Александр Богатырёв - Самолет для валькирии Страница 21

Соображения были здравые. И логичные. Хоть и очень неприятные по существу, когда он говорил насчёт общества потребления и вообще человеческой природы. Что-то было в этих представлениях если не просто циничного, но… Неверия в Человека. В его светлую сторону. В классовое самосознание.

Однако…

Богданов только сейчас заметил, что как-то очень плавно, включился в обсуждение конкретного проекта и вообще дискуссию по очень животрепещущей теме. Поэтому он решил включиться более решительно. Но для этого нужна была общая платформа. Из теорий и понятий. Общий язык.

– Извините, господин Эсторский. Но вы знакомы с теорией Маркса?

– Знаком. – коротко ответил Василий.

Вот тут Александр почувствовал себя в своей стихии. Тем более, что в Империи существовал целый слой "официальных марксистов". Так что ведя чисто теоретический диспут по теоретическим положениям учения Маркса он мог никак себя не проявить как революционер. Что было трудно. Но возможно.

Вообще, людям, живущим в конце двадцатого, в начале двадцать первого веков, никак не понять вот этого явления – что главным, в те времена была даже не сшибка армий, не война между государствами. Эти войны определяли лишь то, какой территорией будет владеть та или иная страна. На каких других странах она будет паразитировать, как например, те же Великобритания, Франция, Германия, САСШ.

Реально, определяли судьбы человечества на десятилетия вперёд войны другого характера – войны идей.

И именно в эту самую войну сейчас вступили двое, сидящие в кают-компании яхты Гайяны. Но у Василия, в этом было серьёзное преимущество – послезнание. Знание ошибок и наработок. Правда, это ему слабо помогало. Этому миру лишь предстояло станцевать на граблях вполне конкретных, ошибочных представлений об обществе, о человеке.

Поэтому, Василий довольно скоро почувствовал, что пора переходить "к более тяжёлой артиллерии". Однако, Александр резко перешёл на социализм как таковой.

– Вы ведь сами говорите, что главной движущей силой всех революций является общая идея. Идея правильного построения общества. Образ Желаемого Будущего. – вставил он, желая перейти на эту, полуфантастическую стезю.

– Да. Это так. И если этот образ будет неверным, Проект рухнет. Поэтому я и пытаюсь вам внушить, что есть ошибки, которых в том Образе, Проекте быть не должно. – безапелляционно рубанул Василий.

– Но пока я вижу, что расхождения между нашими Образами Будущего – минимальные. – заметил Александр.

– Я это тоже заметил. – улыбнулся Василий. – Вы мечтатель. Причём из тех, кто строит свои образы на твёрдой основе. Вы не подумываете случаем, написать книгу? Об уже построенном социализме.

– Эдакую Утопию 20-го века?

– А почему бы и нет? Выбрать какой-нибудь посторонний мир – на звёздах их миллионы – и описать. Ведь одно дело, писать толстые и занудные теоретические труды, которые вряд ли много людей прочитает. А другое дело написать фантастическое художественное произведение полное приключений героев, где всё это будет подано легко и непринуждённо.

– Вы прямо мои мысли читаете! – улыбнулся Богданов. – Я давно подумываю написать что-то в стиле мэтра Жюля Верна.

– Кстати, он тоже об этом подумывает. – многозначительно бросил Василий. – Но мэтр, к сожалению не обладает достаточными знаниями в этой области. Поэтому, была бы очень к месту именно ваша книга. Они могут быть взаимодополняющими.

– А вы… – начал догадываться Александр.

– Да. Мы ему сказали кое-что. Особенно то, что "для прогресса человечества капитализм не нужен", и что "для прогресса нужна индустриализация и совершенствование общества в сторону достижения социальной справедливости". Также и то, что для социализма необходимо воспитание конкретного типа человека. Освобождённого от крысятничества, погони за наживой, который не будет для своего благополучия грызть глотки своих же собратьев, а будет с ними сотрудничать. И так далее.

– Но капитализм… Он необходим!

– Потому, что так сказал "дедушка Маркс"? – насмешливо вопросил Василий. – Но на самом деле, капитализм – тупиковая ветвь в развитии человечества. И злокачественная. И если прямо сейчас не прервать распространение его по планете, земное человечество просто прекратит своё существование. Убив себя.

– Вы говорите так, как будто знаете. Знаете то, что только будет.

– Да. Знаем. Знаем то, что только будет. Здесь.

Богданов смутился.

– Я всё чаще себя ловлю на том, что говорю с марсианами. – попробовал он перевести всё в шутку. – и вот эти механизмы, и сам корабль… Как доказательство вашего марсианского происхождения.

