Федор Раззаков - Коррупция в Политбюро: Дело «красного узбека» Страница 10

Конечно, издержки у этого процесса тоже имелись. Например, безудержная гонка за валом приводила к тому, что посевы хлопчатника росли быстрее прироста поливных земель. Все это вело ко все большему напряжению баланса поливных земель, к недостаточному выделению земель под продовольственные и кормовые культуры. То есть, вместо того, чтобы в равной мере выращивать у себя и хлопок, и зерно, и фураж, Узбекистан вынужден был делать основной упор на выращивание хлопка, а зерно и фураж (как и многое другое) завозить из соседних республик.

Между тем первые послевоенные годы в истории узбекской экономики принято считать «золотым веком». Если до войны главным направлением индустриализации в Узбекистане было превращение его в одного из поставщиков сырья для промышленных предприятий в России (Москва, Ленинград, Западная Сибирь), то после войны это положение коренным образом изменилось. Поскольку именно в Среднюю Азию была эвакуирована большая часть промышленных предприятий из Центра (только на территории Узбекистана тогда оказались 48 машиностроительных, металлообрабатывающих, химических и других предприятий тяжелой промышленности, 45 предприятий легкой промышленности и т. д.), это помогло «влить кровь» в саму узбекскую экономику. И в республике была создана собственная угольно-металлургическая база для обеспечения потребностей ее развивающейся промышленности.

Тем временем в 1947 году Узбекистан фактически провалил план по сбору хлопка: сдал государству 1 миллион 500 тысяч тонн, что было на 365 тысяч тонн меньше, чем в прошлом году (план выполнили только на 76,4 %). Это было следствием плохих погодных условий: очень холодным выдался апрель, потом шли дожди, которые затянулись до середины июня (во многих районах хлопчатник пришлось пересевать дважды, а то и трижды; в мокром грунте при низкой температуре семена не прорастали, а гнили). Кроме этого, остро ощущалась нехватка бензина и керосина, из-за чего простаивала техника. Однако Москву мало интересовали эти причины – ей нужен был план любой ценой и никакие ссылки республиканского руководства на побочные явления не могли ее разжалобить. Усмана Юсупова вызвали в столицу для «разбора полетов». О том, что произошло дальше, рассказывают его биографы – Б. Ресков и Г. Седов:

«Юсупов ехал в Москву по вызову Политбюро, надеясь, что примут во внимание то огромное, что было проделано Узбекистаном в годы войны, от которых отошли едва на шаг. Республика же и после победы не замыкалась в кругу только своих забот. На Украину, в Краснодарский и Ставропольский края отправили в помощь разрушенным колхозам две тысячи тракторов и автомобилей, сотни паровозов, несколько тысяч отремонтированных вагонов, восемь тысяч лошадей, 170 тысяч овец и коз. Сотни добровольцев восстанавливали Сталинград, Донбасс…

– Кто дал вам право забросить хлопок? Стране хлопок крайне необходим, – сказали ему.

Он услышал многое такое, от чего он, умевший настраивать себя не на похвалу, а прежде всего на критику, пришел с заседания, затянувшегося за полночь, мокрый. Это в 25-градусный московский мороз!

Ему и председателю Совнаркома республики Абдурахманову объявили по выговору. Но суть не во взыскании. Он все думал, где была допущена ошибка; не позволял ни себе, ни другим (помощники Попов, Кудрин хорошо это знали и потому сочувственно молчали) находить оправдания, хотя ему, как каждому человеку, которого корят за упущения, сделать это было нетрудно.

– Партия нас критикует за дело и для того, чтобы мы работали лучше, – фраза эта была для Юсупова наполнена живым смыслом.

Был он, разумеется, подавлен, мрачен, возможно, полон невеселых размышлений о будущем – своем, а не республики; на этот счет сомнений не было. Соберутся умные головы, агрономы, ирригаторы, хозяйственники. Найдут выход, чтоб был хлопок. Да и год на год не приходится. Холодная, долгая весна в Узбекистане исключение. Но никому никогда Юсупов не признавался ни в слабостях своих, ни в сомнениях. Достоверно известно только, что на другой день он был приглашен на дачу ЦК и там Сталин поднял за него тост:

– Тебя обсудили, наказали, но ты талантливый человек, самородок, большой друг своего народа. Мы в тебя верим…».

В следующем году ценой невероятного напряжения сил Узбекистану удалось сдать государству 1 миллион 519 тысяч тонн хлопка-сырца, что на 19 тысяч было больше прошлогоднего показателя (и на 136 тысяч тонн превышало уровень 1940 года). В том же году выпуск промышленной продукции в республике по сравнению с тем же 1940-м вырос более чем на 40 %, а производительность труда – на 62 %.

