Майкл Ривз - Медстар I: Военные хирурги

Майкл Ривз и Стив Перри

Военные хирурги

Моему сыну Дашиеллу. «Никогда не говори мне про шансы.» — МР.

Диане и Цирусу, новичкам в городе. — СП

Глава 1

РЕМСО-7 (Республиканский мобильный санитарный отряд-7)

Джассерак, низины Танлассы, близ Моря Кондрус, планета Дронгар.

Год 2 после начала войны.

Фонтаном ударила кровь, почти черная в свечении антисептического поля, плеснула горячим на кожеперчатку Джоса. Он выругался.

— Эй, есть идея — может, кто-нибудь, кому нечего делать, поставит пластырное поле на этого гемофилика?

— Пласт-генератор опять сломался, док.

Республиканский полевой хирург Джос Вондар перевел взгляд с окровавленного операционного поля — вскрытой грудной клетки солдата-клона — на Толк, свою медсестру.

— Конечно, сломался, — язвительно подтвердил он. — А что, наш дроид-механик в отпуске? И как, по-твоему, я должен штопать этих уродов без работающего медоборудования?

Толк ле Трене, лоррдианка, способная прочитать его настроение так же легко, как большинство разумных существ читает надпись на вывеске, ничего не сказала вслух, но брошенный взгляд был вполне понятен: «Отстань, не я же его сломала».

Джос с усилием подавил раздражение.

— Хорошо. Ставь ему зажим. У нас все еще есть гемостаз или как?

Но она уже действовала, не дожидаясь указаний — защелкнула стальные щипцы на разорванном сосуде, осушила кровь тампоном.

Отряд оказался слишком близко от взорвавшейся гранаты, и грудную клетку этого солдата густо нашпиговало шрапнелью. Недавний бой в Хлопушечном Лесу был тяжелым — до полуночи медэвакуаторы непременно притащат еще больше раненых, к тем, что уже есть.

— Мне кажется или тут жарковато?

Одна из вспомогательных медсестер вытерла Джосу лоб, чтобы пот не заливал глаза.

— Кондиционер опять барахлит, — виновато пояснила она.

Джос не ответил. В цивилизованном мире, прежде чем начать мыться, он брызнул бы себе на лицо фиксатор пота, но его, как, впрочем, и всего остального — включая терпение — здесь, на Дронгаре, не хватало.

Температура снаружи даже сейчас, почти в полночь, была не меньше температуры человеческого тела, а завтра воздух будет таким же горячим, как влюбленный х'немте. И влажным. И дурнопахнущим. Этот мерзкий мир был мерзким и в лучшие времена, а когда сюда пришла война, стал куда хуже. Джос не в первый раз задал себе вопрос — какой высокопоставленный республиканский чиновник походя решил сломать ему жизнь, отдав приказ о переводе на планету, где все, на чем можно остановить взгляд, казалось, покрылось плесенью и поросло грибами.

— Тут что, все сломано? — спросил он в пространство.

— Похоже, что все, кроме твоего рта, — охотно откликнулся Зан, не отрывая взгляда от солдата, над которым трудился.

Длинным пинцетом Джос вытащил кусок металла размером с большой палец из левого легкого пациента, бросил зазубренный осколок в лоток. Тот лязгнул.

— Давай сюда клеевую повязку.

Медсестра умело наложила рассасываемую заплату на раненое легкое. Повязка, сделанная из клонированной ткани и смазанная клеем из Талюзианских моллюсков, немедленно запечатала разрез.

Хоть этого нам здесь хватает, подумал Джос. Иначе пришлось бы работать со скобками и швами, как обычно делают меддроиды. Забавное получилось бы времяпрепровождение, не правда ли?

Он взглянул на пациента, заметил очередной отблеск металла под ярким светом операционной и, осторожно подцепив, медленно потащил наружу. Совсем рядом с аортой…

— В этом парне достаточно металлолома, чтоб собрать пару боевых дроидов, — пробормотал Джос. — И еще останется на запчасти. — Он кинул осколок в стальной лоток, под очередной лязг. — Не знаю, зачем только на них навешивают броню.

— Это точно, — подержал Зан. — Она не остановит ничего мощнее детской плевалки.

Джос швырнул еще пару осколков гранаты в лоток и выпрямился, чувствуя, как ноет поясница.

— Просвети его, — велел он.

Толк провела ручным биосканером над клоном.

— Чисто, — доложила она. — Думаю, ты все вытащил.

— Узнаем, если парень начнет лязгать при ходьбе…

Санитар покатил носилки к двум меддроидам FX-7, которые тут же начали перевязку.