– Но мы не марсиане. – усмехнулся Василий.

– Однако говорите так, как будто знаете, что есть социализм.

– Ага. Я вас понял. – сделал вид Василий что "понял". Хотя читал ту книгу, что этот человек лишь задумывает. Которая, если ничто не случится, будет написана аж через семь лет. – Вы поместили воображаемое общество социализма на Марс? Хорошо. Опишите. Но будет несколько не реалистично.

– Но может быть на Марсе это осуществлено и давно? Ведь как говорит Скиапарелли, весь Марс усеян сетью огромных оросительных каналов. А проект такого масштаба, при том обществе, что мы знаем, просто неосуществим. Каждый будет тянуть "одеяло" на себя. И всемирной сети каналов просто не получится.

На лице хозяина яхты пронеслась целая буря чувств, которая не укрылась от внимательного взгляда гостя.

– Я вас разочарую. Но "каналы Марса" – оптическая иллюзия. – с каким-то странным сожалением заявил Василий. Как будто ему сильно не хотелось это говорить, но вместе с тем, не мог не сказать. Из соображений честности? Или каких?

– Вы говорите так, как будто знаете доподлинно. Но ведь Европейская наука пока не дошла до того, чтобы отрицать факт наличия каналов, да ещё так безапелляционно, как это делаете вы.

– Ну это не так сложно доказать.

– Не сложно, если иметь телескопы более мощные чем есть сейчас. – Возразил Богданов. – Или слетать на Марс и увидеть своими глазами.

– То есть увидеть своими глазами. Вблизи. – Заключил Василий.

Говоря это, хозяин снова вывел себе на стол, свою необычную систему машинного телеграфа. Глянул за спину гостю и быстро что-то набрал на сияющей клавиатуре. Только сейчас Богданов заметил, что алфавит неизвестного языка, сияющий под пальцами хозяина, выстроен как на печатной машинке. Плюс, рядом, под правой рукой зажёгся какой-то прямоугольник, по которому Василий принялся увлечённо водить пальцем. Но манипуляции не продлились долго.

Хозяин оторвался от тыканья по сияющим клавишам на своём столе и жестом предложил гостю посмотреть за спину. Туда, где была картинка с водопадом.

– Смотрите. – прибавил Василий.

Когда Александр поворачивался, он как-то неосознанно ожидал всё той же картинки с водопадом и птицами. Но с огромного экрана от пола до потолка, на него смотрела тьма космоса. И во всю ширь сияла рыжая планета. С огромным каньоном поперёк и пятнами кратеров.

– Это – Марс вблизи. С расстояния порядка десяти тысяч километров.

– А вот это… – Василий повёл пальцем по своему столу и на большом экране резко сменилась картинка. – Вот это уже с высоты порядка трёх километров. Как видите, Марс – мёртвая пустыня. Там в метеоритном кратере, что справа – замёрзшая вода. Вокруг – песчаная пустыня. И такой он везде.

На большом экране парадом прошествовал ряд фотографий Марса. Как с высоты орбиты спутника, так и с поверхности.

Песок. Камни и льды.

– А Венера? – вдруг с жадной интонацией произнёс Богданов.

– Венера – огненный ад. Шестьсот градусов на поверхности, углекислотная атмосфера, сернокислотные облака. Также, но в другом порядке – дальние планеты. Там наоборот – лёд и дикая стужа.

Снова парад фото. Но теперь внешних планет и их спутников. Особо зрелищным было фото Сатурна с его ледяными спутниками. На этой фотографии Василий остановился.

– Я всё-таки предлагаю вам поместить ваш образ социализма в будущее Земли. Это, по моему мнению, будет намного более реалистичным чем на Марс или звёзды. Тем более, когда осуществится, у потомков будет хороший стимул сравнить с тем, как их общество представлялось предкам.

Александр Богданов долго сидел молча, созерцая сверкающие кольца Сатурна, белую, испещрённую кратерами поверхность Энцелада.

– Значит вы… Вы видели их вблизи. – Как-то с удивлением и растерянностью констатировал он. – И правду говорят что вы…

– Что правда, то это факт того, что мы знаем что такое социализм. И что мы не из этого мира.

– Но что вы говорили насчёт социализма? Вы его там, у себя построили?

– Да. И успешно.

Последнее известие казалось придавило Богданова. Он опустил голову, мучительно что-то обдумывая. Но потом друг вскинулся. Взор его загорелся.

– Значит… ЭТО ВОЗМОЖНО! Социализм не миф! – воскликнул он. – Мы можем его построить! И все враги врут!!!