Анна Гончаренко - Игра. Коготь дракона

Анна Гончаренко

Игра. Коготь дракона

© А. В. Гончаренко, 2015

Часть первая

Глава первая

Странный гость

Соня прокручивала у себя в голове все возможные варианты побега, но вариантов решительно не было. В миллиметре от ее носа находилась ненавистная белая дверь с бронзовой табличкой «15», а позади – суровый усатый сержант Петрович.

Похожий на сосиску палец сержанта вдавил кнопку звонка, и через секунду на пороге показалась неимоверно полная женщина с тонкими ярко-красными губами.

– Детка моя, где ты была? Я чуть с ума не сошла от волнения!

– Мы нашли ее на Андреевском спуске. Шлялась по улицам, словно какая-то бродяжка. Если она еще раз убежит из дому, ею займется инспектор по трудным подросткам, и тогда вас точно лишат опеки.

Услышав это, женщина тут же сгребла Соню в охапку и прижала к себе. Девушка попыталась освободиться, но куда там! Руки тетки держали ее покрепче оков.

– Это последний раз, обещаю. Девочка все еще не отошла от того страшного случая. Ну, кто может ее обвинить?

Сержант побледнел. Он принялся переминаться с ноги на ногу, как огромный старый слон.

– Да уж, после такого любой свихнулся бы. А девчонка вроде ничего, держится. Да только это не повод гулять ночью без присмотра. Случится чего ненароком.

Сержант вздохнул тяжело и попрощался. Тетка тем временем затащила Соню за порог, но как только дверь захлопнулась, с силой оттолкнула от себя девушку:

– Да как ты смеешь, мерзавка! Сбегать из дому на два дня! Где тебя носило?

– Я ночевала на крыше заброшенного дома. И могу вас заверить, что там гораздо приятнее, чем здесь! – крикнула Соня.

От злости Карина Ивановна начала раздуваться, словно воздушный шар. Казалось, еще немного, и ее розовый шелковый халатик разлетится на мелкие кусочки.

– Я приютила тебя после смерти твоих родителей, хотя могла отправить в детский дом!

– А школа для трудных подростков – это вам не детский дом? Я не буду там учиться, вы меня не заставите!

– Расскажи это кому-нибудь другому. Ты пойдешь в эту школу, потому что я так сказала, – прошипела Карина Ивановна.

На этот раз Соня вынуждена была сделать шаг назад, так как неимоверный бюст тетушки грозил придавить ее своей тяжестью.

– И не подумаю, – проговорила сквозь зубы девушка.

– Это мы еще посмотрим. А сейчас – марш в свою комнату! Никакого обеда и ужина! – рявкнула тетка и толкнула Соню к длинной винтовой лестнице.

Девушка бросилась вверх и остановилась, только захлопнув за собой дверь. Тяжело дыша, она опустилась на корточки и обхватила голову руками. Этот кошмар никогда не закончится…

Оставшись без ужина, Соня проворочалась у себя в кровати, пытаясь не слушать урчания желудка и не думать о своей новой школе. Два дня назад она побывала там вместе с теткой, и впечатления от этого места остались у нее самые ужасные. Стерильные коридоры без вазонов, кресел и плакатов. Окна намертво приклеены к раме – нипочем не откроешь. Натуральная тюрьма.

Директриса школы была похожа на засушенную гусеницу. Она долго измеряла Соню своими бесцветными глазами, а затем произнесла:

– Ваша девочка требует особого психологического подхода. Уверяю вас, наши специалисты вернут ее к активной жизни.

– Честно говоря, активности в ней и так хватает, – хохотнула Карина Ивановна и похлопала пухлой ладонью по руке Сони.

Девушка закатила глаза и поставила ступни на край стула.

– Сядьте нормально, леди! – процедила директриса ледяным тоном.

Соня не сдвинулась с места. Интересно, что здесь делают с подростками, когда те отказываются повиноваться?

– Я запомню это, леди, – проговорила директриса все тем же холодным тоном. – Обещаю, через год вы не узнаете свою девочку.

Вдруг в кабинет вломился мальчик. На вид ему было столько же, сколько и Соне, – лет 16. У него были гладкие темные волосы, зализанные на один бок, и совершенно круглое, как будто очерченное циркулем, лицо. Белоснежная кожа и розовые щечки делали его похожим на младенца-переростка. Одной пухлой ладошкой парень прикрывал здоровенный фингал под левым глазом, а второй – придерживал подтяжки. Очевидно, их кто-то недавно порвал, и поэтому клетчатые штаны грозили в любой момент свалиться.

– Ой, простите, – промямлил парень и вмиг стал белее двери, через которую он только что ворвался. – Я не знал, что у вас посетители.

