Венера на половинке раковины. Другой дневник Филеаса Фогга - Филип Хосе Фармер Страница 29

Однажды Саймон, возвращаясь с прогулки, услышал свое банджо. Тот, кто играл на нем, играл хорошо, почти в его стиле. Не знай он, что к чему, он бы счел это записью. Он поспешил внутрь корабля и застал там Чворктэп, играющую на банджо. Причем играла она так, будто родилась с этим инструментом в руках..

– У вас на Зельпсте есть банджо? – удивился он.

– Нет.

– Тогда как ты научилась играть на нем?

– Я наблюдала за тобой, как ты это делаешь.

– Я потратил двадцать лет на то, чему ты научилась за несколько часов! – воскликнул он. Ему не было обидно, он был просто поражен.

– Естественно.

– Почему естественно?

– Это один из моих талантов.

– У вас на Зельпсте все такие талантливые, как ты?

– Не все.

– Было бы интересно слетать туда.

– Я бы не стала, – сказала она.

Саймон взял у нее банджо, но, прежде чем успел спросить у нее что-то еще, она сказала:

– Через минуту будет ужин.

Она открыла духовку. В нос Саймону ударил запах еды. Он тотчас пришел в экстаз. В детстве его перекормили китайской кухней – овощным рагу, лапшой и кисло-сладкой свининой, он же был слишком мягок, чтобы для смены диеты убивать кого-то, если только не умирал с голоду. И тут вошла Чворктэп с большим подносом, на котором горкой высились гамбургеры, картофель-фри, молочные коктейли, кетчуп, горчица и пикули с укропом!

Набив желудок и выкурив большую сигару, Саймон спросил у нее, как она сотворила это чудо.

– Ты сказал мне, какая еда тебе больше всего нравится. Или ты забыл, как я спросила у тебя, из чего это сделано?

– Отчего же, отлично помню.

– Я пошла и подстрелила одну из диких коров, – сказала Чворктэп. – Разделав тушу, я положила одну ее часть в морозильник, после чего отправилась на поиски растений и овощей, например, чего-то вроде картофеля. Заодно нашла и другие, эти пошли на горчицу и кетчуп. Я также нашла нечто похожее на огурец, и засолила его. У меня весьма обширные познания в области химии.

– Я не знал, – сказал Саймон, покачав головой.

– А еще я нашла в кладовой шоколад и сухое молоко. Добавив к ним несколько других ингредиентов, я приготовила мороженое и шоколадный соус.

– Невероятно! – воскликнул Саймон. – А что еще ты умеешь делать?

– …

Она встала и расстегнула молнию на платье. Платье соскользнуло на пол, а сама она уселась Саймону на колени. Ее поцелуй был нежным и горячим, с привкусом молочного коктейля и кетчупа. Саймону не пришло в голову больше ни одного вопроса. Позже, приняв душ и двойную порцию рисового вина, он сказал:

– Надеюсь, ты не беременна, Чворктэп. У меня нет никаких противозачаточных средств, и я не догадался спросить, есть ли они у тебя.

– Я не могу забеременеть.

– Прискорбно это слышать, – ответил он. – А ты хотела бы иметь детей? При желании всегда можно усыновить ребенка.

– Во мне нет материнского инстинкта.

Саймон был озадачен.

– Откуда ты это знаешь?

– Я не запрограммирована на материнскую любовь. Я робот.

10. Проблема на Жиффаре

Саймон был потрясен. Во время близости с Чворктэп он не почувствовал ничего, кроме обычной смазки. Ни в ней, ни на ней не было ни пластика, ни пенорезины, ни металла.

– Почему ты так побледнел, любимый?

– Почему я так побледнел? – переспросил он. – Как я понял, это вопрос, а не констатация факта. Кстати, ты и сама бледна.

– Мне просто не приходило в голову, что ты не знаешь, – сказала она. – Как только я подумала об этом, то решила сказать тебе правду. Я запрограммирована говорить правду. Так же, как настоящие люди запрограммированы лгать, – добавила она после недолгой паузы.

Неужели робот мог быть злым или даже ехидным? Да, если он так запрограммирован. Но кто это сделал? И с какой целью? Кто-то, кому хотелось унизить людей или же разъярить их, и поэтому он предусмотрел в своем роботе специальные схемы?

Но робот, который способен на эмоции? Столь сильные, что она… Саймон отказывался воспринимать Чворктэп как машину – так сильно побледнела она, или, наоборот, залилась краской? Бред какой-то! Но с другой стороны, что ему известно о таких роботах? Наука на Земле еще не продвинулась до такой степени, чтобы создать разумную копию человека. Пока ей было по силам лишь облечь металлопластиковую электромеханику в искусственный белок. Но телодвижения земных роботов были такими резкими, такими механическими, что даже малый ребенок понял бы, что это машина. Ее планета, Зельпст, в области науки и техники явно ушла далеко вперед.

Можно ли влюбиться в вещь?

«Почему бы и нет», – со вздохом подумал Саймон. Он любил свое банджо. Другие люди, множество других людей, питали страсть к автомобилям, самолетам, стереоаппаратуре, редким книгам и велосипедным седлам. Но Чворктэп определенно была человеком, и между любовью к женщине и любовью к антикварной мебели наверняка существовала разница.

– В целом, я – биоробот, – сказал Чворктэп. – В меня, конечно, вмонтированы миниатюрные платы, а также несколько атомных энергетических блоков и конденсаторов. Но в основном я состою из плоти и крови, как и ты. Разница лишь в том, что ты был произведен случайно, я же была специально разработана группой ученых. Нравится тебе это или нет, но ты был вынужден принять все гены – хорошие или скверные, – которые ты получил от родителей. Мои гены были тщательно отобраны из ста моделей, а затем сведены воедино в лаборатории. Искусственную яйцеклетку и сперму поместили в пробирку, там сперма оплодотворила яйцеклетку, и я провела мои девять месяцев в колбе.

– Тогда у нас есть, по крайней мере, что-то общее, – признался Саймон. – Моя мать, эгоистичная старая сука, отказалась меня вынашивать.

– Зельпстиане тоже проводят свои первые девять месяцев жизни в колбах, – сказала она. – Взрослые особи отправляют свои яйцеклетки и сперматозоиды по почте, а, когда кто-то умирает, Бюро Контроля Народонаселения, которым управляют роботы, создают в пробирке нового ребенка. Одновременно создается сотня младенцев-роботов. Из них воспитывают спутников и слуг человеческого ребенка. Они также социально запрограммированы любить своего человеческого хозяина и восхищаться им. Единственные взрослые, которых видит человеческий ребенок, – это роботы, которые выполняют роль суррогатных родителей.

Обитатели Зельпста поставили перед собой цель обеспечить всех и каждого всеми удобствами своей великолепной технологии. Что еще более важно, каждый человек был