— Следующий! — устало скомандовал Джос и зевнул под маской. Не успел он закрыть рот, как на операционном столе появился очередной солдат.

— Сквозное ранение грудной клетки, — сообщила Толк. — Может понадобиться новое легкое.

— Ему повезло, у нас есть именно такое, — хирург сделал первичный разрез лазерным скальпелем. Оперировать клон-солдат (или как обычно называла это команда на Ремсо-7 — «работать на сборочной линии») было во многом проще, чем резать и зашивать натуралов. Одинаковый геном делал органы полностью взаимозаменяемыми, без проблем с синдромом отторжения.

Джос бросил взгляд на одного из четырех живых врачей, работавших в тесной операционной. Зан Янт, хирург-забрак, стоял в двух столах от него и резал своего пациента, напевая классическую мелодию. Джос знал, что Зан охотней вернулся бы в домик, где они жили — играть на своей кветарре, настроив ее так, чтоб она издавала заунывные звуки, подобные какой-то народной забракской волынке. Музыка, в которую погружался Зан, на взгляд Джоса, звучала, как голоса спаривающихся крайт-драконов, но для забрака — и многих других разумных существ в Галактике — она была возвышенной и прекрасной. У Зана были душа и руки музыканта, но при этом он был и хорошим хирургом, а Республике в эти дни куда больше требовались медики, нежели артисты. Особенно в этом мире.

Остальные шесть хирургов были дроидами. Вообще-то их должно было быть десять. Но двое из недостающих четырех ждали ремонта, а еще двое были заказаны, но не доставлены. Джос регулярно исполнял бесполезный ритуал заполнения очередной заявочной формы 22К97(МД), которая затем быстро и надежно исчезала в воронке бюрократии и компьютерных учетных систем.

Он быстро определил, что сержант — на остатках брони все еще виднелась зеленая маркировка, указывающая на ранг — действительно нуждается в новом легком. Джос начал пневмоэктомию, а Толк тем временем принесла клонированный орган из питательных баков. Меньше чем через час он закончил резекцию, и легкое, выращенное из культуры стволовых клеток среди дюжин подобных органов и хранившееся в криогенном стазисе как раз для таких случаев, улеглось в плевральной полости сержанта. Пациента укатили на зашивание, и Джос потянулся, чувствуя, как встают на место позвонки и хрустят суставы.

— Это последний, — возвестил он. — Пока что.

— Не слишком расслабляйся, — отозвался Лимот, хирург-дуро, специализировавшийся на амфибиях и земноводных существах. Он оторвал взгляд от своего пациента. Отолла, гунган, наблюдатель с Набу, заработал несколько дней назад тяжелое расширение щечной полости после выстрела акустического пистолета. — Пришла весточка с фронта, еще несколько медэвакуаторов будут здесь часа через три или даже раньше.

— Времени хватит, чтобы выпить и заполнить еще один бесполезный рапорт о переводе, — бросил Джос, направляясь к дезинфекционной комнате, стягивая на ходу кожеперчатки. Он давным-давно научился справляться с тем, что есть здесь и сейчас, и не волноваться о будущих проблемах, пока они не появятся. «Это ментальный аналог первичной сортировки», — поделился он как-то с Кло Меритом, врачом-экванийцем, эмпатом, приданным Ремсо-7. Мерит тогда моргнул большими карими глазами, глубина которых удивительно успокаивала, и ответил что позиция Джоса здравая — до некоторого предела. «Есть точка, за которой защита становится отторжением, — пояснил Мерит. — У каждого из нас эта точка расположена по-разному. И большая часть ментальной гигиены основана просто на знании — когда ты перестаешь быть честен с самим собой».

Джос понял, что Зан обращается к нему, и очнулся от мгновенного забытья.

— Что?

— Я сказал, что у этого задета печень. Я закончу еще через несколько минут.

— Помощь нужна?

Забрак скривился.

— Что я, первогодок-интерн в Корускантском Меде? Нет проблем. Шил одного — шил их всех.[1]

Он снова начал напевать, копаясь во внутренностях солдата.

Джос рассеяно кивнул. Все верно — клоны Фета одинаковы, а значит, кроме отсутствия проблем с синдромом отторжения, хирургам не нужно думать о том, что и где искать внутри. Среди натуралов даже одной расы существует множество заметных отклонений в физиологии и функциях; все человеческие сердца, к примеру, работают одинаково, но клапаны могут разниться по размерам, соединение с аортой у одного может находиться выше, чем у другого… у индивидуальной анатомии есть миллион и один способ отличаться от других. Вот почему хирург, даже самый лучший, никогда не может быть на сто процентов уверен.