Андрей Величко - Юрьев день (СИ)

Андрей Величко

Юрьев день

Пролог

Сквер между проезжими частями Нахимовского проспекта был почти безлюден. Он в любое время не самое лучшее место для прогулок, а уж ранним утром в субботу, да еще в середине июля, когда многие в отпуске или просто уехали на дачу, и тем более. Или, если какие–либо обстоятельства не дали им сделать ни того, ни другого, некоторые прошедшим вечером традиционно отметили приближение выходных и теперь раньше одиннадцати просыпаться не собирались. В общем, на всем протяжении сквера от метро Профсоюзная до улицы Ивана Бабушкина сейчас находились всего два человека. Двое пожилых людей сидели на лавочке и неторопливо беседовали. Говорил в основном тот, что на вид был немного моложе, а одет так, будто собирался сразу после беседы отправиться на важный прием или на премьеру в Большом театре. Второй никакими излишествами в одежде не выделялся — обычный пенсионер на прогулке. Сейчас он молчал, говорил первый.

— Ну что вы, я ничего доказывать не собираюсь, да это и невозможно. Вы же все равно никуда не спешите? Вот я и предлагаю послушать соображения, которые, возможно, покажутся вам не лишенными некоторого смысла. И, главное, не нужно делать вид, будто вы мне поверили, это совершенно лишнее.

Второй собеседник, которого звали Александр Александрович Смолянинов, кивнул. Он решил, что, даже если его визави и является тружеником сетевого маркетинга или агитатором какой–нибудь секты, хоть он это и отрицает, то все равно выслушать его будет интересно. Один хрен заняться–то нечем! А этот вон как излагает — заслушаешься, причем с таким видом, будто сам в это верит.

— В качестве иллюстрации тезиса о параллельно–тождественных мирах позвольте описать некий маленький виртуальный эксперимент, — продолжал тем временем тип в вечернем костюме. — Вы же вроде хотите чихнуть, если я не ошибаюсь? Но пока сдерживаетесь. Значит, в данный момент времени во Вселенной есть два примерно равновероятных пути развития означенной ситуации. Вы либо чихнете, либо нет. Согласны?

— А–а–апчхи! — от души подтвердил Александр Александрович.

— Будьте здоровы. Так вот, именно сейчас образовались два параллельно–тождественных мира. В одном вы чихнули, а в другом все–таки воздержались. Они неотличимы друг от друга во всем, кроме последствий только что произошедшего в одном из них и не произошедшего в другом события. То есть небольшого количества ваших, извините, органических выделений, пары сотен вырвавшихся на волю безобидных бактерий и мизерного количества водяного пара. Через какое–то время все это исчезнет, не оставив иных следов, кроме наших воспоминаний. Потом вместе с нами исчезнут и они — мы же, увы, не вечны. Миры снова сойдутся в один, что означает — никакие сколь угодно совершенные методики исследований не позволят однозначно определить, чихали вы сегодняшним утром или нет.

Интересно, — согласился Александр Александрович. Ему действительно было интересно — неужели этот тип всерьез считает, что когда–нибудь найдется идиот, которому будет нечем заняться, кроме подсчета чихов во Вселенной? Однако, кажется, уже началась какая–то следующая глава сказки, можно послушать, что там поет этот… хм… ладно, раз сказка, пусть рассказчик будет Шахерезад.

— Тождественно–параллельные миры образуются часто — например, со смертью почти каждого человека. Ведь многие больные могли бы умереть в один момент времени, а могли и через, скажем, пять минут. Но в подавляющем большинстве случаев это ни на что не повлияет — миры вновь сойдутся даже намного быстрее, чем в только что рассмотренном примере. Но не всегда, и мы наконец–то вплотную подошли к тому, ради чего я и затеял этот не самый обычный разговор. Он вас еще не утомил?

— Нет, что вы, я ведь уже скоро семьдесят лет как живу на свете. Мне, бывало, знакомые по пьяни и не такое рассказывали. Хотя, конечно, не каждый день, тут вы правы.

— Не всегда, — повторил тот, кого только что мысленно назвали Шахерезадом. — Если, например, больной перед своей отложенной смертью успеет заразить еще кого–нибудь, а этому «кому–то» суждено, предположим, нажать на красную кнопку грядущей ядерной войны, а теперь он помрет и война начнется позже или не начнется вообще, то различия будут столь велики, что миры не смогут сойтись никогда и станут параллельно–различными.

— Охренеть как интересно, — согласился Александр Александрович. — Вы случаем не писатель?

