Двести Журнал - Журнал Двести Страница 23

И вновь докладчик призывает к ответственности. Конечно, с неквалифицированным читателем проще: ежели он не смог с ходу осилить что-нибудь из лучших образцов российской фантастики — не беда, пусть продолжает развиваться духовно, а пока читает "Анжелику". А вот квалифицированного (видимо, способного прочесть текст любой сложности без ущерба для здоровья) читателя подводить нельзя. Жуткая картина: он открывает сочинение какого-нибудь лауреата и обнаруживает, что оно "вторично, серо, затянуто….пережевано не то чтобы даже Стругацкими, а еще Биленкиным и Днепровым, я уже не говорю про англоязычных фантастов". (А хорош этот регрессивный ряд!) И вот чтобы с читателем такой конфуз не вышел, надо разобраться с существующими фантастическими премиями, дополнив их еще всего одной — но зато окончательной и единственно верной.

Собственно, здесь начинается самая главная часть доклада — объяснение, почему профессиональная литературная премия "Странник" самая лучшая. (В моем восприятии весь доклад и получился развернутой декларацией на эту тему). Итак, кульминация. Как сделать премию _самой_ главной, _самой_ лучшей, _самой_ престижной? Соберем экспертный совет из десятка хороших писателей. (Кто решает, что писатель хороший? Наверное, другой хороший писатель? А кто… Ну хватит, хватит. Мнение такое возникает в профессиональной среде, понятно?) Так вот если эти десять писателей дружно назовут некую вещь хорошей — тогда ура и чепчики в воздух. А если плохой назовут — тогда катафалк к подъезду и пять минут на сборы. Просто и изящно. А если мнения разойдутся? О, и это учтено: "Споры возникают лишь в тех редких случаях, когда книга оказывается в интервале, отделяющем художественную литературу от посредственной. Но само наличие книги в этом интервале несомненно уже свидетельствует о ее литературной локализации". Сколько голосов достаточно, чтобы отправить чей-то текст в эту полосу отчуждения вокруг магистрали Настоящей Литературы? Бог весть. Может статься, и одного хватит. Писатель-то высказывается хороший? Знамо дело, другим дорога в эксперты заказана. Недоволен? Да, вот что-то не глянулось. Тема там, скажем, не восхитила или название показалось недостаточно художественным. Ну что ж, быть по сему. Проводить в интервал, пальто не подавать!

(Вообще-то понятно, что методики спасения отечественной литературной фантастики, изложенные в докладе, могут при буквальном их соблюдении привести разве что к катастрофической потере читательской аудитории и к оскудению многообразия самой фантастики. Я не говорю уже о проблемах издательских. К счастью, на практике дело выглядит несколько иначе, так что не будем терзаться о судьбах фантастики, а поговорим вновь о премии "Странник" — там отступлений от установок доклада вроде бы не возникло. Но сначала — о предшественниках этой премии.)

Вспомним, что все более или менее известные и сколь-либо весомые фантастические премии можно разделить на читательские и писательские. Кроме того, существует такая особая премия всего одного читателя и писателя, как "Бронзовая улитка" Б.Н.Стругацкого. Читательские премии (на май 1994 года): "Интерпресскон", "Великое кольцо", "Старт". Писательские (кроме "Странника"): "Аэлита" и Беляевская. Некоторые из них вполне благополучны, некоторые переживают скверные времена. Различен престиж организаторов и степень известности премий. Но нечто единое можно выделить без труда: готовность к сосуществованию с другими и отсутствие изначально заданной конфронтационности. Здесь успела, видимо, сложиться некая добрая традиция: представление "своей" премии не как отрицания прочих, а как части единой системы, как одной из многих, сила которых — во взаимном дополнении. Считаться родовитостью и богатством (по крайней мере открыто, принародно) было вроде бы как-то не принято. Конечно, господа писатели народ особенный, среди них вполне могла сложиться определенная "табель о рангах" и вряд ли вручения-невручения "того", а не "этого", воспринимались совсем уж безболезненно. Но я сейчас прежде всего говорю о читательском восприятии. О квалифицированных читателях.

Именно отсутствие выпендрежа и тяги к противостоянию вызывало, помимо всего прочего, у опытных фэнов достаточно лояльное отношение к премии "Аэлита". И это при том, что ни одно (_ни одно_!) награждение не оставляло, по-моему, пресловутого "чувства глубокого удовлетворения": тем дали вовремя, но не в той компании, тем — вроде бы правильно, но совершенно не за то, а тем и вовсе не следовало бы… Все помнят такие разговоры. Но людей с чьим именем связывалось само существование премии, любили и уважали — их авторитетом и жила "Аэлита". (Не в престижности здесь было дело — вручение премии было лишь частью единого нашего ПРАЗДНИКА. Очевидные недочеты не хотелось замечать, потому что был праздник, была атмосфера взаимной приязни, была необходимость "снова побывать у Бугрова, "Следопыту" поклон передать". Была… светлая вам память, Виталий Иванович.)

