Ал. Смирнов - Всемирный следопыт, 1931 № 05

ПО СОВЕТСКОЙ ЗЕМЛЕ

Комсомол — шеф воздушного флота

Советская авиация получила шефа. Это — славный ленинский комсомол, уже шефствующий над электрификацией, этим любимым детищем Ильича, и над героическим Красным флотом. Электрификация, которой суждено встряхнуть наш косный керосиново-лучинный быт, учеба среди штормов и ураганов советских морей и рокот моторов самолета — вот куда устремлены теперь воля и энергия ленинского краснознаменного комсомола.

Торжественному принятию шефства комсомола над советским воздушным флотом было посвящено одно из заседаний закончившегося недавно IX Всесоюзного съезда ВЛКСМ. С приветственной речью выступил предсовнаркома СССР т. Молотов. От имени красного воздушного флота съезду рапортовала комсомольская и женская летные группы.

На снимке: А. Косарев — ген. секретарь ЦК ВЛКСМ в форме военного летчика и предсовнаркома СССР тов. Молотов.

-

Пятилетка северных аэролиний

Естественные богатства Севера с трудом включаются в социалистическую стройку. Виною этому — чрезвычайно плохо развитые пути сообщения.

Первым этапом на пути разрешения проблемы транспорта на советском севере является прокладка регулярных воздушных путей. Это мероприятие конечно не разрешит транспортной проблемы, но все же оно окажет известный эффект в смысле налаживания связи между отдельными районами.

Самолеты проектируемых воздушных путей явятся пионерами индустриализации богатых и обширных территорий Северного края.

Пятилетний план развития воздушной связи на Севере, разработанный акционерным обществом «Добролет», был рассмотрен Комитетом Севера.

В Северном крае план развития воздушных сообщений предусматривает установление связи с административными центрами, отделенными от Архангельска большим бездорожным пространством. Чрезвычайно большое значение имеет северная линия — на Тельвисочное и Усть-Печору. Тельвисочное является в настоящее время центром недавно созданного Ненецкого (Самоедского) округа, двинувшегося быстрыми шагами по пути своего культурного и хозяйственного развития.

В устье Печоры к концу пятилетки должен вырасти большой порт, разрешающий до известной степени проблему выхода богатых лесных массивов Северного края на внешний рынок.

Вторая — южная — линия берет направление от Обдорска на второй районный центр Северного Урала — Березов, связывая его, а также и промежуточные пункты — (Полноват и Копдинское) с Тобольском, окружным центром, и Уральском.

Экспортная земля

Возвратилась с Кольского полуострова экспедиция Мурманской железной дороги, обследовавшая открытые летом прошлого года месторождения инфузорной земли[1] в Ловозерской тундре, в 100 километрах от линии железной дороги.

Инфузорная земля расценивается на германском рынке около 70 рублей золотом за тонну; таким образом, по приблизительным подсчетам, стоимость открытых месторождений оценивается примерно в 100 миллионов рублей золотом. Помимо этого инфузорная земля ценна для строительных работ на Севере, так как она с успехом заменяет вяжущие средства — цемент и известь.

Применение инфузорной земли чрезвычайно разносторонне. Ее употребляют для полировки стекла, дерева и металлов, при изготовлении красок, динамита, искусственных самоцветов и массы для огнеупорных тиглей.

Новый порт в Сибири

В Москву вернулась с побережья Полярного моря специальная экспедиция НКПС, которая изучала на месте вопрос о постройке глубоководного порта в бухте р. Индиго, впадающей в Чешскую губу у моря Баренца.

Мурманск — наш единственный незамерзающий порт на полярном побережье — слишком удален от таких промышленных центров, как Урал и Западная Сибирь. Вывоз через Мурманск продукции Урала (металлические изделия) и Западной Сибири (хлеб и лес) обходится крайне дорого.

Бухта реки Индиго имеет перед Мурманском неоспоримое преимущество. Соединенная подъездным путем с транссибирской магистралью, она окажется на полторы тысячи километров ближе Мурманска к Уралу и Западной Сибири.

Мало того, как известно, в районе реки Печоры профессором А. Черновым были открыты огромные залежи каменного угля, превышающие запасы Донецкого бассейна.

