Анатолий Елкин - Атомные уходят по тревоге

Атомные уходят по тревоге

ОТ АВТОРА

Эпопея рождения советского атомного подводного флота и освоения им Океана достаточно прекрасна и героична, чтобы автору нужно было прибегать к вымыслу. Все письма, дневники — подлинны. Изменены лишь некоторые имена и ситуации, когда дело касалось личных обстоятельств жизни героев и тех моментов, о которых еще не пришло время рассказывать. Этим же обстоятельством вызвано и некоторое незначительное смещение событий во времени.

Автор приносит огромную благодарность матросам, старшинам и офицерам атомных подводных лодок, Главному Командованию и Политуправлению ВМФ, без дружеской помощи и советов которых эта книга была бы невозможна.

Особая признательность — матери Бориса Корчилова — Марии Денисовне Корчиловой и семье Розановых.

ТЕНИ ДАЛЬНЕЙ АТЛАНТИКИ

(Пролог)

Необыкновенное, каким бы удивительным оно ни казалось, имеет свое начало. И рубеж, за которым скрытое вчера от глаз становится различимым и видимым всем. Хотя и не сразу улавливают непосвященные все следствия и причины, определившие ход событий.

Сэр Уильям Форстер, командир ударного авианосца, считался на флоте Соединенных Штатов опытным моряком. Его «ребята» неплохо дрались в небе Кореи. Корабль четко действовал, когда сжималось кольцо блокады вокруг Кубы, и сэр Уильям в любую секунду был готов нанести смертельный удар по Гаване.

К его великому сожалению, до этого дело не дошло: судьба войны решилась в дипломатических сферах.

Во всяком случае, авианосец, как предвещающий несчастье Летучий Голландец, всегда неизменно оказывался там, где вот-вот должны были загреметь пушки или интересам Его Величества Доллара возникала явная или тайная угроза.

Сейчас его корабль вышел из ремонта, принял самолеты, в короткие сроки отработал задачи курса боевой подготовки, и сэр Уильям вел его в дальний поход.

Расхаживая по каюте, отделанной пластиком, имитирующим красное дерево, и светлыми алюминиевыми панелями, он размышлял о задании. Само по себе оно вроде бы особой трудности не представляло. В шифровке говорилось:

«Скрытно пересечь Атлантику и прибыть в Средиземное море не позднее двадцать пятого».

Скрытый смысл приказа был для него абсолютно ясен. На Ближнем Востоке опять что-то готовилось. Раньше такие акции осуществлялись более просто и легко. Но теперь в Средиземном море болтается неизвестно откуда появившаяся эскадра русских. Еще недавно расскажи сэру Уильяму о чем-либо подобном — он бы рассмеялся: русские ходили по Балтике, по Черному морю. Редко — в дальние походы. Но чтобы появиться здесь мощной эскадрой! И не для кратковременного визита в симпатизирующие красным страны, а для постоянного пребывания и отработки боевых задач — такого еще не было.

И кто даст гарантию, что эта эскадра останется безучастной, если начнутся события, русских решительно не устраивающие? В штабе Атлантического флота сэру Уильяму рассказали, что, когда американский фрегат приблизился к русской эскадре и запросил по семафору: «Что вы здесь делаете?», ему ответили надменно, оскорбительно: «Что надо, то и делаем…»

Замысел госдепартамента ясен: авианосец Форстера и идущие с ним фрегаты должны были не только сбить спесь с русских и продемонстрировать им мощь флота Штатов. Они усилят 6-й американский флот и скуют на случай осложнений действия этой невесть откуда взявшейся эскадры.

Форстер довольно улыбнулся. Он представил, какой шок испытают красные, увидев еще один авианосец в составе могучей заокеанской армады. Что смогут они противопоставить массе палубных самолетов — носителей ядерных бомб? Их хватит не на одну эскадру!

Он надеялся на то, что его корабли на переходе морем не будут обнаружены. Идет он в стороне от морских дорог, соблюдая полное радиомолчание. В базе специально был пущен слух, что они направляются во Вьетнам. Могла быть одна опасность — русские подводные лодки. Но их, слава создателю, пока в дальней Атлантике не видывали.

Стихия, правда, словно взбесилась, если даже такую громадину, как авианосец, клало с борта на борт, а фрегаты буквально зарывались в облака пены. Только взлетали время от времени из-за волн верхушки их мачт да тугие сетки антенных устройств.

К вечеру слабо накрапывающий дождь перешел в ливень.