И авторитет писателей определялся не по числу всевозможных статуэток. Мы ценили их книги задолго до того, как авторам вручали что-нибудь эдакое. Мы продолжали их ценить, если ничего не вручалось вовсе. Разве возносили до небес хоть одного литератора только из-за одного факта обладания той или иной премией? Не было этого. Да, конечно, все эти отличия позволяли говорить о симпатиях, делать выводы, подтверждать достижения, поддерживать, ободрять. Но разве братья Стругацкие, скажем, стали более великими от множества полученных премий? Нет, это премиям была оказана великая честь, это их статус мог от этого подняться. Именно так — а не наоборот!

Кроме того — так ли уж много (если не касаться "Аэлиты") было примеров неудовольствия лауреатскими списками? Да вспомним хотя бы первых лауреатов премии "Старт"! (Это потом, гораздо позже, иссяк поток запоздавших "дебютов" зрелых авторов). А много ли претензий вызывают имена лауреатов "Великого Кольца", "Интерпресскона" или менее известной Беляевской премии? Впрочем, да, конечно — Василий Звягинцев. Три премии в прошлом году плюс, кажется, еще что-то заграничное. Позор джунглям! А пытался ли кто-нибудь основательно проанализировать феномен этих присуждений (весьма разными людьми и по разным методикам выявления лауреатов), вместо того, чтобы искать упрощенные ответы, клеймя дурновкусие жюри Беляевской премии и "Аэлиты" и списывая итоги голосования по "Интерпресскону-93" на лихой бандитский рейд некоей полумифической тусовки отпетых фанатов Звягинцева? Но это тема отдельного разговора.

Так вот, если оставить в покое казус со Звягинцевым (в возможность дубля я не верю), если признать, что многолетняя история свердловско-екатеринбургских премий на наших глазах, увы, прекращает течение свое, то где сейчас кроется опасность для настоящей фантастики? От каких премий, от каких имен в номинациях и жюри надлежит дистанцироваться? Не от известных же всем реликтов "Молодой гвардии"? В итоговых списках названных премий — сплошь и рядом свои. Четвертое поколение. Малеевка-Дубулты. Новая фантастика в различных ее проявлениях. Или — попадаются и НЕ СОВСЕМ свои? Теперь уже бывшие свои. Не облеченные доверием свои. Не молодогвардейцы, нет — социально близкие, но не элита, не обитатели Олимпа. Это с ними теперь надо разбираться?

Легко и приятно говорить, что никто из этих людей "никогда не будет стоять в первом ряду российских фантастов", что они неконкурентоспособны по определению. А ну как кое-кто из проскрипционных списков попытается пробиться в номинационные, сможет серьезно конкурировать и — страшно сказать — _обойти_? Нет уж, вручатели имевшихся премий обычные слабые люди, ненадежные и склонные к ошибкам. Но вот "Странника" сомнительные литераторы (а в их числе локализованные в "интервале") не должны получить ни в какую. Потому что "Странник" есть — по изначальной задумке (не всеми, кажется, понятой) — премия высшего сорта и непостижимой безупречности. Потому что с появлением этой награды все прочие до единой автоматически низводятся до положения второстепенно-вспомогательных (если их вообще, конечно, собираются терпеть). А чего спорить: лишь одному солнцу надлежит светить на небе! Вот на "Интерпрессконе-94" мы и наблюдали плановый пуск этого солнышка…

Будем откровенны: весомость этой премии для мира реалистической литературы (писатели-нефантасты, издатели, критики, читатели) не стоит преувеличивать. Задача реабилитации жанра "ан масс" давно снята с повестки дня. Разливанное море халтуры (нашей или импортной) нисколько не обмелеет от самой неистовой рекламы самых высокохудожественных (хоть по целям, хоть по результатам) премий. Как влияет наличие специальных фантастических премий на прохождение в солидных общелитературных изданиях текстов Рыбакова, Пелевина или Столярова? Подозреваю, что никак. Они просто печатаются и помаленьку конкурируют если и не с Маркесом и Булгаковым, то с коллегами-реалистами. Госпремия Рыбакова и "Малый Букер" Пелевина при этом хотя бы называются. А остальные регалии?