При соединении Печоры с Индиго этот уголь может быть дешево транспортирован на полярное побережье, где заменит Донецкий (экономия на перевозках) или английский уголь. Снабжение полярного побережья печорским углем безусловно создает мощный стимул к развитию здесь рыбной промышленности, к оживлению и колонизации всего края.

Нельзя забыть также о богатейших лесных массивах бассейна Печоры и запасах нефти, недавно обнаруженных на этой территории.

Сейчас на побережье Полярного моря для производства буровых работ, изучения метеорологических условий и наблюдения за движением льдов осталась часть экспедиции в количестве 22 человек. Поднят вопрос об организации наблюдения за льдами при помощи аэропланов и специальных судов.

СССР на автомобилях

В САСШ один автомобиль приходится на 3½ жителя. Всю Америку, если это понадобится, можно посадить на автомобили. Если это понадобится, 100 миллионов человек могут одновременно двинуться в путь на 28 миллионах машин.

Скоро мы весь СССР посадим на автомобили. Строящийся в Нижнем-Новгороде автомобильный гигант является краеугольным камнем в здании моторизации страны. Завод будет выпускать 150 000 тысяч автомобилей в год. Но это — ориентировочная и во всяком случае минимальная цифра. По мере стройки, производственная программа завода беспрерывно увеличивается.

На фото — макет завода.

Москва — порт

В 1934 году Москва станет портовым городом. Системой гигантских плотин будет запружена Москва-река, и у гаваней станут на якорях мощные грузовые и пассажирские пароходы. Отсюда они повезут на Волгу сотни тысяч тонн грузов и армии пассажиров, разгрузив железную дорогу.

Грузовые потоки польются к Волге и обратно двумя путями. Первый — старый путь — по Москва-реке через Оку. Второй — новый — по Москва-реке через Клязьму. Идиллически-спокойная, поросшая осокой речушка, превратится в большой оживленный водный путь.

Такова сущность конкретного проекта, разработанного Московским Облпланом и НКПС.

ЧЕРНАЯ ГРИВА

Продолжение рассказа АЛ. СМИРНОВА-СИБИРСКОГО

Беличий поход

Сбросив, с плеч мешки, Егор и Кирилл уселись на корягу.

День близился к концу. На западе, над темной грядой лесистых хребтов кроваво рдели пронизанные солнцем белые облака. Над болотом, распластав крылья, кружился ястреб. Высмотрев что-то среди кочек, он камнем ринулся вниз, а когда взмыл снова, в когтях у него билось, стараясь освободиться, что-то темное, живое. Тяжело махая крыльями, пернатый охотник направился к лесу и хотел было устроиться на суку сухой лиственницы, чтобы заняться трапезой, но, заметив людей, отказался от этого намерения. Круто метнувшись вверх, он вернулся к болоту, и минуту спустя затерялся где-то вдали.

— Вот и с добычей, — проследив полет птицы. — проговорил Кирилл, — А где мы найдем свою? — повернулся он к товарищу.

Тот ответил не сразу. Переложив на другое колено ружье, достал из кармана кисет, неторопливо скрутил папиросу и, задымив, внимательно посмотрел вокруг.

— Не иначе, как придется подаваться за Аян, — сказал он.

— За Аян! — передернул плечами Кирилл. — Туда в прошлогоднесь ходили. По сотне на ружье, а разве это добыча?

«Тебе с твоим старым хрычом и этого давать не надо бы, тунгусы за самогон больше принесут», подумал Егор, но вслух сказал:

— Добыча не добыча, а рассчитывать на большее в этом году кажется не приходится. Что мы видели за два дня?

— Пять или шесть гойн.

— Шесть. Если бы тут была белка, гойны торчали бы на каждом дереве. Нет, теперь пожалуй и за сотню спасибо скажешь.

— И куда только девается зверь? Белки год от году становится меньше…

— Чорт лешему все в карты проиграл, — показал белые зубы Егор. — А мы мало ее переводим? Ты сотню, я сотню… Однако стой, — вдруг оборвал он, взглянув на собаку, — чего это она?

Лайка что-то почуяла. Поднявшись с земли, она сторожко поставила короткие уши и, втягивая носом воздух, стала зорко осматриваться по сторонам. Постояв так и вся напружинившись, осторожно двинулась вдоль опушки. Ткнулась к одному дереву, к другому и вдруг застыла с поднятой кверху мордой, кося глазами в сторону охотников: на голой лиственнице, распушив хвосты, беззаботно прыгали три белки.