Впрочем, и такая погода была на руку. Шансы на то, что скрытность перехода будет обеспечена, росли.

Надо проверить, все ли в порядке.

Сэр Уильям пошел в сопровождении старшего офицера по длинным переходам корабля. Собственно, он мог этого и не делать: у него было достаточно помощников. Но в ответственных операциях он не доверял никому. Свой глаз вернее.

Палуба ходила под ногами, как живая. Придерживаясь за поручни трапа, они с трудом выбрались наверх. В лицо сразу ударил шквал воды, пены, потоки ледяного воздуха.

Обход был уже закончен и сэр Уильям готовился спуститься в кают-компанию для ужина, когда на пороге появился встревоженный флаг-офицер.

— Сэр! Акустики прослушивают шумы подводной лодки. И кажется, не одной. Трудно сказать наверняка, но, судя по всему, это не дизельные лодки.

— Что за чушь вы несете, Хьюстон! Вашим акустикам, если они не хватили чего-нибудь лишнего, померещилось. Откуда здесь взяться лодкам? Да турбинным? Еще скажете — атомные?..

— Я тоже удивлен, сэр. Может быть, это наши отрабатывают задачи?

— Исключено. Я бы об этом знал. Пойдемте проверим.

В гидроакустической рубке на лицах людей растерянность.

— Что слышно?

— Опять ничего, сэр.

— Вы уверены, что имели контакт с подводной лодкой?

— Уверен, сэр.

— Странно. Дайте мне!.. — Он сам сел в кресло и натянул наушники.

Несколько минут он слышал только характерный, до мелочей знакомый ему шум винтов собственного корабля. Потом стал различать эскорт. И вдруг совершенно отчетливо в ушах стал нарастать шум турбины. Да, без сомнения, это была лодка. И не дизельная.

Это обстоятельство несколько успокоило сэра Уильяма. Насколько ему известно, у русских атомных лодок еще не было. Дай бог, годика через три-четыре с ними можно будет столкнуться. А пока…

В нем поднималось раздражение. Если это не русские, то какого черта его не предупредили? И что этой или этим лодкам понадобилось рядом с бортом его корабля?

Сорвав наушники, он, опережая отставшего флаг-офицера, прошел в шифровальную.

— Пишите: «Срочно. Ответ немедленно. Обнаружил подводную лодку. По всей вероятности — атомную. Прошу информировать, кто и зачем находится в нашем районе? 318-й». Передайте немедленно. А вы, — он круто повернулся к спутнику, — сейчас же запросите соседа. Слышали ли они что-нибудь? Не могло же нам все это померещиться.

— Будет исполнено, сэр. — Флаг-офицер исчез, а сэр Уильям, закурив трубку, устроился здесь же, рядом с креслом шифровальщика.

— Ответ будет не ранее чем через полчаса, — осторожно предостерег матрос.

— Знаю. Выполняйте свои обязанности. Я подожду здесь.

Снова появился офицер.

— Эскорт тоже входил в контакт с подводной лодкой.

— Значит, мы не ошиблись.

— Да, сэр.

— И кого это черт носит здесь! — Скоро мы, видимо, узнаем…

— Отвечают, сэр! — Радист лихорадочно вытягивал перфоленту из радиотелеграфного аппарата.

— Есть! — Он протянул бумажку шифровальщику.

«Проявив» текст, тот недоуменно пожал плечами и протянул бланк командиру.

«В вашем районе, ни американских, ни союзных нам лодок нет. Соблюдайте осторожность. Ведите непрерывное наблюдение. Не исключена возможность появления лодок русских…»

— Этого еще не хватало! Вахтенный!

— Я, сэр.

— Усилить наблюдение. О каждом контакте с лодкой немедленно доносите…

В Форстере поднималось раздражение. Что-то явно дало трещину в стройном плане внезапного броска в Средиземное.

Когда авианосцы медленно прошли Гибралтар и появились на меридиане Александрии, Форстер увидел русскую эскадру.

Морская вежливость есть морская вежливость. Обменялись приветствиями. Потом с русского крейсера получили семафор:

«Сочувствуем жестокому шторму на широте…»

Авианосец не ответил. Над сэром Уильямом явно издевались. Это были как раз те широты, где осуществлялся «скрытый» — теперь уже неизвестно для кого — переход.

После доклада о семафоре русских в каюте стало тихо. Только шум волн, глухо ворочающихся за бортом авианосца, долетал через иллюминатор. Контр-адмирал Харди первым нарушил тягостное молчание:

— А что, если там, в Атлантике, все же были атомные лодки русских?