Однако ситуация в Узбекистане все больше волновала Москву – там считали, что республиканское руководство явно не справляется со своими обязанностями. Однако снимать Юсупова Сталин сразу не хотел, видимо, опасаясь наломать дров. Поэтому в конце 1940-х был учрежден институт Уполномоченного ЦК ВКП(б) по Узбекистану (напомним, что Москва имела в каждой из республик свои «глаза и уши» в лице 2-х секретарей; в Узбекистане им был с начала 1940-х Константин Ефимов). В Ташкент был направлен работник центрального аппарата ЦК Семен Игнатьев и еще десяток специалистов по основным отраслям хозяйства и культуры. Эта бригада должна была на месте разобраться с ситуацией в республике и дать Москве свои выводы по ней.

Тем временем Рашидов продолжает трудиться в должности секретаря Самаркандского обкома. Причем работа у него была отнюдь не кабинетная: он много и часто разъезжает по Узбекистану, участвуя во всех тогдашних крупнейших стройках, в том числе и в освоении целинных земель Центральной Ферганы, в строительстве Фархадской ГЭС (стройка началась в 1943 году, а Рашидов приехал туда годом позже вместе с десантом из 10 тысяч человек). Его активная деятельность на этом поприще обращает на себя внимание его земляков-самаркандцев, обосновавшихся в высшем партийном аппарате в Ташкенте. В итоге они делают все от них зависящее, чтобы помочь Рашидову перебраться в столицу. И в 1947 году он переезжает в Ташкент, чтобы занять должность ответственного редактора республиканской газеты «Кызыл Узбекистон» («Красный Узбекистан»). Тогда же Рашидов поступает на учебу в Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б) (заочное отделение), что явно свидетельствует о том, что в перспективе он надеется продолжить свое восхождение по партийной линии.

Вполне благополучно складывалась и личная жизнь Рашидова: на тот момент он был уже женат (супругу звали Хурсан Гафуровна) и у него росли двое детей: сын Ильхом (Володя) и дочь Сайера (чуть позже на свет родятся еще две дочери).

Между тем редакторская должность становится большим подспорьем для Рашидова в его литературной деятельности: именно в том период он начинает работу над своим первым крупным прозаическим произведением – повестью «Победители», в которой рассказывается о борьбе узбекского народа за освоение целинных земель. По тем временам это была достаточно актуальная книга, которая рассказывала о борьбе молодых новаторов, которые выступали за решительные меры по изменению оросительной системы в республике, против консерваторов, которые эти меры считали утопией и предпочитали не рисковать, оставив все как есть.

Новая система орошения, на которую узбекские колхозы и совхозы стали переходить в конце 1940-х – начале 1950-х годов предполагала, что вместо больших участков земли в 1,5—10 га с мелкими оросительными каналами будут орошаться крупные участки земли в 10–20 га и более. Это позволило бы применить современную ирригационную технику, более эффективно использовать машины и механизмы, сократить непроизводительные расходы воды, повысить производительность труда. В итоге все это должно было содействовать восстановлению посевных площадей, сократившихся в период войны. Так, если в 1945 году вся посевная площадь в Узбекистане была 2 478,8 тысяч га, то в 1950 году, благодаря новой системе орошения она почти приблизилась к довоенному уровню и достигла 2 898,5 тысяч га.

Рашидов прекрасно знал ситуацию в сельском хозяйстве республики, поэтому и посвятил свою первую повесть именно этой теме. В «Победителях» главные герои – молодая председатель сельсовета в кишлаке Алтынсай Айкиз Умурзакова и ее возлюбленный, комсомольский вожак (позднее, вернувшись с фронта, он станет секретарем парторганизации) Алимджан – выступают именно как новаторы: они хотят перекрыть реку Алтынсай плотиной, построить водохранилище и с его помощью дать возможность веками томившейся без воды Голодной степи эту воду наконец получить. Против этих планов выступает перестраховщик Кадыров – председатель того же колхоза.

Отметим, что конфликт «старого и нового» в те годы был главным стержнем всей тогдашней советской литературы. Однако в узбекской именно Шараф Рашидов оказался в числе первооткрывателей этой темы. Его повесть «Победители» увидела свет в 1951 году (семь лет спустя выйдет продолжение – роман «Сильнее бури») и следом одно за другим на свет появились другие произведения, исследующие эту же тему: «Хилол» Ибрагима Рахима, «Голодная степь» Хамида Гуляма, «Птичка-невеличка» Абдуллы Каххара и др.