– Очень мило, Петр. Вы так и не научились хорошим манерам. Как считаете, ночь в комнате раздумий научит вас стучать в дверь?

– Я больше не буду. – Парень стал немилосердно коверкать слова, выплевывая и заглатывая согласные буквы там, где этого совершенно не требовалось.

От волнения он даже выпустил из рук одну из подтяжек, представив дамам край своих красных трусов.

– Вы можете быть свободны, Каминских, – отчеканила директриса и тут же перевела все свое внимание на посетителей.

Мальчик дрожащими руками потянул к себе дверную ручку. Соня заметила, как на его щеке блеснула слеза. Что это за комната раздумий? И не там ли этому парню поставили фингал? Соня снова взглянула на директрису. Эта женщина нравилась ей все меньше и меньше. Девушка не стала ждать, пока они останутся с теткой наедине, и высказала свое мнение об этой школе прямо в кабинете.

И без того длинное лицо женщины вытянулось еще больше, и у нее задергался левый глаз.

– Таких слов не смеет произносить никто в этой школе. Я повторяю – никто! Скоро я научу вас быть вежливой со старшими. Обучение начнем с понедельника. А теперь прошу покинуть мой кабинет.

Тут уж Соня послушалась беспрекословно, вылетела из комнаты, оставляя за собой возмущенную сушеную гусеницу и постоянно извиняющуюся тетку.

Соня поежилась, кутаясь в свое одеяло. Эта ведьма еще успеет на ней отыграться. Понедельник будет просто кошмарным, как и весь будущий год, как и вся ее жизнь. Под громкую канонаду голодного желудка Соня провалилась в тревожный сон.

Ей снились ступеньки в доме ее родителей – мамы Ольги и папы Романа. Она поднималась по ним медленно и почти бесшумно. Тринадцать ступенек, пятая из которых жутко скрипит, восьмая – постанывает, а десятая – попросту ловит твою ступню в тиски, если на нее наступить. Пропуская коварные ступеньки, девушка очутилась на втором этаже, как раз перед спальней родителей.

Дверь была приоткрыта, и оттуда в коридор падала полоска света. Переступить ее значило пересечь запретную черту. Но, с другой стороны, она и так вернулась домой гораздо позже назначенного времени, а значит, ей все равно попадет. Сейчас главное как можно скорее оказаться в своей комнате, а с родителями она потом как-нибудь разберется.

Соня прокралась дальше по коридору и дернула на себя желтую дверь. Она уже улыбнулась, радуясь своей удачливости, как вдруг увидела прямо перед собой маму. Когда у нее был такой взгляд, ничего хорошего ждать не приходилось.

– Где ты была? – спросила мама, уперев руки в боки.

– Я немного погуляла по городу. Нашла такой милый дворик в старой части Киева! Ты просто не поверишь! Жильцы все поголовно хранят старые ванны на своих балконах. Ну, кому могут понадобиться старые дырявые ванны, как думаешь?

Янтарного цвета глаза мамы сузились. Глупо было пытаться отвлечь ее внимание всей этой трескотней.

– Ты должна быть дома в девять. Сейчас половина двенадцатого.

– Ой, так поздно! – На сей раз Соня действительно испугалась. Еще чуть-чуть, и она могла пропустить одно из самых неповторимых событий в своей жизни. – Мам, мне срочно нужен телескоп.

– Вот уж нет! – Ольга стала напротив распахнутого окна, закрывая собой золотистую блестящую трубку. – Ты наказана. Никаких звезд!

Соня чуть было не задохнулась от возмущения.

– Но мам! Комета Серцея прилетает раз в пятьсот лет. Ты же один из самых известных астрофизиков в мире. Тебе что, это вообще не интересно?

Мама закатила глаза и отбросила длинные золотистые волосы с плеч.

– Я увижу комету, а ты – нет!

– Да перестань, пусть девочка посмотрит.

В комнату вошел папа. Соня тут же бросилась ему на шею и чмокнула в щечку. Привычным движением он потрепал ее по голове, а затем повторил хитроумную комбинацию руками, которую они выдумали лет пятнадцать назад.

– Держи пять, малышка! – усмехнулся он и притянул к себе Соню.

– Хватит во всем ей потакать. Девочка бродит по малознакомому городу в поздний час, ты хоть представляешь, как это опасно! – не выдержала Ольга.

– Да брось! Комета вот-вот подлетит к земле. Пусть на нее посмотрит, а накажем минут через пятнадцать.

Мама скрестила на груди руки. Это значило, что она будет стоять на своем до последнего.

– Обещаю отныне возвращаться домой к десяти и ни секундой позже, – взмолилась Соня.