовольственной базы Германии. Полностью переориентирована была на нее вся экономика королевства.

Ввиду растущих потребностей нового сюзерена Дании экспорт ее непрерывно возрастал, что послужило благоприятным фактором для уровня благосостояния датского населения. Другим положительным фактором стало широкое привлечение датской рабочей силы для строительства военных и гражданских объектов в Германии и в оккупированных странах, за что датским рабочим было выплачено более 5 миллиардов крон. Резко сократилась безработица и стабилизировалась экономическая ситуация. Все это в первые годы способствовало положительному или нейтральному отношению широких слоев датского общества к оккупации страны.

Однако всему прекрасному приходит когда-то конец; после битвы на Курской дуге социально-экономическая ситуация стала резко ухудшаться, и отважные датчане решили показать немцам кукиш. Так, на выборах в фолькетинг потерпели поражение датские национал-социалисты из «Датской национал-социалистической рабочей партии» (Danmarks Nationalsocialistiske Arbejderparti, DNSAP), получившие 2,1 % голосов (местный Центризбирком недоглядел!), что доставило фюреру немалое неудовольствие. А 29 августа 1943 г. в Дании случилась всеобщая забастовка, и немцы, не ожидавшие подобной наглости от своих меньших братьев, отстранили от власти коалиционное правительство и объявили чрезвычайное положение, введя, таким образом, прямое германское правление.

Власть в стране перешла к имперским уполномоченным секретарям по Дании. В страну были введены армейские части и подразделения гестапо. Армия была разоружена. Датские моряки сумели затопить большую часть датского флота, после чего в массовом порядке подверглись интернированию. Начались аресты.

Изменение политики германских властей сказалось на возникновении так называемого «Сопротивления». Уже в сентябре 1943 года был создан нелегальный «Совет свободы» из представителей всех подпольных организаций, приступивший к формированию подпольных вооружённых отрядов. Этот-то «Совет свободы» и установил (восстановил?) в июле 1944 года дипломатические отношения с СССР.

Биографы датского короля не перестают подчеркивать, что сей венценосец отнюдь не симпатизировал нацистам, добавляя при этом, что вел он себя довольно осторожно, допуская уступки оккупантам. Но и то: а что бы вы делали на его месте? Кидали гранаты из королевского дворца? Залегли с пулеметом на крыше?

Отмечается также, что имя доброго короля Кристиана стало символом датской государственности и даже Сопротивления, чему способствовали некоторые его антинемецкие протокольные демонстрации.

Сопротивлялись участники датского Сопротивления отчаянно. И в основном англичанам, лезшим из кожи вон, чтобы наладить в Дании хоть какое-то подполье. Однако отважные подпольщики неоднократно и настоятельно требовали у Англии… прекратить поставлять им оружие, потому что отдельные горячие головы могут им воспользоваться, и тогда немцы обозлятся и начнут репрессии. Кроме того, англичан настоятельно просили не призывать к саботажу выполнения заказов для Германии (опять же во избежание репрессий и ухудшения экономического положения датчан).

Наконец, выдвигались требования не бомбить военные заводы, поскольку во время бомбежек на них могли ненароком пострадать ни в чем не повинные люди. Зато в национальный день датчане явно в демонстративных целях зажигали в окнах свечи.

Вот об одной такой демонстрации, получившей название «телеграфного кризиса», и хотелось бы напомнить. В сентябре 1942 г. получил Кристиан X ко дню своего рождения поздравление от… кого бы вы думали? Ни за что не угадаете! Самого фюрера!