— Увы, теперь даже и не читатель. Вряд ли вы станете возражать против того, что последнее время читать решительно нечего, на фоне современных авторов даже Казанцев с Кочетовым кажутся чуть ли не Ефремовыми и Стругацкими, но я, с вашего позволения, продолжу. Итак, параллельно–различные миры существуют, и в них возможны путешествия во времени, но с двумя ограничениями. Во–первых, путешествовать может только информация, но никак не материальные объекты, имеющие отличную от ноля массу. Во–вторых, переброс информационных пакетов возможен только в момент, когда вероятность образования нового параллельно–различного мира достаточно велика. Но зато эти самые пакеты могут быть сколь угодно велики — вплоть до полного слепка личности человека. Этот пакет можно внедрить в мозг умирающего, и он с достаточно высокой степенью вероятности поможет выжить реципиенту, если у донора не было той болезни, от которой реципиент скончался. Однако тут есть определенные технические трудности. В частности, для путешествия в прошлое нужно отправить соизмеримый по объему пакет в будущее. И наоборот. Нечто вроде третьего закона Ньютона. Так вот, лично мне позарез нужно в будущее, и я предлагаю вам — разумеется, чисто теоретически — прикинуть, кого из ранее живущих людей вы согласились бы заменить в момент их смерти, то есть переместиться сознанием в прошлое. Временной диапазон — от ста двадцати до ста восьмидесяти лет назад.

— Читал про такое, — кивнул Смолянинов, — и не раз. Я бы сказал, очень даже не раз. Однако вопросы все равно есть. Первый — сохранятся ли воспоминания реципиента?

— Нет, они исчезнут полностью. Даже условные рефлексы — и те заменятся на ваши.

— Второй вопрос. Как требуется обозначить выбранную личность? Нужны ли полные, так сказать, анкетные данные?

— Нет, что вы. Вполне хватит набора сведений, описывающих только этого человека и никого более. Например, определение «одноглазый алкоголик из деревни Гадюкино» будет достаточным, если за всю историю существования упомянутого населенного пункта таковой там был только один. Если же их было более одного, потребуется указать еще и порядковый номер.

— И, наконец, третий вопрос. Почему, если изложенное вами правда, вы выбрали именно меня?

— Да потому, что к подобному способен далеко не каждый! В лучшем случае один из тысячи, и поди еще этих способных найди. А у меня почти не осталось времени на поиски — рак желудка. И тут вы мне на пути попадаетесь, так недолго и поверить в высшие силы. Да и у вас дней впереди тоже не очень много — если с вами приключится второй инфаркт, то шансы выжить после него, учитывая недавно произведенную оптимизацию системы здравоохранения, не так уж велики.

— Ладненько, — усмехнулся убеждаемый, — будем считать, что я вам поверил и проникся. Насколько я понял, выбор реципиента нужно сделать прямо сейчас?

— Да, только учтите, что в ваших же интересах выбрать тело как можно моложе.

— Это понятно, в старого кривого алкаша из Гадюкино, да еще в момент, когда он к восторгу окружающих наконец–то отбросит копыта, меня вселяться не тянет. В младенцев тоже можно?

— Они что, не люди? Конечно. Итак, кого же выберете, если вдруг то, что я вам предложил, вопреки всему окажется реальностью? Если вам так удобнее, считайте это чисто умозрительным экспериментом.

— Ну так вроде договорились уже, что я вам поверил. Лучше вот что скажите перед тем, как я назову своего кандидата — как там у меня будет с компанией? Вы же явно не бог, они раком не болеют. А что сделал один человек, в большинстве случаев сможет повторить и другой. Не окажется ли так, что в тех временах скоро станет не протолкнуться от вселенцев? К тому же они явно не полезут в тела умерших от голода крестьян, а постараются проникнуть в высшие слои общества — как я, например, постараюсь. Вот так посмотришь — вроде перед тобой граф с приличной родословной, а на самом деле это старая проститутка из Биробиджана или даже думский депутат. В общем, сколько там предполагается, так сказать, собратьев по духу? Хотя бы порядок цифр назовите, если нетрудно.

— Порядок — ноль, — усмехнулся Шахерезад, — то есть вы там будете единственным в своем роде. Да, я не бог, но подобный мне в мире может быть только один. Просто потому, что самим фактом своего существования он блокирует инициацию всех других, имеющих потенциальные способности. Впрочем, их очень мало, на всю Землю хорошо если наберется десятка два. Вот когда я этот мир покину, может, мое место кто–нибудь и займет, хоть и не сразу, потому как одних способностей мало, им нужна аппаратная поддержка, а ее просто так не обеспечишь. Но вас он даже в случае инициации не сможет побеспокоить никак, ибо отправлять информпакеты можно только в прошлое и будущее своего мира. Там же, где вы займете чье–то место, сразу образуется новый, параллельно–различный. Вы удовлетворены? Тогда назовите своего кандидата, пожалуйста.