Конунг Туманного острова - Дмитрий Чайка Страница 2

Константином, оцепили солдаты экзарха. Трехэтажное строение из серого камня и плинфы не имело вычурных колонн и портиков. Лишь внутри его красивейшие мозаики, мрамор и статуи говорили о том, что это и есть жилище настоящего хозяина Рима. Только сейчас сюда без спроса входил широкоплечий чернявый воин в алом плаще. Исаак, экзарх Равенны, полновластный хозяин земель от устья Тибра до Адриатики, собственной персоной. Человек, олицетворявший власть императора.

— Долго они его святейшество склоняли, чтобы он добром Эктезис[3] принял, — горестно сказал еще один нотарий из суда, где служил Валерий. — А когда папа отказался наотрез, Маврикий этот безбожный казну опечатал и гонца к экзарху послал. Неужто посмеют нечестивцы святого старца ограбить?

— Грех это великий! — хмуро поддержал собеседника Валерий и ткнул пальцем. — Уже посмели! Вон, ларцы потащили и сундуки. Ох, пропали мы, братец!

— Пойдем, вина выпьем, — ткнул его в бок Руф, который тоже смотрел на весело гогочущих солдат с плохо скрываемой ненавистью. У солдат был повод для радости. С немалой долей вероятности из украденного им выплатят жалование. Может быть…

— Прав ты, дружище, готы короля Теодориха так себя не вели, прости меня, господи! Ведь при них даже вода в городе была. Не то что сейчас! Так что насчет вина?

— А на службу? — робко поинтересовался Валерий.

— Заперто там сегодня, — равнодушно махнул рукой Руф, который выбился в схоластики, судебные защитники, и потому Валерий завидовал ему самой белой завистью. — Судья замок на двери повесил и велел всем завтра приходить. Он у его преосвященства сейчас. Сказал, самому императору жаловаться будут.

— Плевали в Константинополе на наши жалобы, — горько ответил Валерий. — Поделятся, и на этом заглохнет все. Часть себе оставят, часть в столицу отошлют. Поверь, дружище, после этого даже мышь не чихнет. Папский нунций в Константинополе только напрасно пороги обобьет. С ним даже разговаривать никто не станет.

Валерий и не подозревал, что окажется полностью прав в своей догадке, но товарища послушал и побрел вместе с ним в убогую харчевню у Тибуртинских ворот, где иногда бывало шумно, но не сегодня. Солдаты уже давно сидели без денег, и местная торговля терпела убытки.

— Я это…, — замялся Валерий. — Не при деньгах я сегодня… Сам знаешь, тут не Словения, где по часам жалование выдают.

— Да врут всё про Словению эту! Не верю я, — легкомысленно махнул рукой Руф, предкам которого хватило удачи купить имение в Лацииуме. И оно, худо-бедно еще приносило доход. — Пошли, угощаю!

Кувшин кислого вина стоил полфоллиса, и медная монета перекочевала в руки радостно оскалившегося трактирщика, который имел счастье обслуживать всего лишь две компании — их и пару хмурых личностей в углу, которые глухо бубнили так, что ни слова было не понять. Валерий мазнул по ним равнодушным взглядом и тут же забыл. Купцы, наверное, хотя какая сейчас торговля?

Краюха хлеба, съеденная на бегу — ничто для крепкого молодого парня, а потому вино разгорячило его быстро. А поскольку Руф сегодня тоже был в дерьмовом настроении, то в руки трактирщика перекочевала еще одна корявая бронзовая монета с буквой К на обороте. А на стол перед друзьями поставили еще один кувшин.

— Варвары рушат наш город, — с горечью произнес Валерий. — Мы, словно голодные крысы, бегаем между груд битого камня. А они насмехаются над нами!

— Ненавижу этих сволочей с востока, — неохотно ответил Руф, который был куда осторожней своего товарища, но сегодняшнее зрелище и его выбило из колеи. — Речь человеческую и ту забыли! Римский император запретил латынь! Греки указывают нам, как жить! Греки, которых наши предки колотили во всех битвах, что только случались! Позор!

— Мы для них словно покоренная страна, — поддержал его Валерий. — Статуи вывозят, колонны вывозят. Даже плиты полов разбирают и тоже вывозят!

— В городе скоро ни куска бронзы не останется, — кивнул Руф. — И наши оборванцы стараются, и слуги императора от них не отстают. У меня сердце разрывается просто. А сколько статуй в Словению продают!

— Все лучше, чем когда крестьяне их на известь пережигают, — пожал плечами Валерий. — Архонт Словении, говорят, мудрый правитель. Вот бы он взял Рим под свою руку! Я в тот же день предложил бы ему свою службу!

— Прикуси язык, Валерий! — остановил его Руф. — Ведь до греха доведешь!

— А, плевать! — тот уже разошелся вовсю. — Вот бы мне имения дедовы вернуть. Я бы по праву в Сенате сел. Я бы показал им…

— Сенат и раньше был пустой говорильней, — отмахнулся от него Руф. — А сейчас его и вовсе нет. В Юлиевой курии церковь уже десять лет как. Забыл? Так что, как его святейшество скажет, так и будет. Хотя согласись, дружище, смешно, что лучшим правителем Рима за последние двести лет был гот Теодорих.

— У меня в голове это не укладывается, — согласно кивнул Валерий. — И он уважал Сенат. Мой предок был консулом…

— Если твой предок — консул, то мой — император Калигула, — захохотал крепкий бородач за столом в углу, говоривший с непонятным акцентом. — Ну ты и врун! А ведь выпил всего ничего.

— Я из древнего и славного рода Валериев, — парень встал во весь рост и гордо выпятил грудь. — И не моя вина, что земли предков захвачены варварами!

— У тебя, наверное, и грамоты есть на эти земли? — глумливо спросил его странный чужак. — Ха! Да нет у тебя ничего! Ты просто свистишь!

— Грамоты — это единственное, что у меня и осталось, — криво усмехнулся Валерий. — Храню их, как память. И надеюсь, что римский император выбьет лангобардов с моей земли.

— И где же твоя земля? — взгляд иноземца стал острым и подозрительно трезвым. — В герцогстве Сполето есть?

— Есть, — кивнул Валерий. — Недалеко от Атернума[4].

— Продай, — купец стал абсолютно трезв и серьезен.

— Ты дурак? — вежливо поинтересовался Валерий. — Там хозяйничают лангобарды.

— Не твое дело, — отрезал купец. — Так продаешь виллу?

— Сколько дашь? — деловито поинтересовался Валерий, которого происходящее стало забавлять.

— А много земли? — спросил купец.

— Триста модиев[5] доброго виноградника и дом, — ответил трезвеющий Валерий. — Хотя не знаю, цел ли он сейчас.

— Двадцать солидов, — протянул руку купец. — Прямо сейчас.

— Ни за что, — замотал головой Валерий. — Я не стану отдавать наследие предков задарма. Его цена не менее шести тысяч. Хотя… Чего стоят земли, захваченные лангобардами… Слушай, ты вроде не похож на дурака, иначе у тебя не было бы столько денег. Все это просто смешно!

— Смешно штопать свою тунику в сотый раз и пить за чужой счет, когда у тебя есть пятьдесят солидов, — взгляд купца стал насмешлив и серьезен одновременно.

— Пятьдесят